Судя по тому, что рассказывала Хлоя, Райс сделал вывод – их наняли одни и те же люди. Взгромоздившись на стол, он смотрел, как она, положив ноги на свободный стул и, развалившись на велюровом диванчике, смотрела в потолок, вспоминая подробности первой встречи с незнакомцами.
Она встретила двух молодых людей на улице, когда разглядывала витрины обувного магазина. Прикоснувшись пальцем к ее отражению в стекле, один из них назвал ее имя и, продолжая тыкать пальцем в отражение, пересказал некоторые моменты жизни Хлои. В тот момент ей меньше всего хотелось общаться с людьми.
– Пооо… помог… – захрипела Хлоя, поглядывая по сторонам.
Слегка повернув голову, мужчина недовольно посмотрел на девушку, проходившую мимо.
– Совсем новая машина ждет тебя в гараже, вместе с контрактом. Фирма небольшая, но, я думаю, тебе понравится, – быстро заговорил он, стараясь заглушить ее голос.
Она смотрела им вслед, пока незнакомцы не завернули за угол. В руках она ощущала плотный конверт. В голове путались мысли, и от волнения, что с ней произошло что-то необычное, заставляло сердце трепетать и громко биться. К ней вернулась мечта, все остальное уже не волновало…
– Я лечу на место согласно полученным координатам и подбираю людей среди бескрайнего океана, а потом направляюсь в район скалистых островов, зависаю над ними и жду, когда люди снова спрыгнут в воду. Сначала для меня было странно, что туристы, занимающиеся дайвингом, а снаряжение у них было для подводного плавания, никогда не просили, чтобы я за ними вернулась, – рассказывала Хлоя.
– Всегда разные? – почесывая лоб, уточнил Райс.
– Не знаю. На них ведь одеты маски, и я их сильно не рассматриваю. Первый раз я своих туристов скинула к островам в Филиппинском море и ждала продолжение, вглядываясь в толщу воды. Людей не было видно и на поверхности они так и не появились. Долго кружиться над этим местом я не могла, да и приказ был, впрочем, как и каждый раз один и тот же, как только пассажиры покинут борт – улетать.
– Да. Каждый раз одно и тоже, – подтвердил Райс, кивая.
– Внешность одного человека все же я запомнила. Его я скидывала много раз. Он никогда не одевал на лицо маску или очки, поэтому он запомнился. Я тогда подумала, что раз вижу его снова, то с другими тоже ничего плохого не происходит. Возможно, где-то на глубине есть подводные пещеры, которые так любят осматривать любители подводного плавания и даже есть предположение, что из пещер на поверхность островов есть выход.
– Ты разговаривала с местными? Они что-нибудь знают об этих островах? Получается так, что ты их скидываешь, а кто-то потом подбирает их.
– Это загадка для меня. В договоре у меня есть пункт не встречаться и не общаться с местным население. Я привыкла выполнять приказы и пресекать в себе появляющиеся ненужные желания.
В отличие от Райса Хлоя давно перестала задавать себе вопросы. Она настолько убедила себя в придуманной идеи, что уже не сомневалась в ее истине и своей правоте, и каждый раз, встречаясь со своим коллегой, старалась убедить его в том, что ничего необычного не происходит. Может немного и странновато, но искать логические объяснения происходящему в ее задачу не входило. Райс хорошо понимал причину такого поведения. Разговорившись однажды с ним, Хлоя рассказала о неприятном для воспоминания промежутке времени.
Она не ставила перед собой выбор. Какую выбрать профессию и чем заниматься девушка решила давно. Водитель ударного вертолета – мечта детства, которую сумела реализовать уже к двадцати годам. Потом триста боевых вылетов и неожиданная для нее любовь. Молодой офицер морской пехоты покорил сердце. Счастливое безумие охватило ее, когда он первый раз пригласил на свидание. Потом она узнала о другой. Холодно встретив парня у машины, Хлоя не бросилась на шею, как делала всегда, а громко хлопнув дверью, шлепнулась на сидение, буркнув равнодушно «привет». На ее вопрос одна она у него или еще кто есть, он, не скрывая, объяснил, что пытается понять, что хочется в жизни. Ему нравится экспериментировать, пробовать, для того чтобы определиться с выбором. Со всей силы влепив пощечину за такой ответ, она раз и навсегда решила, что больше никаких мужчин в ее жизни не будет. Нервный срыв обострил ее наследственность. Два месяца лечения в госпитале ничего не дали, депрессия и неврозы – результат ее любви. И если не один случай, ей навсегда бы пришлось забыть приятный запах солярки, волнения от прикосновения к железу вертолета и магии полета, дающей чувства окрыленности.
– Ты запомнила, как они выглядели? Как звали, знаешь?
Райс качал головой в знак согласия, когда она описывала внешность незнакомцев. С каждой встречей с девушкой он все больше слушал и сравнивал. Перед ними разыгрывалась простая схема действий. Выполняемая ими работа, логично укладывалась в сценарий оказания услуг для военных.
– Ты бывший военный и наняли тебя военные. Люди появлялись, наверное, из подводной лодки или другого секретного объекта, находящегося рядом. Забираешь из одной точки, а потом сбрасываешь, но уже в другом месте, – доказывал он ей.
Райс не находил в работе Хлои никаких странностей в отличие от его случая. Он не был военным, он был опытным альпинистом и спасателем. На его счету десятки восхождений разной протяженности и сложности. Прокладывая маршруты для новичков и, спасая попавших в беду людей, он не понаслышке знал, что происходит высоко в горах, и как тяжело бывает неподготовленным преувеличивающим свои способности альпинистам. Глядя на одежду, экипировку и снаряжение человека, он давал дельные советы и рекомендации по подъему к вершине. Он мало что-то обсуждал, в основном учил, предостерегал от ошибок.
Первый день работы в «Хлоя и Райс» принес ему много вопросов. Где найти ответы на них он не знал. Его мучило несколько «почему». Почему человек, которого он забирал с уступа, всегда был бос и полураздет? Почему из одежды на нем каждый раз были одеты рваные джинсы и какой-нибудь легкий поношенный свитер? Почему ни снаряжения, ни рюкзака, ни чего того, что должно было быть у человека, находящегося в горах, у него не было? Ему было трудно убедить себя в том, что этот молодой человек альпинист, а придумать какое-нибудь объяснение у него не хватало знаний об этом человеке.
Каждый раз его мысли уходили в такие фантастические дебри, что он, сердясь на самого себя, клялся больше не думать о хозяине фирмы и его странностях. Но после выполнения нового задания, вопросы снова не давали ему покоя. С каждым вылетом к снежному уступу их становилось все больше и больше. К «почему» добавились «как» и «кто». Кто этот молодой человек? Райс следом за Хари называл его хозяином, думая, что старику виднее. Как он оказывался на этой изрытой трещинами четырехкилометровой высоте, притом, что склон здесь почти вертикально уходил вверх? Почему так одет? Почему снег, леденящий ветер, град, после которого часто остаются на теле синяки, не причиняют вреда для его здоровья? Почему нет обморожений?
Несколько раз Райс пробовал заговорить с парнем, когда тот находился в салоне вертолета, но каждый раз встретившись с взглядом Хари, после фраз: «Здравствуйте, рад видеть Вас снова. Как дела?» – замолкал. Иногда он поглядывал на то, как старина Хари заботливо подталкивал велюровое одеяло под ноги молодого хозяина. Райс часто задумывался над тем, почему в одинаковой на первый взгляд работе, присутствовало много расхождений. Он понимал, что, если рассказать о своих догадках Хлое или кому-нибудь другому, то ему не поверят и, возможно, поднимут на смех. Особенно он старался умолчать об одном случае, произошедшем с ним три года назад.
Получив днем сообщение о предстоящей работе, он проверил сводку погоды. Лететь предстояло ночью. Решив перестраховаться, он сделал звонок на метеостанцию, где ему подтвердили, что в горах бушует сильный ветер. «Его направление к ночи изменится», – сказал диспетчер. Побоявшись плохой погоды и встречного ветра, Райс решил взлететь пораньше минут на сорок и осмотреть местность. Координаты оставались прежними, и ему предстояло, зависнув над склоном, сбросить вниз спасательную лебедку, как раз на ту сторону горы, где не на шутку разойдется непогода.
