Оглядываясь по сторонам, скорее по привычке, чем ради обнаружения реальной опасности в непроглядном тумане, я подошел к захваченному парню. Зачем задаваться сотней вопросов без ответа, когда можно спросить напрямую? С моими-то талантами добиться ответов будет не сложно.

Чем сильнее я приближался, тем более испуганным выглядел парень. Когда же я присел над его головой, жестом показывая не шуметь, сознание и вовсе покинуло мальца.

Как будто это может спасти от допроса.

Непрерывным потоком кислота устремилась парню в лицо. Тело его замерцало, и чем сильнее становился поток, тем интенсивнее становилось сияние. Не прошло и минуты, как прозрачный купол, покрывающий все его тело, разлетелся на части. На секунду малец пришел в себя, но, завопив в болезненном припадке, отключился. Поток кислоты тут же был остановлен. Все тело парня покрывали ожоги. Исцелением я поспешил вернуть его в норму, но стоило прекратить использовать способность, как его состояние стремительно ухудшалось.

Вывод напрашивается только один — у него практически нет сопротивления ядам.

И то свечение являлось барьером, сдерживающим пагубное последствие кислоты…

Неловко получилось.

Особенно учитывая, что он является моим единственным источником информации…

— Некоторое время, потраченное на исследование округи с привязанным к руке парнем, дабы случайно не сдох, спустя-

— Еж-и-и-к! — от безделья я мотался по кислотному туману, выкрикивая слова в пустоту.

Все равно, здесь меня больше некому встретить, а если и встретят, то лишь упростят работу. Однако даже тот монстр не желал показываться на глаза, подкрепляя уверенность, что им является парнишка. Я поднял его тело на вытянутой руке и залепил пощечину. Притворяющееся спящим тело тут же отозвалось болезненным стоном.

— Сколько еще раз стукнуть, прежде чем прекратишь дешевый спектакль? — двумя пальцами я приоткрыл его глаз.

От подобной наглости он не сдержался и попытался вырваться. Как будто я так глуп, чтобы освобождать потенциальную угрозу из капкана плоти.

— Отпусти меня! — кричал он, став извиваться еще активнее.

— С чего бы мне отпускать каннибала-недомерка, что недавно использовал меня в качестве живой консервы?

— Не каннибал! Я эльф, ты человек. Это не в счет! — в нагловатом взгляде читалась стальная уверенность в собственных словах

Стоит признать, чисто технически он прав, однако какое мне до этого дело? Своими словами парень чистосердечно признался, что является напавшим на меня монстром.

— Эльф, говоришь? И по какому эльфийскому праву ты воспользовался мной как консервой?

— Оглянись, — все также невозмутимо продолжал эльф. — Видишь здесь еще хоть что-нибудь съедобное? Или ты думал, что я и дальше продолжу питаться собственным телом, когда под рукой появился свежий кусок мяса. Да еще и самостоятельно заживляющий мелкие раны. Жалею только о выброшенной ноге. Когда нашла тебя, в ней уже пустил корни отросток гидры. Не вмешайся я, ты бы уже обратился очередным гнездовьем монстров. Так что прояви благодарность за спасение и отпусти меня. И ножку отрежь, мне восстановиться надо после большой траты духовной силы.

На секунду я убрал исцеление, заставив парня взвизгнуть от боли.

— Теперь мы квиты, — не давая ему возможности выразить возмущения, я повторил предыдущий фокус.

Вновь его наполненный болью визг разнесся в бесконечных змеиных просторах.

— Хоть ты и принял человеческое обличье, сути монстра не скроешь, — бледное свечение окутало парня и поспешило впитаться в его кожу. — Больше подобный трюк не сработает.

Его наглый тон прозвучал как вызов.

На кончике пальца я открыл крошечное окошко в инвентарь, из которого диким напором выстрелил поток кислоты. Подобно острому лезвию оно впилось в защитное сияние парня, заставляя его интенсивно мерцать.

Скопления тьмы тут же начали формировать вокруг нас узоры.

— Переговоры! — если парень и запаниковал, то внешне этого не выдал, однако от напряжения на его лбу проступили бусинки пота. — Сейчас мы оба находимся в невыгодном положении для конфликта. Так не лучше ли жить в мире с единственным разумным, которого ты будешь наблюдать оставшуюся жизнь?

Я закрыл инвентарь. С исчезновением кислотной струи странный парень несколько расслабился и развеял тьму. Я опустил его обвязанное мясным капканом тельце и уселся напротив. В чем-то он прав, и партнерство меня привлекает больше горстки опыта за его беспомощную шкуру.

— Смотри, я предлагаю взять на себя организацию нашего будущего совместного быта, в том числе подготовку спальных помещений и готовку еды, с тебя остается только несколько раз в сутки жертвовать пару конечностей. Подготовленные комнаты будут полностью изолированы от кислоты, так что можно будет расслабиться и прекратить вечно поддерживать противоборствующие способности, к тому же… — парень увлеченно расписывал продуманный на месяцы, если даже не годы быт и его условия, абсолютно не обращая внимания на мою реакцию. Пришлось свободной рукой закрыть ему рот.

— Ты серьезно планируешь провести тут остаток своих дней? — я убрал руку рассчитывая услышать разумный ответ.

— Нет, максимум лет пять, — по его тону было невозможно понять, стебется он или серьезно. — За это время брат точно попытается меня навестить и, не обнаружив дома, кинется на поиски. А для него эта змеюка проблемой не станет.

На голос разума это походит слабо.

— Всего пять лет? Ну, это совсем другое дело, пролетят, и не заметим, — я наигранно жестикулировал руками.

— Хорошо что ты разделяешь мою точку зрения, так будет… — парень довольно кивал головой, пока я выкриком не прервал его.

— Да хрен там плавал! Я не собираюсь торчать здесь так долго. У меня слишком много дел снаружи.

В ответ он лишь скептически ухмыльнулся.

— Удачи, я подожду тебя здесь, — парень попытался поудобнее устроиться, но будучи скованным, сделать это у него получилось не слишком удачно. — Только меня распутай перед уходом. Обещаю не нападать на тебя, как вернешься, и даже оставлю кусочек мясца, — рукой он ощупывал тело, которым был связан.

От того, с каким аппетитом он это делал, мне стало дурно.

— Я не собираюсь возвращаться, — лезвие копья одни ударом рассекло оковы из плоти, освобождая из них парня.

— Конечно-конечно, все так говорят первые пару раз, — он деловито попытался водрузить на себя мое разрубленное тело, но, что-то вспомнив, передумал и предпочел тащить его за ногу. — У старика Динкенса даже получилось всего лишь с третьей попытки. А через неделю до меня, наконец, докатилась его окаменелая рука. Все же путь сюда от пасти не близкий.

— Намекаешь, что сбежать невозможно?

— Раньше было возможно, да и то ненадолго, — с грустью вздохнув, он потащил мой останки куда-то в туман. Пришлось следовать за ним, ибо услышанная информация может оказаться полезной… в отличие от прочего его трепа. — Личный рекорд вне желудка василиска составил трое суток, а после змеюка загнала меня в угол, и выбора оставалось всего два: поспешить обратно в желудок, к заждавшимся паразитам, либо же на тот свет каменной статуей. Как видишь, на второй вариант у меня до сих пор недостает духу.

— Парочка провалов? И только поэтому ты готов провести остаток дней в ожидании спасения? — я схватил его за плечо, силой развернув к себе. — Не считаешь, что твои слова звучат, как дешевая отговорка в попытках оправдать собственную слабость? Надеяться на брата? А если он и через сотню лет не сможет найти тебя, или сам будет также дожидаться помощи, что тогда? Что тогда?

Последние слова я уже кричал ему в лицо.

Вдох-выдох.

Я не должен воспринимать так близко к сердцу слова первого встречного. Неважно, как сильно они расходятся с моим мировоззрением, выбор собственной судьбы это дело лично каждого человека. И если он хочет оставаться внутри и гнить заживо, дожидаясь долгие и долгие годы спасения, что может никогда и не прийти…

Сука.