— Это ты сделала? Ты опубликовала это видео? — спрашиваю я, готовая столкнуть ее задницу вниз по лестнице.

— Кэсси, какого хрена ты все время появляешься в моем доме? — спрашивает Кентон, поднимаясь по лестнице. Бабочки вспыхивают у меня в животе, когда наши глаза встречаются, а затем его взгляд меняется от мягкого к жесткому, когда останавливается на моей щеке. — Она, бл*дь, тебя ударила? — рычит он. Должно быть, он забыл, что я рассказала ему о нашей маленькой потасовке. Он поворачивается к Кэсси, и выражение его лица заставляет ее сделать шаг назад. — Ты ударила ее? — спрашивает он.

— Не смей, мать твою, Кентон Мейсон! Это не она гребаная жертва в этой ситуации. Она ударила меня, а потом разбила мою машину!

— Ты пришла в мой дом и ударила мою женщину, а теперь пытаешься перевести стрелки? Я же сказал тебе, чтобы ты никогда больше здесь не появлялась. Я сказал тебе, что нам не о чем больше разговаривать.

Я вдруг чувствую слабость. «Его женщина»? Я не думала, что он считает меня свое женщиной, но он просто взял и объявил это в присутствии своей мамы и тети. И я не буду сейчас разбираться, почему от этих слов внутри воцарилось столько тепла и мягкости.

— А теперь, в последний гребаный раз повторяю: убирайся к чертовой матери из моего дома!

— Подожди! Она не может уйти! — кричу я, хватая Кентона за руку.

— Я ухожу, — шипит Кэсси и спешит вниз по лестнице. Я пытаюсь догнать ее, но рука Кентона обвивает мою талию, и спина упирается в его твердую грудь.

— Оставь ее, детка, — его губы касаются моего уха, когда он говорит.

Я качаю головой, и он сжимает меня еще крепче.

— Нет, она не может уйти! Она сказала, что на YouTube есть видео со мной в баре, где я была прошлой ночью. Не знаю, кто это сделал, но, может быть, это известно ей.

Он напрягается и поднимает меня, передвигая за спину, прежде чем сбежать вниз по лестнице. Я смотрю на Вив и Нэнси, а потом следую за ним.

В ту же секунду, как подхожу к входной двери и распахиваю ее, я вижу Кентона, который расхаживает взад-вперед, разговаривая с кем-то по телефону. Кэсси стоит рядом со своей машиной и пытается снять с нее матрас. Как только я выхожу на крыльцо, к дому подъезжают две полицейские машины. Кентон поворачивается в мою сторону, поднимает руку и жестом приглашает меня подойти.

Я смотрю на полицейские машины, потом на Кэсси, которая сердито пялится на меня, пытаясь приподнять спинку кровати. Если бы все не было так запутано, я бы посмеялась над ней. Я подхожу к Кентону. Он низким голосом говорит человеку по телефону, чтобы тот отследил видео и удалил его. Повесив трубку, он хватает меня за подол рубашки и тянет к себе, вынуждая подойти ближе.

— Джастин занимается этим. Через пару часов он должен убрать видео, — говорит он, обнимая меня, мои руки автоматически делают то же самое, и я кладу голову ему на грудь. — Не волнуйся, детка. Все будет хорошо, — обещает он прямо перед тем, как я чувствую его губы на своей макушке.

Я закрываю глаза, впитывая то чувство, которое дарит мне только он, но момент рушится, когда кто-то рядом прочищает горло. Я открываю глаза и поворачиваю голову. Там стоит полицейский, его губы изогнуты в легкой улыбке. Не знаю, чему он улыбается, но его взгляд перескакивает с меня на Кентона, потом на Кэсси, и он качает головой.

— Похоже, у тебя тут небольшая проблемка, Мэйсон, — говорит он, кивая в сторону Кэсси и ее машины, где с ней разговаривает еще один полицейский. — Не хочешь рассказать мне, что случилось?

— Брось это дерьмо, Форд. Ты же знаешь, что эта женщина чертовски сумасшедшая, — говорит Кентон, и я прикусываю внутреннюю сторону щеки, задаваясь вопросом, разумно ли так разговаривать с полицейским.

— Тебя предупреждали насчет нее. Все говорили тебе, чтобы ты был осторожен, когда будешь с ней, но ты так чертовски упрям, что должен был сам это выяснить. Мне кажется, ты получил ценный урок. — Говорит офицер Форд, когда я пытаюсь вырваться от Кентона, который только крепче прижал меня к себе. — Так что же случилось? — снова спрашивает он.

— Кэсси появилась здесь вскоре после того, как я уехал в офис. И пробралась в дом.

— Так как же кровать оказалась на ее машине? — спрашивает он, глядя на меня.

— Возможно, я потеряла самообладание, — шепчу я.

Офицер Форд улыбается, потом качает головой и смотрит на Кентона.

— Я хочу, чтобы ее арестовали! — Кэсси визжит, и я смотрю в ее сторону, видя, что она указывает на меня. — Я хочу выдвинуть обвинение!

— Черт, будет слишком много бумажной работы, — ворчит офицер Форд, качая головой.

— Она ворвалась в мой дом и напала на мою женщину. Если она выдвинет обвинение, я сделаю то же самое, — говорит Кентон достаточно громко, чтобы мы с Фордом услышали. — Я заплачу за повреждение ее машины, но я хочу, чтобы она уехала и поняла, что, если вздумает вернуться, я больше не буду держать себя в руках.

Я не знаю, что он имеет в виду, но это звучит не очень хорошо. Офицер Форд кивает и идет туда, где разговаривают Кэсси и другой офицер. Я смотрю, как он что-то говорит Кэсси. Она щурится, потом таращит глаза, и она поворачивается посмотреть на нас.

— Детка, иди подожди в доме с моей тетей и мамой, пока я разберусь с этим, — говорит Кентон, и мне интересно, заметил ли он взгляд, который Кэсси только что бросила на нас обоих.

— Мне очень жаль, — говорю я. — Может быть, мне стоит поискать где-нибудь еще…

— Даже не смей думать о том, чтобы сбежать от меня сейчас, или я клянусь Христом, что надеру тебе задницу, — говорит он, обрывая меня.

— Твоя семья, — мягко говорю я, напоминая, что мы не единственные, о ком он должен беспокоиться.

— Моя семья в безопасности, и ты тоже.

Не знаю, правда ли это, но с ним я чувствую себя в большей безопасности, чем где-либо еще. Кроме того, у меня такое чувство, что, если уйду, он в точности исполнит свою угрозу. Чего я не понимаю, так это почему одна эта мысль вызывает тупую боль, начинающую пульсировать у меня между ног.

— Она согласилась не выдвигать обвинения, если вы согласитесь оплатить ущерб, нанесенный ее машине, — говорит офицер Форд, возвращаясь к нам.

Я смотрю на Кэсси, а потом на машину. У меня есть кое-какие сбережения, и я могу позволить себе починить ее. Не хочу, чтобы Кентон платил за ущерб, когда все это было моей виной с самого начала.

— Я заплачу, — говорю я Форду.

— Ты не будешь платить, — говорит Кентон, качая головой. Я сужаю глаза и пытаюсь отойти от него. — Она моя бывшая. Если бы она не появилась, этого бы не случилось, — Ну, он прав, но, если бы я не выкинула кровать с балкона на ее машину, мы бы даже не разговаривали об этом. — Подожди внутри, я разберусь, — снова говорит он, отпуская меня.

Его тон и властное отношение вызывают у меня желание пнуть его в живот. Я сжимаю руки в кулаки, и его взгляд опускаются к ним, прежде чем снова встретиться с моими, тогда на его лице появляется ухмылка.

— Ты собираешься ударить меня?

Я пожимаю плечами и смотрю на офицера Форда.

— А вы бы меня арестовали?

Он улыбается и качает головой. Я снова смотрю на Кентона и ухмыляюсь.

— Господи, ты такая милая, когда злишься, — говорит он, застав меня врасплох. Что-то в этом заявлении только злит меня еще больше. — А теперь перестань валять дурака и подожди меня внутри.

Не раздумывая, я пинаю его в голень, разворачиваюсь и бегу так быстро, как только могу, вверх по лестнице и на крыльцо — и натыкаюсь прямо на его маму. Дерьмо.

— Дитя мое, я начинаю сомневаться, нужно ли тебе сдерживать свой гнев, — говорит Нэнси, хватая меня за руку, втягивая в дом и закрывая за нами дверь.

— Обычно я не такая, — бормочу я, опуская голову, когда вижу улыбку Вив.

— Я не знаю, что происходит между тобой и моим сыном, но ты ему подходишь. Ему нужен кто-то, кто поставит его на место и будет держать в напряжении. Он слишком серьезен и люди рядом с ним слушаются и делают именно то, что он скажет. Не знаю, как ты, но для меня это было бы слишком, — Она с улыбкой качает головой.