– Сможете нажать на одиннадцатый? – поинтересовался он, пока открывала глаза и пыталась понять, что от меня хотят. Подняв руку и со всей силы надавив ладонью на нужную кнопку, благо она оказалась довольно широкой, набрала в грудь воздуха. – Не в первый раз, ничего страшного, – запоздало ответил Гилад на мое замечание про свой вес и отошел к стене кабинки. Находиться на его руках начинало казаться не очень удобным, да и вообще не правильным, так что постаралась спустить ноги. Догадавшись о моих намерениях, мужчина не стал спорить, и поставил обратно на пол. За прошедшие минуты легче явно не стало, но всеми силами решила не показывать слабости, – Не переживайте, вашему молодому человеку не скажем, что один из новых жильцом дважды таскал вас на руках, – не сразу поняла, что он пытается пошутить и просто уставилась вопросительным взглядом на собеседника, медленно соображая над услышанным. Чувствую себя самым заторможенным человеком в мире, что такого эти недоделанные медики ввели мне?
«Они тут не причем, все их препараты и исследования наоборот должны иметь для тебя положительный эффект, вот только им не стоит знать об этом. Это все для изменения показателей датчика, я пытаюсь запутать их и передать ложные данные, так мы хоть немного обезопасим себя, могла бы и сама догадаться, хотя о чем это я, ты ж тупа, как пробка.» – услышанные слова показались настолько оскорбительными, что вложила в обращенный на голубоглазого взгляд всю злость, на которую была способна. В первые секунды не успела понять, что голос прозвучал только в моей голове и приняла его за очередное высказывание в свою сторону.
– Это я тупа, как пробка? Да как вы смеете … – воскликнула, продолжая смотреть только на Гилада в ожидании извинений или хоть чего-нибудь оправдывающего такое высказывание. Только при виде вопросительного выражения на его лице поняла, что здесь что-то не так, а голос в моей голове догадался обо всем гораздо раньше.
«Ладно, займусь этим потом, а то нам обеим несдобровать» – одновременно с ним виски пронзила душераздирающая боль, заставив поморщиться и стиснуть зубы до последнего.
То, как в этот момент на меня смотрел спутник трудно описать. Во взгляде читался одновременно испуг и негодование. Он внимательно всматривался вглубь моих глаз так, словно надеялся там что-то увидеть, не в первый раз уже. Двери лифта распахнулись на девятом этаже и к нам влетела какая-то дамочка в офисном костюме с телефоном в руках. Она разговаривала так громко, что я перестала слышать свои мысли и могла сосредоточиться лишь на ее словах про какой-то заказ. Пока дамочка ехала с нами, Гилад отвел взгляд и не мог ничего сказать, приходилось только догадываться по выражению лица. Определенно он задумался, кому предназначались мои слова, а значит и про голос, иногда звучащий в голове все поймет. Лифт снова остановился, но это оказался наш одиннадцатый. Выскочив в коридор, проследила за тем, как дамочка поехала выше, а мужчина спокойно, как не в чем не бывало натянул маску безразличия, взял меня за предплечье и повел вперед по такому же коридору. Резкий приступ боли заставил схватиться за голову и согнуться прямо на том месте, где шла. Облокотившись о стену, только благодаря которой не упала на пол, глаза закрылись, но боль это не облегчило.
– Идемте, – голубоглазый осторожно повел меня дальше по коридору, но это была не та привычная для него спешка, а жест, более похожий на волнение, или даже заботу, но в тот момент мне было совершенно все равно. Хотелось больше никогда не слышать голос и не чувствовать головную боль от него. Заведя меня в приемную какого-то кабинета и усадив на диван, мужчина скрылся за соседними дверями. Осмотревшись по сторонам, не увидела ничего примечательного, стойка для секретаря почти прижималась к окну во всю стену, в центре тот самый черный кожаный диван, круглый столик и два кресла. В углу тумба с кофе машинкой, а слева двойные двери, ведущие видимо в кабинет руководителя или какого-то начальника. Сейчас здесь никого не оказалось, наверно Гилад знал этот факт, иначе не оставил бы меня.
Расскажет ли он своему начальству о том, что я слышала голос в голове? Конечно расскажет, с чего ему укрывать такие вещи от руководства? Что со мной сделают? Снимут ли данные в этот промежуток времени и попытаются расшифровать, что вообще это значит и откуда он? «Господи, почему все так сложно», – подумала я, и откинулась на спинку дивана, закрыв глаза, продолжая сжимать голову, раскалывающуюся от боли.
Мне снился Виктор. Мы сидели на диване в его комнате, обнимались, голова лежала на его плече, нос вдыхал знакомый и любимый запах, принадлежащий только ему одному. Я была так счастлива, как никогда, это чувство растекалось по телу и наполняло радостью. Хотелось остановить время и остаться здесь навсегда. Не знаю, насколько это был сон или просто мои фантазии, или может вообще мечта снова оказаться с ним и не думать ни о чем случившимся за последние дни, трудно сказать. От одной мысли, что этот сон навеян Ланкастом, я вернулась к реальности и попыталась открыть глаза. В нос ударил знакомый аромат, но он не принадлежал Виктору, и в груди что-то больно кольнуло от досады. Веки какое-то время не подчинялись, но голова хотя бы не болела. Сколько пролежала без сознания или во сне, или что там со мной было? Попытавшись пошевелить пальцами, с облегчением вздохнула, когда они послушно сжались в кулак и снова разжались, гладя ровную кожаную обивку дивана. И тут ощутила, что чья-то рука лежит на моей голове, это заставило притвориться все еще спящей.
– Мистер Кайс явно дал понять, что ее нельзя держать взаперти и я с ним согласен. Десятый Ланкаст чрезвычайно опасен, если это правда она и она поймет как действуют ее силы, то может камня на камне здесь не оставить, – кто-то говорил настолько тихо, что я едва различала слова, человек не хотел быть услышанным, но так как он сидел почти в плотную ко мне, то я его слышала.
– Она стала Ланкастом сколько? Три дня назад? А у нее уже чуть инсульт не случился, вы хотите, что бы это ее убило? Нужно провести больше исследований, данных одного датчика недостаточно, я буду настаивать на помещении ее в стационар. Вы сами сказали, что-то пошло не так и либо она притворяется, либо на самом деле все куда сложнее, – женский голос, доктор Березина, иначе и быть не могло, вот она не пыталась даже говорить шепотом, наоборот, наверно хотела быть услышана этим самым мистером Кайсом.
– Ваши исследования ничего не дадут, если даже я не понимаю, что происходит. Когда она прикоснулась к атрибуту не должно было произойти всплеска энергии, замеченного нами, а уж про то, что ведет себя так, словно вообще ничего не знает, я и не говорю. А еще слышит какой-то голос в голове, в этом я уверен. Здесь что-то не так, так не должно быть. Мистер Кайс понимает еще меньше меня. Если это конечно не одна сплошная ловушка, хотя я не знаю, как они смогли бы все провернуть, – голос Гилада, это он сидит на диване рядом и моя голова покоится на его коленях. Стоило уснуть, а он бросился звонить подружке и теперь они без моего участия обсуждают мою судьбу, какая прелесть. Особо остро хотелось послать все к черту и поехать к Виктору, воплотить сон в жизнь и забыть о голосе, и мужчинах в костюмах. Мне наконец удалось открыть глаза, следовало показать, что я в сознании, лишь бы еще чего про себя не услышать. Оторвав свою руку от моей головы, стоило ею пошевелить, Гилад вскочил с дивана и отошел в сторону.
– Сколько я проспала? – свой голос стал неузнаваемым, однако он привлек внимание Анны и она повернулась сюда. Женщина присела рядом на корточки с планшетом в руках. Включив на нем фонарик, аккуратно посвятила сперва в один глаз, затем в другой, взялась за запястье, что-то на нем нащупала и уставилась на экран.
– Не больше получаса, – отозвался Гилад, из другой части комнаты, как он туда попал я проглядела, глаза пока привыкали к обычному освещению и отходили от света фонарика. Поморгав несколько десятков раз и смахнув невольно выступившие из-за этого на них слезы, кое-как удалось сесть.
