— Маг… — прошелестела болотница, почти не раскрывая рта. — Некромант… Не убивай.

       — Уходи, — холодно и спокойно отозвался он.

       Взгляд Эдвина скользил по совершенному женскому телу без малейшего интереса. Нежить его не привлекала. За красивой оболочкой он видел чудовище. Сколько ещё таких копошилось по ночам в болоте, обгладывало гнилые кости на дне, извивалось и ползало между корявыми чахлыми кустами верб и мшистыми кочками. А эта конкретная болотница пыталась заманить его в чарусу. Ровная, гладкая поляна так и соблазняла шагнуть на неё, ощутить под ногами твёрдую землю, а не опостылевшее покачивание гати. И нежить, стоящая посреди неё, манила, нашёптывала о том, как сладко будет отдохнуть на мягкой душистой траве, как много сокровищ готова она, болотная дева, подарить своему спасителю. Но туман всё так же колыхался за ней, готовый в любой миг скрыть свою хозяйку от опасности. Умная взрослая дрянь… Месяц назад такая же точно тварь утащила практиканта на западной границе болота. Мальчишка подался на сладкие уговоры, сделал всего один шаг — и изумрудная зелень поляны беззвучно сомкнулась над его головой. Ни громкого крика, ни тихого стона, ни робкого всплеска воды. Куратор не успел вмешаться. А следом исчезла и болотница. Эдвину совсем не хотелось получить у самой границы такую соседку. Болотницы могли серьёзно усложнить жизнь магам. Подсунуть под ноги зыбун, открыть «окно» в моховом болоте. Оступишься в такой колодец, где воды вровень с берегами, и мигом пойдёшь на дно. Страшные, погибельные места становились в разы опасней, если рядом появлялась болотница.

       ...— Как помочь тебе, дева? — спросил Эдвин, опуская руки.

       Бдительность твари следовало усыпить. Иначе нырнёт в туман, а тот, словно абсолютная защита, поглотит все заклинания. Второго шанса достать её не будет.

       Болотница оживилась. В тихий вкрадчивый шёпот вплелись сладкие нотки. Тварь молила спасти её из трясины, обещала взамен наслаждение и ласку. Эдвин, точно зачарованный, сделал шаг вперёд, но тут же отступил обратно, упрекнув:

       — Зовёшь меня, а как заблужусь в твоём тумане? Так и вьётся вокруг, вон, к ногам подкрадывается.

       Повинуясь знаку болотницы, туман, точно послушный пёс, отпрянул назад. Последние его клочки неохотно сползали с тела нежити, обнажая смертельную красоту.

       — Приди же ко мне, желанная! — некромант, прищурившись, протянул к болотнице руки, раскрывая ей объятья.

       Теперь он стоял на самом краю гати. Изумрудная поляна колыхалась в нескольких шагах от него. И тварь поверила. Кувшинка, в которой она стояла, медленно, точно нехотя, двинулась с места и поплыла вперёд. Ближе, ещё ближе… Два удара сердца — и руки соприкоснутся.

       «Пора!»

       Эдвин ударил магией без замаха, без предупреждения. Чёрные ленты силы обвили болотницу и дёрнули вперёд, затаскивая на гать. Красивое лицо твари исказилось уродливой гримасой, верхняя губа поднялась, обнажая острые зубы. Болотница билась в оковах магии, извивалась, точно угорь, шлёпала перепончатыми ступнями по болоту. Р-р-раз — и удачно зачёрпнутая грязь фонтаном полетела прямиком в лицо Эдвину. Некромант не успевал уклониться. Метнул в нежить копьё тьмы, пригвоздил её, словно бабочку. Над болотами разнёсся пронзительный визг раненой твари. Но и сам маг поскользнулся и упал. Крепко выругавшись, поднялся на ноги, стёр грязь с лица. Болотница дёргалась, пытаясь освободиться, но тщетно. Туман стремительно надвигался на вешки.

       — Сгинь, — Эдвин швырнул активированную огненную сферу прямиком в распахнутый рот твари.

       Болотницу дёрнуло вверх, а затем её тело охватило яростное жаркое пламя. Крик оборвался. В наступившей тишине из тумана раздался тихий плач, а затем завеса стремительно растаяла, оставляя у щита трёх одинаковых тварёнышей. Большеголовых, лупоглазых, с зелёными, точно тина, волосами. Выводок привела, мерррзавка! Всерьёз рассчитывала прорваться и закрепиться на очищенной от прочей нежити территории.

       ..Пока разобрался с детёнышами, пока уничтожил тела тварей по всем правилам тёмномагического искусства, начало темнеть. Пора было выбираться. Ночевать посреди болота в планы некроманта не входило. Тем более, примерно в часе ходьбы отсюда была недавно возродившаяся деревня. Помимо нежити, окраины Рейнских болот славились ягодниками. Клюквы и голубики в этих местах росло с избытком. Сейчас голубика уже отошла, зато тонкие красноватые стебельки клюквенника стелились по сфагновым мхам, а с каждой кочки можно было снять настоящее ожерелье из крупных рубиновых ягод. Эдвину, конечно, никто не мешал воспользоваться порталом, но он решил убить двух зайцев одним махом. Всё равно в ближайшие дни стоило наведаться в деревню, обновить защитные заклинания вокруг, поговорить с людьми, узнать о новых поселенцах.

       В поселение он вошёл, когда уже совсем стемнело. В последний раз был здесь почти три месяца назад, но за это время многое изменилось. Убавилось пустых хат, на многих камышовых крышах даже в сумраке виднелись свежие заплаты. Отстроили постоялый двор. Брехали собаки, заслышав чужие шаги, глухо мычали коровы, блеяли козы и овцы в хлевах. Из труб курился дым, тепло и приветливо светились окна.

       Эдвин отряхнул сапоги у крыльца и ввалился в жарко натопленный зал. Небольшой, столов на пять. За одним из них сидела молодая девушка с каштановыми волосами и усердно записывала что-то в пухлую тетрадь. Непослушные кудри разметались по плечам. Стоящий перед ней кубок с чем-то горячим источал соблазнительный ягодный аромат.

       — Добро пожаловать, путник, — раздался мягкий, но звучный женский голос.

       Из-за стойки вышла хозяйка постоялого двора, в которой Эдвин без труда признал ведьму. Статная, высокая женщина, возраст которой он угадать не мог, как ни старался. Тёмные чародейки любили выглядеть молодо. Ей могло быть и двадцать, и тридцать пять, и сорок девять. Умные тёмные глаза, чёрные, гладкие волосы, собранные в простой хвост. Ведьмы редко заплетали косы.

       — Вечер добрый, чародейка, — вежливо склонил голову некромант. — Не откажи в приюте.

       — Найдётся и горячий ужин, и мягкая постель, — белозубо усмехнулась ведьма. — Присаживайся, где нравится, эр некромант. Сейчас подам еду.

       Но перед тем, как уйти, она легонько коснулась его рукава. Одежда и обувь моментально высохли, а по продрогшему телу прошла приятная волна тепла. Сильна ведьма! Словно и не заметила его амулетов! С другой стороны, а кто ещё решился бы открыть постоялый двор возле Рейнских болот? Только ведьма! Да ещё и тёмная.

       Но долго предаваться размышлениям не вышло. Хозяйка заведения вернулась с громадным подносом, поставила на грубо сколоченный стол перед некромантом дымящуюся тарелку наваристых щей со свежей сметаной, рассыпчатую кашу, в которой таял золотистый кусок масла, доску с нарезанными тонкими кусочками мясным рулетом и козьим сыром. Рядом встала плетёная корзинка с жареными пирожками. Последними на стол опустились кубок с травяным отваром и обёрнутый полотенцем железный чайник с морсом. Только сейчас Эдвин понял, как сильно проголодался. Смёл угощение в один миг. Травяной отвар и ягодный морс оказались весьма недурны, а пирожки с капустой и яйцами и вовсе — выше всех похвал.

 — Благодарю, чародейка, всё было очень вкусно, — произнёс он, когда хозяйка подошла убрать со стола опустевшую посуду и, не дожидаясь просьбы, поставить новый чайник и блюдо с воздушными булочками.

— Всё готовилось с любовью, — отозвалась ведьма.

Пустая посуда, повинуясь велению хозяйки, взмыла над столом и улетела в сторону кухни. Эдвин промолчал, но решил, что оставит щедрые чаевые за проявленное уважение. Ведьма сама подала ужин, хотя вполне могла воспользоваться магией.

Тем временем она вернулась за стойку. Со своего места некромант теперь видел лишь темноволосую макушку. Намеревался подойти к ней чуть позже, но в планы в очередной раз вмешались новые обстоятельства.