Так и сейчас. Вообразив, что им можно безнаказанно вытворять все, что взбредет в их рогатые головы, бесы получили вместо беззащитных, словно слепые котята, людей, сотни тысяч Ангелов.

Ангелов, которые без лишних разговоров, быстро и умело, отправляли нечисть в преисподнюю.

Люди же, мысли которых не уходили дальше земных забот, бесов особенно не интересовали. Нечистые были уверены, что эти души рано или поздно попадут к ним. Поэтому равнодушным людям жилось спокойно и сытно…

– Господи, как Ты терпишь это до сих пор?

– Я люблю их…

***

Натанэль вздохнул, прислушался, внимательно посмотрел по сторонам. На мгновение его глаза превратились в два сияющих изумруда. Но вокруг все было тихо и спокойно. Успокаивающе шелестела молодая весенняя листва над его головой, дул легкий, мягкий ветерок, принося откуда-то нежный цветочный запах. Натанэль поднял глаза к небу и долго-долго смотрел на мелкие кудрявые облачка, медленно плывущие над городом. Небо было пронзительно голубым и таким глубоким, что у Натанэля закружилась голова.

– Господи, какую красоту Ты сотворил! Почему же никто этого не замечает?

– Ты ошибаешься, Натанэль. Замечают. Любуются. Любят… Ты ошибаешься.

Натанэль улыбнулся и подтянул поближе к себе валявшийся неподалеку потрепанный рюкзак. Порылся в нем. Нашел яблоко, бутерброд и бутылочку сока. Позавтракал – человеческое тело требовало пищи и отдыха…

Итак… Кто же будет первым в его поисках? И как ему найти этого человека?

…Ты получил дар видеть… Ты найдешь…

Натанэль кивнул головой, опустил изумрудные глаза…

Допил сок, оглянулся вокруг в поисках урны. Она обнаружилась недалеко – метрах в пяти. Выкинув бутылку, он присел было обратно на лавочку, но внезапно его накрыло багровое пламя. Источник пламени находился кварталах в трех от него.

Натанэль подхватил рюкзак и кинулся в сторону пламени.

***

Лера беспечно шла по улице в сторону клиники. Сегодня с этим недоразумением будет покончено, а в следующий раз она будет осторожнее. Настроение у нее было замечательным. И было непонятно – то ли Лерка какая-то ущербная, то ли бесы настолько ее закрутили, что ничего человеческого в ее душе уже не осталось… Она шла убивать своего ребенка, напевая какую-то песенку.

Натанэль увидел багровое пятно над головой симпатичной, совсем молоденькой девушки в голубом платье. Чуть позади девушки приплясывал и жмурился от удовольствия тощий облезлый бес.

Натанэль узнал его – это был мелкий, не особенно умный, слабый противник. За многие тысячи лет этот гадёныш так и не сумел вырасти во что-то более грозное, по-прежнему оставаясь бесом на побегушках. Серьезных заданий ему не давали. И вот это, как раз, очень насторожило и огорчило Натанэля. Видимо, с девчонкой совсем все плохо, раз уж за ней послали только эту мелочь…

– Здравствуйте, – Натанэль с легкой улыбкой подошел к Лерке. – Доброе утро! Можно, я Вас немного провожу?

Лера скосила глаза в сторону Ангела и презрительно фыркнула:

– Первый раз в жизни со мной знакомятся в восемь утра. Нет, нельзя меня провожать, я иду по делу. И вообще, отстань.

– Я знаю, куда Вы идете. Не надо, прошу Вас.

– Что ты можешь знать? Ты кто, вообще?

Натанэль чуть прищурился и применил новый прием, которому его обучили в разведшколе – «замылил» глаза бесу. Вообще-то, бесы дальше своего носа не видят, и будущее им неизвестно. Но в мысли к человеку могут залезть с легкостью. Пока Натанэль мыслит как человек – его не раскусят. Но осторожность не помешает.

– Смотри, – сказал он и протянул Лерке раскрытую ладонь.

Нечистый внимательно разглядывал что-то у себя под копытами. А Лера побледнела и отшатнулась.

На ладони у Натанэля лежал меленький красный комочек. Большая голова, тельце, плотно прижатые к нему крохотные ручки и ножки.

– Это твоя дочка. Не убивай ее. Это грех. Ты погубишь себя, – тихо произнес он.

Бес, не замечая Натанэля, вдруг запрыгнул девушке на плечи, вцепился в густые рыжие кудряшки. Что-то горячо зашептал ей в самое ухо.

И Лерка вдруг оскалилась, ее солнечное личико превратилось в злобную маску. Она сильно ударила по ладони Натанэля снизу, крохотный комочек взлетел в воздух и растаял.

– Грех? Какой, на фиг, грех? Ты кто такой вообще, фокусник чертов?! Что ты от меня хочешь? Я все-равно сделаю аборт, этот ребенок никому не нужен, понял? Никому! И мне плевать, как ты узнал об этом! И плевать, кто ты такой! Хрен с горы! Святоша! Пошел к черту! – Лерка распалялась все сильнее и сильнее, выражений не выбирала, и довольный бес спрыгнул с ее плеча, отвратительно хихикая. Ангела он так и не разглядел, зато лишний раз потешил себя, разозлив глупую девчонку.

– Ты убьешь себя, – повторил Натанэль.

Девушка резко развернулась и пошла прочь. Нечистый припустил за ней.

– Это провал, Господи. Первый же человек – и полный провал… Девушка бесноватая? – Натанэлю хотелось заплакать.

– Спокойно, Натанэль. Нет, девочка чиста. Я не допустил бесу войти в нее. Просто они окружают ее повсюду, и она не умеет жить по-другому. Она давно под властью сатаны…

Но, Натанэль… На данный момент ты кое-что все-таки сделал. По-другому быть не могло. Девочка будет вспоминать тебя всю жизнь. Ты молодец. Продолжай. Это только начало. Иди в клинику.

– Благослови, Господи.

***

… Клиника была частной, очень дорогой, чистой и светлой. Она специализировалась именно на прерывании беременности, и хозяин клиники распорядился на пушечный выстрел не допускать сюда священников. Только на заборе, подальше от ворот, висел небольшой плакат с ясноглазым улыбающимся малышом и надписью «ДАЙТЕ МНЕ ШАНС»…

Внимания на плакат никто не обращал.

В холле клиники стояли кожаные диваны и кресла, множество растений в кадках и горшках. Красивые натюрморты на стенах. Словно женщины не детей своих сюда убивать приходили, а на расслабляющий массаж и шоколадное обертывание.

На диванах и креслах валялись бесы, но никого не трогали – за ними внимательно наблюдали Хранители.

Какой-то доктор стоял возле высокого окна и задумчиво смотрел на березовую аллею, ведущую к воротам в ограде клиники. А один из Хранителей мягко, но настойчиво что-то ему говорил. Конечно, врач Ангела не слышал, но вот мысли в его голове крутились странные.

«Пора уходить с этой работы – такая нелепая, неожиданная мысль пришла в его голову впервые за восемнадцать лет, которые он отработал в клинике. – Сколько жизней погубил, во век не отмоюсь.»

Врач поморщился, потер ладонью лысину и пошел в сторону лестницы. Хранитель двинулся за ним, не переставая говорить.

В углу, за большой кадкой с фикусом, завязалась драка. Из-за больших лакированных листьев фикуса слышались возня, визг, глухие звуки ударов. Два бесеныша что-то не поделили между собой. За что и были немедленно отправлены в преисподнюю одним из Хранителей.

***

Натанэль вернулся к своему ангельскому облику и зашел в клинику вслед за Лерой.

На него сразу же обрушилась лавина звуков и запахов. Пахло кровью, смертью, серой и болью… Оказывается, боль тоже имеет свой запах.

Из звуков он различил плач и крики убиваемых младенцев и равнодушное холодное побрякивание медицинских инструментов – орудий пытки.

Над всем этим плыла тихая, печальная музыка с вплетенными в нее нотками какого-то древнего восточного плача.

Царица Небесная, Пресвятая Богородица, пела молитву-колыбельную для замученных младенцев.

Придавленные этой молитвой, бесы сидели тише воды, ниже травы…

Натанэля молча приветствовали братья – Хранители. Натанэль сквозь слезы улыбнулся всем сразу, помахал рукой и указал глазами на Леру – у меня дело.

Вежливая до приторности медсестра проводила Леру до палаты, в которой она должна была ожидать свою очередь на операцию. Натанэль, никем не замеченный, прошел в палату вслед за девушкой, достал из рюкзака маленькую икону и осторожно поставил ее на подоконник.