Древний разулыбался, но вместо молочных детских зубов во рту обнажились острые акульи клыки в три ряда. Невинный ребенок с пастью зверя – худший ночной кошмар для любого, кто видит сны, но Лунар отлично знала, что смертным снится и не такое. Человеческий разум весьма искусен в изобретении ужасов.

– Ты вольна отказаться, я не стану заставлять. Но в таком случае кое-кому из Шабаша будет очень интересно узнать имя того, кто сбывает с рук человеческие воспоминания. Слухами земля полнится, слово здесь, полслова там, и вот уже Совет готовит обвинительный приговор. Они закрывают глаза на то, что ты – и тебе подобные, – он выплюнул это сквозь зубы, как ядовитого паука, не скрывая своего презрения, – питаетесь чужими снами. Но воспоминания? Нет, этого уже не простят. Как думаешь, какая мера предназначена монстру, что обкрадывает смертных?

Он снова улыбнулся, предвкушающе и самодовольно. Лунар и без его намеков отлично знала ответ. Не заключение в темницу Шабаша, где она либо рехнется, либо сдохнет от голода. Нет, ее ждет высшая мера – казнь.

– Хорошо, – медленно, точно не доверяя самой себе, произнесла Лунар. – Что нужно сделать?

Ощущение подвоха довлело над ней, как лезвие гильотины, но как ни пыталась, она не могла понять – что же не так?

Тем временем Древний сверкнул глазами, откидываясь на спинку стула и широко улыбаясь.

– О, всего ничего, милая. Одно крохотное воспоминание, и это, – он прикоснулся пальцами к склянке, – твое.

Лунар молчала, позволяя гостю упиваться собственной важностью. Она уже согласилась, к чему весь этот цирк? Не проще ли оторвать сразу, как пластырь – раз и готово?

Словно почувствовав ее недовольство, невидимой грозовой тучей нависшее над столом, Древний сменил облик на девицу с черной подводкой, которую Лунар встретила в метро и заявил:

– А теперь поговорим о деталях.

На столе появилась карта – потертая и грязная, будто предыдущую сотню лет валялась где-то на сыром чердаке, служа подстилкой для бродячих кошек. Но одного только взгляда, брошенного вскользь, хватило, чтобы понять – карта не имела ничего общего с теми, что продавали туристам в книжных магазинах и ларьках свежей прессы. Здания, нанесенные пером и чернилами на ветхую бумагу, светились – лимонным, бирюзовым и охрой. Над некоторыми из них мерцали значки с таинственным значением – монета, ключ или кость. Лунар затаила дыхание, не веря своим глазам – перед ней, на столе с кофейными кругами, лежала бесценная Паучья Сеть. Вещь, пожалуй, легендарнее Александрийской Библиотеки, Атлантиды или амбрози, вся Темная Столица как на ладони!

Древний придирчиво оглядел ворох огней на карте и без сомнений ткнул туда, где переливался бронзой домик, нарисованный во всех деталях, от витражных окон до кривой дымоходной трубы. Над его крышей, степенно поворачиваясь, висела эмблема шестеренки. Лунар нахмурилась – ей предстоит выкрасть какое-то воспоминание у обычного механика? И тут же мысленно дала себе затрещину – дома обычных людей для Паучьей Сети не существовали. Человечество, не обладающее магией или другой силой, Сеть считала за муравьев и значения им не придавала.

– Вот твоя цель. Дом номер четыре на Сливовой улице. Дом сам тебя впустит, препятствий чинить не станет.

Дом номер четыре заманчиво манил бронзовыми всполохами и обещанием близкого счастья, без голода и навязчивой потребности в человеческих снах. Задумавшись, Лунар пропустила то, как гость выудил из бездонных карманов своего чудного пальто медальон и положил его рядом с картой.

– Что это? – спросила Лунар, опасаясь прикасаться к темному серебру. Медальон выглядел тяжелым и старинным – осколок прошлого посреди ярких плакатов на стенах и смешных кружек в шкафчике с отломанной ручкой. Но от взгляда на плавные линии рун, выгравированных в металле, по коже мороз бежал, что-то внутри противилось самой идее взять его в руки.

Древний погладил медальон кончиками пальцев и усмехнулся – растянулись тонкие девичьи губы, мелькнули треугольные клыки.

– Подстраховка. Во избежание непредвиденных ситуаций. Что на счет твоего задания – его имя Орфей.

“Орфей” – это имя дышало стылым холодом и обещало ворох проблем. Лунар зашипела, отталкиваясь от стола, замотала головой в непритворном ужасе:

– Старшая Школа?! Я не самоубийца!

– Успокойся, – недовольно процедил гость, хватая ее за запястье. В нежную кожу впились длинные ногти, оставляя алые лунки следов. Лунар моргнула – боль отрезвила не хуже нашатыря. Но ужас, клокочущий внутри нее, никуда не делся. Украсть воспоминания у мага Старшей Школы, способного испепелить ее щелчком пальцев?! Следовало быть чуточку умнее, сперва вызнать детали и лишь потом давать согласие, а теперь уже поздно. Древний не примет отказа и вцепится в нее как клещ.

– Прекрати паниковать, – услышала она все тот же скрипучий голос, от которого на душе скребли кошки, – он обязательно будет спать. Тебе ничего не угрожает – зайдешь, возьмешь что требуется, и ты свободна.

Лунар задержала дыхание, пытаясь осознать масштаб бедствия, в которое по незнанию ввязалась. По-хорошему следовало извиниться, выйти из квартиры и дать деру, но долго ли можно прятаться по подвалам и чердакам? Темная Столица – тесный мирок, ее обязательно найдут и заставят выполнить работу. А это значит…

– Не вздумай его дурманить, будет трудно добраться до памяти, – проворчала она, смиряясь. Древние не умеют лгать, и, если он говорит, что проблем не должно быть, значит, так оно и есть. Но тревога затаилась лишь ненадолго, чтобы встрепенуться при звуках хриплого самодовольного смеха.

– О, не переживай. Он уснет сам.

Сон второй.Дом номер четыре по Сливовой улице

Ночь для своей вылазки Лунар выбрала самую темную. Долгожданное новолуние, небо с самого обеда затянуло пухлыми тучами, обещающими ливень после заката. Самое подходящее время для не самых законных дел.

Прежде чем выйти из ее дома, Древний напомнил равнодушно: “Я не ставлю сроков, но в твоих же интересах выполнить работу как можно скорее”.

И вот, неделю с лишним спустя, Лунар кралась по неосвещенным коридорам дома номер четыре по Сливовой улице в поисках заветной двери. Если верить Паучьей Сети, спальня ее цели – Орфея – находилась на втором этаже особняка, за шелковым пологом цвета фуксии.

Все должно было быть просто как дважды два – зайти, взять и уйти тем же путем. Но Лунар до самого последнего момента боялась, что ее обвели вокруг пальца: тряслась от вида собственной тени, чуть не упала в обморок, когда зеленый виноград (в ноябре!), обвивающий козырек, зашевелился при ее приближении к крыльцу. Но Древний не солгал – как только она выудила из кармана медальон, сторожевые лозы тут же успокоились. А дверь открылась сама, без скрипа и стука.

И теперь Лунар, скользя по залитым тьмой комнатам, удивлялась – как подобное может сойти ей с рук? Дом вибрировал силой – страшной, темной. Половицы шли волнами, пока она торопливо пересекала гостиную, ступени лестницы ускользали из-под ног, когда поднималась на второй этаж. Здесь жил маг Старшей Школы, могущественный даже во сне, и, если он поймает воришку на горячем, ей не сдобровать. Лунар – монстр с противоестественной природой. Орфей может прикончить ее на месте, вырвать сердце из груди, и Шабаш даже не спросит у него пояснительной записки для открытия дела. Избирательная политика Шабаша по причинению вреда иногда доводила Лунар до белого каления.

Особняк из красного кирпича внутри оказался гораздо больше, чем снаружи. Остановившись на площадке второго этажа, Лунар оглянулась в нерешительности – куда идти? Коридор полукругом уходил в обе стороны от лестницы, темнота скрывала углы и картины на стенах. Где-то в глубине дома слышалось гулкое ворчание, призрачный лай и свист, но это легко было списать на оживленную ночную жизнь Столицы, недоступную глазу смертных. Если верить Древнему, хозяин дома номер четыре по Сливовой улице должен был мирно спать в своей постели, не подозревая о том, что в его владениях объявился незваный гость.