Мне -- в мочь.
ВСТРЕЧА
Вот обложка полыхает:
жечь стихи -- святой обряд.
(Пусть осудит тот, кто знает,
как любовь вернуть.)
Горят...
Все тетради да тетради,
книги вряд ли издадим...
В тихой сумрачной прохладе
не томись, брат, нелюдим.
Как всегда, давай же спорить!
У свечей курить,
молчать,
пить вино и острословить:
юность шумно вспоминать!
А потом -- светло и шатко -
разбредемся.
Навсегда.
Вот горит моя тетрадка,
с нею -- лучшие года.
1979
ЧЕРТА
Жизнь прожить - не поле перейти.
(посл.)
Разъедает офорт пустота,
он, наверное, оттиском болен.
Между снегом и снегом -- черта, -
черный лес между небом и полем.
А вверху и внизу -- по дыре:
воронье, над корявой воронкой,
нависает... В ледовом каре,
снежным вихрем летит похоронка.
Разорит отчий дом этот час, -
хрипло каркает черная сводня,
одобряя последний приказ:
"перейти это поле сегодня!.."
На простреленном дважды щите:
надпись "мины" -- подобна черте.
ДИАЛОГИ
I
-- Вам ли, корни былинные
ведать выси орлиные?
-- С нами радость весенняя -
сила дня Вознесения...
-- Выше млечного инея?
-- Выше слез всепрощения.
Древо жизни могучее
часто радует -- мучая.
II
-- На закате порфирные,
ветры-ветви надмирные,
вам ли вьюги не праздновать?
-- Как предсмертную исповедь
и последнюю заповедь...
-- Нам над бездною выстоять?!
-- Вечны корни глубокие:
тени близких -- далекие.
ПРАВЫЙ МАРШ ОДНОНОГОМУ ДРУГУ
Один глаз смеется, а в другом -- слеза.
На ноге ботинок, на другой -- кирза.
Обжигало смертью, и знобил простор...
Ветер, помнишь ветер от Афганских гор?
Здравствуй, друг...
Объятья -- сможешь, так раскрой -
Мы закрыли братьям очи -- на покой.
Правой, снова правой!
Левой -- пристяжной.
Мальчик не кровавый, он теперь -- седой.
Один глаз смеется, а в другом -- слеза.
На ноге ботинок. На другой -- кирза.
Правой, правой, правой! Левая -- в укор...
Ветер, новый ветер,
от Кавказских гор.
ПОСЛЕ "ПРОЩАНИЯ СЛАВЯНКИ"
Дрогнул перрон. Вопрос на вопрос
горестно вскинутой брови:
"Ранят шипы дареных роз
цвета, чьей пролитой крови?!."
x x x
Когда сестра читала братьям,
они пытались верить в Бога.
Халат казался белым платьем
и отступала в ночь тревога.
В блокадном городе. -- Великом! -
В ночь медсестра читала Блока.
Глаза горели вешним бликом
из довоенного далека. -
Там каждый был красив и молод,
и весел -- к шумному параду.
Никто не ведал лютый голод,
и смерть, как быструю награду.
Там был простор венечным платьям.
И вечность -- отчему порогу...
В ночь медсестра читала братьям.
Они пытались верить Богу.
ЗА ЖИЗНЬ
Багряный вождь, осенний шут - с чинами не суров ли?
Сорвал осенний позумент: "Шумите, дерева!.."
Лицо - аскеза во плоти и дробь дождя по кровле
В напоминание о том, что жизнь всегда права.
"За жизнь!"
Допей презренную, не будучи обласкан
Оконным отражением усталого лица.
Ты плюнул во Вселенную?
Попал себе на лацкан:
Чудесное знамение
Счастливого
Конца.
x x x
Многое в малом.
След у порога.
Вечное в белом.
Звездная тога.
Маленький пальчик
ловит снежинку,
снежинский
мальчик помнит
картинку:
добрые лица
к яслям склонились,
в нимбе младенца -
взоры светились.
Только боялись
горькой разлуки -
нежной Марии -
мамины руки.
x x x
Пианист взлетал над инструментом,-
Время защемило пальцы крышкой...
Муза не спешит к аплодисментам,
соло завершается -- одышкой:
был огонь, была вода.
А -- трубы?!
Тишиной заслушались фаготы...
В тростниковом золоте Гекубы -
дирижер откладывает ноты.
НОВОГОДНЯЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Этой ночью креп венчальный
у твоей щеки...
Хлопья снега беспечальны,
помыслы легки.
Расплылись и подобрели
резкие черты:
городские акварели
гладит край фаты...
Спи невеста, спи надежда,
спи моя судьба!
Греют белые одежды
беглого раба.
Не гневuсь недолгим бегством
с пира твоего.
Я ушел на встречу с детством.
Только и всего.
ПЕСНЯ БЕЛОЙ ШВЕИ
Снега сметали все края
Земли моих тревог,
как только Белая швея -
напела свой урок:
"Сия материя тонкa,
тачать -- не ремесло!
В оплату каждого стежка
уйдет твое тепло.-
Тачай-строчи, моя душа,
ты этим и жива,
покуда греешь -- не спеша -
родимые слова,
покуда вьет живую нить
седой напевный лен -
не оборвать, не изменить
тугую связь времен.
В разбеге строк блеснет рука,
коль с сердцем повезло!-
Сия материя тонка,
тачать -- не ремесло...
А тяжких дней веретено
припомнят -- налегке,
когда двум датам суждено
сойтись в одной строке..."
Мне пела Белая швея...
Для вас слова сберег,
но с каждым путником своя
мелодия дорог.
x x x
Снился танковый полк в Кандалакше,
морось с Белого моря,
туман...
И письмо прожигало
все также (!) -
"Беломором" пропахший карман.
И все так же багульник тревожил
в карауле застывшую ночь -
терпким холодом,
словно итожил
сто разлук, что дано превозмочь.
В СОЧЕЛЬНИК
Щиплет щеки, щиплет yшки,
щиплет красные носы.
У Катюши и Марфушки
вид невиданной красы.
Пар клубится, смех искрится,-
сами кубарем летят.
На коляды им сестрица
нагадала двух ребят!..
Финн со шведом сани катят:
даль звенит, белым бела.
У Марфуши, и у Кати
хмурь от сердца отлегла.
Кличат предков.-- "С Новым Годом!"
Кличат Родине: "адье-е-е!"
.............................................
Стынет след за снегоходом,
Чудо-фирмы, "Бомбардье".
СВЕТЛЯЧОК
Сонно
возится в сарае
лунноокая овца...
Трепет сада. Запах рая -
у тропинки,
у крыльца.
Звездно.
В тереме высоком:
в ночь распахнуто окно
(грозный батька у порога),
ива -- с нами
заодно...
Держит
свечку над кроватью -
беглый искорка-жучок.
-- Ренегат небесных братьев,
