Оказавшись во Тьме, малериец ожидаемо обмяк, теряя сознание от отравления чуждой магией, и его тело плюхнулось к ногам воинов Йюце.

— Он жив? — подошёл один потыкал в малерийца носком сапога.

— Жив. Не давайте ему забыть о том, что он сделал! — Кайа развернулась и исчезла в пелене, сотканной своими руками. Судьба какого-то безымянного малерийца её больше не интересовала.

Она вернулась в домик на Утёсе и благополучно провела там остаток времени до заката, собираясь с духом. Кайа знала, кто придёт — Дыв, он же принц Исак, потому что он её прекрасно понял. Сейчас только между ним, зачинщиком свершившегося, и ею, единственной наследницей тёмного Источника, должен быть решён главный вопрос — кто победит? Но Кайа уже знала ответ, а Дыв-Исак ещё нет.

*****

Он стоял перед ней подтянутый — все пуговицы до последней застёгнуты — спокойный, как будто ничего не случилось. Странное дело, хотя сейчас Исак был в своём настоящем образе, но Кайа узнала бы в нём Дыва, как узнАет мать своё потерянное дитя спустя годы. Дитя… Сердце до сих пор заходилось при воспоминании о маленьком, обиженном на мать за её жестокость. В сердце шевельнулась боль, и Кайа сглотнула подступивший комок. Этот малериец лишил её всего, даже ребёнка, которого Кайа три дня назад не отдала бы никому, даже отказалась бы от наследства отца, но… На ней повис долг, чужой, вынужденный, и за чужие ошибки пришлось дорого заплатить.

— Мне очень жаль, Кайа. Я виноват, — Дыв начал диалог первым и сделал шаг вперёд, почувствовав слабость во взгляде Кайи.

Она молчала, не до конца справившись с воспоминанием о «маленьком торберне», её маленьком медвежонке.

— Нам нужно поговорить… Мне нужно многое тебе сказать… — и ещё на один шаг стал ближе. Он не отводил взгляд и медленно протягивал руки для объятий и выпуская свою магию влияния.

Тьма бережно укутала невидимым покрывалом сердце, и сразу стало легче. Чувство вины, скорби исчезли.

— Да. Нам надо поговорить, тебе и мне, — Кайа кивнула, делая шаг навстречу и оказываясь в сильных объятиях. Тьма проверила Исака — оружия при нём не было, если не считать дара, способного заставить собеседника забыть обо всём.

Дыв-Исак говорил, и его слова будто бы шли от самого сердца. О том, как он неправильно себе представлял мироустройство. О том, как гордость загнала его во Фрейнлайнд. О том, как он познакомился с «маленькой ящеркой» и спас ей жизнь, когда она умирала от проклятия Марны. О любви, абсолютно неожиданной, и он оказался не готов к чувствам поначалу. О решении изменить всё и попробовать сызнова. О том, что у него не получилось — стоило увидеть изменившуюся Кайю, и он поверил: ничего никогда не изменить. О том, как он горевал, когда думал, что простился с нею…

Кайа слушала и поверх плеча кар-малерийского принца смотрела на расплывающиеся тёмные пятна разрушенных домов, белый океан, подёрнутый ледяной пеленой, и думала о том, что во Всемирье самой могучей силой, по идее, должно являться Время. И тот, кто однажды укротит его и всё исправит, станет настоящим повелителем. Странно, что во фрейских манускриптах ничего об этой магии не было сказано. Смертным была дана лишь одна — исправлять совершённые ошибки, делая другие. Идеального способа не существовало. И теперь Кайа должна сделать то, что собиралась — совершить свою ошибку.

Прежде чем ответить Дыву, она закрыла глаза и глубоко вздохнула.

Конец первой книги

[1] Об этом подробнее в книге «Необручница» Агаты Никольски, в соавт.

[2] Об этом подробнее в книге «Тайна Ирминсуля»

[3] Об этом будет вторая часть «Дорога Света»

[4] О этом подробнее в книге «Марой и хранители"

От автора

Начало никогда не бывает лёгким. Но, правильно говорят, путь осилит идущий.

Не было бы Фрейнлайнда — не стало бы Люмерии. Однажды, на этом месте, где Кайа в последний раз обнималась с возлюбленным, построят новый дворец, который будет гораздо менее величественным. А столицу мира фрейев, о которых забудут, назовут Аднодом, что с древнего языка будет переводиться как «источник», «ресурс». И это будет вовсе не часть континента, а остров, очень странный, со своими особенностями[1].

Место, на котором изначально была посеяна жестокость и тьма, станет символом свободной и открытой любви, рубеиновые нити которой в недрах уснувшего вулкана (так будут думать о главном холме на севере) будет прясть древний бог. Маятник Равновесия качнётся в сторону появления новой веры взамен утраченной — веры в любовь.

Кар-малерийцы станут основателями новой народности, с особенными магическими законами, более справедливыми, чем полторы тысячу лет назад. Определённо, кар-малерийцам, жителям города, название которого с древнего переводится как «плохой снег», принудительное служение новой Владычице пойдёт на пользу. Снег отныне будет связан с праздниками, радостью и ожиданием чуда — и в том найдётся заслуга тех, кто забыл свою суть и начал свою судьбу с чистого листа.[2]

Но не забудут о потерянной земле арауканцы, продолжающие поклоняться Тьме и попытавшиеся создать свой собственный Источник на острове, названном Сурья. Что из этого получится, мы узнаем в продолжении этой истории, когда Кайа поборет в себе Тьму и вернётся к тем, кто станет для неё новой семьей.[3] Конечно, это уже будет не совсем Кайа, но какая разница, если реальность не стоит на месте, и в любое время может случиться Развилка Равновесия?

А мы, успевшие заглянуть в будущее, теперь догадываемся о многом.

Например, почему Чёрный Некромант, он же Белый Шутник, будет единственным Основателем, который сможет управлять тьмой и свободно перемещаться как по Всемирью, так и параллельным мирам.

Почему знатный сир Рафэль де Венетт будет увлечён незатейливой работой простолюдинов — выращиванием винограда, а его дети получат особую защиту от Владычицы.

Почему смелый метаморф Марой не погибнет, а получит небывалый дар.

Откуда и как в Люмерии появятся мандарины и кофейные деревья.[4]

Почему два самых удивительных существа Люмерии — кошки-абитаты и водяные волки-аргириусы — станут самыми верными питомцами для магов.

А когда, наконец, родится маг, способный управлять временем, у него почему-то ничего не получится. Может быть, потому что некогда Кайа, мечтающая об этом даре, однажды поймёт: мы все идём через ошибки, и только ошибки делают нас лучше.

И многие другие семейные и не только семейные тайны…

Это будет потом. А пока Кайю ждёт долгий путь и новые приключения. Кар-малерийцев, ныне лумеров, — тяжелый быт и попытка найти выход из тёмного леса. Но обязательно, мы даём вам слово, всё будет хорошо. Клянёмся Равновесием!