– Думаю, это барабашка, – коловерша всю дорогу тараторил, не переставая выдвигать версии. – Или, как вариант, кикимора-шоколадница.

– Такой не бывает, – шёпотом, чтобы тётя Валя не слышала, ответила Тайка.

Ей едва хватило сил, чтобы не рассмеяться. Ну Пушок и выдумщик!

– Если кикимора-яблочница тырит яблоки в саду, почему бы не быть кикиморе-шоколаднице?

– Ага, а ещё кикимора-капустница, кикимора-павлиноглазка и кикимора-моль! – она всё-таки прыснула в кулак, не удержалась.

– Всё бы тебе хиханьки… – проворчал коловерша. – Знаешь, какая нынче моль пошла? Ничем не брезгует. У деда Фёдора в шапке дыру проела. А шапка была син-те-ти-чес-ка-я! В общем, записывай версию: моль-шоколадожорка, особо опасная…

– Слушай, а это не могут быть твои друзья – дикие коловерши? Перья, невидимость, фантики, мясной паштет – вроде всё сходится.

– Исключено, – Пушок мотнул головой. – Они же отсталые, в лесу сидят, всего нового боятся, ещё и конфетами брезгуют, дурачки… Да не знают они, где этот магазин. Я даже Ночке не показывал. Слушай, может, там складовой безобразничает? Если есть домовой, значит, должен быть и складовой…

Его болтовня Тайку успокаивала. Уже у самого магазина Пушок заверил:

– Не дрейфь, Тая, я с тобой! Прорвёмся!

А вот у тёти Вали незримого помощника с языком без костей не было, поэтому она не сразу попала ключом в замок: вот как руки тряслись.

Щёлкнул выключатель – и ничего.

– Опять света нет, – тётя Валя сжала губы в тонкую линию. – Всю неделю пробки выбивает. Как думаешь, это тоже полтергейст?

Тайка пожала плечами и осмотрелась. На первый взгляд в магазине всё было спокойно. Ну, насколько можно было оценить при свете фонарика в мобильном телефоне.

Пушок, сделав круг под потолком, вернулся на Тайкино плечо:

– На периметре тихо. Если кто и был, все попрятались. Боятся нас. И правильно делают! Ох, что-то я на разносолы эти насмотрелся, проголодался. Полетели уже домой ужинать?

– Мы ещё склад не проверили, – со вздохом отозвалась Тайка.

– Уверен, там тоже никого… – начал было Пушок, и тут – дзынь! – что-то стеклянное грохнулось об пол и разлетелось на осколки.

– Кранты соленьям… – ахнула тётя Валя, а Тайка сбросила с плеча рюкзак с ведьминскими вещицами.

– Вот, возьмите. Это защитит вас, – она сунула тёте Вале в руки оберег.

В дверь склада с той стороны что-то бухнуло, послышался громкий топот.

– Новая версия: это тыгдымский конь, зуб даю! – Пушок нервно захихикал.

– Глупая была идея, – тётя Валя попятилась, на ходу доставая из кармана старый кнопочный телефон. – Все на выход, и я звоню участковому. Воры там. Или ещё какие фулюганы. Говорят, давеча в Ольховке две дачи обнесли…

По правде говоря, Тайка была готова согласиться. В конце концов, не всё, что происходит в Дивнозёрье, обязательно связано с нечистью. Бывают и обычные человеческие преступники.

Коловерша тоже поддержал:

– Детектив Пушок отменяет операцию в связи с высокой криминогенной обстановкой в районе.

Но отступить они не успели. Дверь распахнулась, и оттуда с громким мявом выпорхнул серый с белыми пятнами коловерша размером с небольшой дирижабль. Летел он с трудом, припадая то на левое, то на правое крыло. На хвосте, словно белый парус, реял полиэтиленовый пакет, а по полу следом волочилась гирлянда сосисок.

– Это же Жорка-обжорка! – ахнул Пушок.

– Ты его знаешь? – Тайка повернулась к нему – и зря.

Потому что в этот момент сосисочный вор резко накренился под весом добычи, снёс крылом пару банок горошка и, вытаращив глаза, с воем впечатался прямо в Тайку. Бум! – они полетели вверх тормашками!

Тётя Валя взвизгнула так, что уши заложило, но не убежала и даже не хлопнулась в обморок, а схватила из угла швабру. Коловершу она, конечно, видеть не могла, поэтому наугад лупила туда, где по её мнению должен был находиться зловредный полтергейст.

Жорка в ужасе зашипел, пробуксовал лапами по скользкому полу и упал на спину, окончательно запутавшись в своих сосисках и пакетах.

Пушок, негодяй такой, хохотал до слёз. Потом, конечно, опомнился, помог Тайке встать и скомандовал:

– Преступник пойман. Сложить оружие!

А Тайка пояснила для тёти Вали:

– Хватит! У нас всё под контролем.

Продавщица недоверчиво покосилась, но швабру опустила:

– Значит, всё-таки полтергейст, а не фулюганы? – она дышала тяжело, словно после пробежки.

– Нечто между, – Тайка, присев на корточки, подняла серого воришку на руки. Ух и тяжёлый! Не коловерша, а мейн-кун какой-то… – Больше он вас не побеспокоит. Ведь правда?

– Угу, – ухнул Жорка.

– Ты один?

– Угу.

– Стае своей скажи, чтобы не смели сюда соваться.

– Угу.

– Тая, он тебе сейчас на всё «угу» скажет, как попугай, – поморщился Пушок. – Только стая его слушать не станет. Ох, чую, придётся самому разбираться…

– Они не знают про клад, – фыркнул Жорка. – Я ж не дурак: сам нашёл – другим не выдавай.

– Не клад, а склад, – поправил Пушок, но дикий коловерша непонимающе растопырил уши.

– Я и говорю – клад. Я нашёл, а вы забрать хотите. Это нечестно!

– Как он вообще сюда попал? – недоумевала Тайка. – Ты же говорил, дикие коловерши людей боятся, в деревню не летают, сладкое не едят…

– За рыжиком проследил, – Жорка кивнул на Пушка. – Он притащил Ночке этот сне… сни… сниперс. Ночка есть не стала, а я – съел. И так мне понравилось, так понравилось… больше, чем валерьянка, во!

– То есть ты один слопал целых четыре килограмма конфет?

– Пф! Разве это много?

– А сосиски зачем стырил?

Жорка расплылся в улыбке, достойной Чеширского кота:

– Сосиски – это же святое. Очень уж они хороши после сладенького. Эй, может, развяжете меня уже?

– Не вижу препятствий. Подозреваемый сотрудничает со следствием, – согласился Пушок.

– Ой, да тут ещё и верёвка от торта на лапах. И сетка какая-то… От яблок, что ли? М-да, без ножниц не обойтись. Терпи теперь до дома, Жорка-шоколадожорка!

Остаток ночи Тайка занималась сперва освобождением, а после – просвещением коловершей. Она прочитала Жорке целую лекцию, что такое магазин, как туда попадают продукты, для кого они предназначены и почему воровать нехорошо, а можно только покупать. Она немного увлеклась, поэтому Пушок, невзначай потёршись о её плечо, заметил:

– Тай, он же котик неразумный. Откуда у котиков деньги?

Жорка тут же возмутился:

– У меня были! Помнишь? Я однажды пятак съел…

И тут Пушок заткнул ему лапой пасть.

Тайке это всё показалось крайне подозрительным, но допытываться она не стала: слишком уж невинный взгляд был у обоих. Значит, точно виноваты. И точно не сознаются.

Сочтя, что Жорка достаточно уяснил недопустимость магазинных краж, Тайка взяла с него честное слово больше так не делать, накормила ужином и отпустила восвояси.

– Надеюсь, он всё понял… – она затворила окно за ночным гостем.

– Может, и понял, но краденые сосиски с собой уволок, – наябедничал Пушок. – А с другой стороны, что с ними ещё делать-то? Не выкидывать же добро?

Что ж, в некоторых вопросах котики всегда остаются котиками. Даже если они коловерши.

А на следующий день к Тайке заглянула – кто бы вы думали? – тётя Валя.

– Вот, – она водрузила на стол пакет, – хоть пельмешков тебе налепила, коли ты деньгами не берёшь.

– Ой, спасибо! А я как раз голову ломала, что бы приготовить? Будет у нас сегодня пир!

– У кого это – «у нас», – прищурилась тётя Валя, – ты же вроде одна живёшь?

И пока Тайка лихорадочно соображала, как выкрутиться, махнула рукой:

– Ладно, не моё это дело. Пойду я…

– Может, всё-таки чайку? – На сей раз Тайка предложила не из вежливости. Вся неприязнь к этой суровой пожилой женщине испарилась вчера – когда та, схватившись за швабру, встала на её защиту. И пусть это оказался не полтергейст, а всего лишь непутёвый коловерша, но тётя Валя-то этого не знала!