А через две недели Государь призвал и нас на поле боя. В замке остались только мама, Аксел, Ирис и два стражника.

Меня порадовало то, что с нами в качестве слуг и строителей шли отцы Серена и Визго, а вместе с ними и мои друзья!

На переправе я с огромным удивлением обнаружил наплавной мост. Четыре десятка крупных лодок служили опорами для настила из хорошо знакомых мне брусьев. Я хорошо знал, что ни у кого в округе таких крупных лодок не было. Среди тех, кто поддерживали мост в рабочем состоянии, обнаружились знакомые из числа розмыслов, помогавших мне строить лесопилку. Они сказали, что на лодках приплыла большая часть войска. Ещё они жутко ругали эту переправу, говорили, что лодки всё время текут и их надо бесконечно ремонтировать.

По мосту мне ехать понравилось. Это гораздо лучше, чем плыть через речку, держась за хвост коня.

В военном лагере на той стороне обнаружилось огромное количество войск. При этом если конные отряды были выставлены на всеобщее обозрение, то вся пехота находилась под укрытием тонких щитов, установленных под наклоном и замаскированных ветвями деревьев. Уже с небольшого расстояния казалось, что это просто холмы. При ближайшем рассмотрении оказалось, что щиты ещё и могут быть поставлены на колёса одним движением рычага. Гуляй-город! Да, у наших начальников есть некоторые знания. Я о таком читал, но передвижные укрепления использовались очень давно, больше тысячи лет назад. С тех пор мы как-то справлялись без них, хватало бронированных благородных людей со способностями.

Становилась понятной стратегия наших руководителей. Основная ударная сила кочевников - кавалерия. При таком количестве войск кочевников одним благородным господам будет не справиться, их просто завалят телами. Поэтому государь объявил всеобщую мобилизацию, собрали всех, всех стражников всех замков. Сейчас пехоту загонят в эти подвижные крепости, замаскируют, и атакующим кочевникам останется только проскакать между этих “холмов” к приманке - конному войску благородных на холме. После чего их выкосят лучники и копейщики из укреплений. Хитро придумано…

Значительная часть гуляй-городов была сделана из досок и брусьев, напиленных на нашей лесопилке. Но большинство брусьев было привезено откуда-то ещё. Размах строительных операций изумлял.

Мы как ближайшие знакомые “наших” кочевников были приглашены в замок, который кочевники начали строить ещё до моего отъезда. Замком это можно было назвать только с очень большой натяжкой, скорее, это было полевое укрепление на скорую руку. Но здесь были бревенчатые здания с крышами, в которых можно было укрыться от дождя. Одно из них занимал Алесаний.

Проезжая через город, я подумал, что старший брат совсем забросил работу. Везде высились кучи навоза самого разного происхождения, в том числе человеческого, канализационных канав не было, колодцы были выкопаны в неудачных местах и неглубоко, из-за чего вода в них смешивалась со стоками.

Старший брат к нам не вышел, он поднялся к нам только после того, как отец вышиб дверь и ввалился в его избушку.

Большую часть избушки занимало лежбище, на котором обнаружились две не очень одетые девицы. Алесаний поприветствовал отца, как положено, но сразу после этого начал жаловаться на всё вокруг - на кочевников, на главнокомандующего Государя, который выдвигал немыслимые требования и к нему, и к кочевникам, жаловался на дожди и на трудности с заготовками… Отец прервал его взмахом руки и приказал приспособить избушку к ночёвке как можно большего числа людей. Потом он потребовал отвести его к вождю кочевников. Мне и Сигурну было приказано сопровождать отца.

По пути я обратил внимание отца на крайне неудовлетворительное положение с грязью в лагере. Отец кивнул.

У вождя кочевников нас приняли приветливо. Вождь Артаксал впервые видел своего нового сюзерена и произнёс все положенные приветствия. Отец тоже приветствовал вождя и приказал принести подарки. Я и не знал, что мы везли с собой так много подарков - мечи, луки, стрелы, плуги… Стражники устали носить.

Вождь расцвёл, но тоже стал жаловаться. Из-за соседства большой армии племя оказалось практически на осадном положении. Они не могли выпасать скот, не могли охотиться, на их женщин постоянно покушались подвыпившие солдаты. В итоге они выживали только благодаря тому, что выполняли всякие вспомогательные работы для армии. Расплачивались с ними едой, и то не очень щедро. Потом вождь, наверное, решил сделать отцу приятное и начал хвалить нас с Сигурном - де как хорошо мы справлялись с организацией, как быстро победили нечисть, которая у них дюжину человек утащила… Того, что мы с Сигурном находились у отца на положении “глаза б мои вас не видели”, вождь не знал. Я заметил, что отец морщится, и втихаря сделал вождю знак закругляться. Тот удивился, но понял мои жесты правильно и замолк. Отец взял слово:

- Кстати о детях. Мне вот младший всю плешь проел по пути сюда, что нужны канализационные канавы и глубокие колодцы, иначе мы вымрем от плохой воды. Надо будет завтра первым делом расчистить городок.

Вождь покачал головой:

- Нереально. Все брёвна на переправе перехватывают строители Государя, направляют на строительство дальних укреплений. А без брёвен колодец - это просто яма, глубокой не сделаешь.

Отец не сдался:

- Ничего, значит, пошлём мужиков выше по течению, пусть брёвна рубят и плотами сюда гонят. Там мои земли. А на этом берегу я их будут встречать, пусть только попробуют отобрать. И не пора бы отправить всех женщин и прочих невоинов за реку?

- Очень давно пора! - обрадовался вождь.

Дальше пошли скучные взрослые переговоры и планы - сколько мужиков отпустить с женщинами для строительства жилья, сколько женщин останется для помощи воинам, сколько каких припасов необходимо, каких людей выделить для обучения на переводчиков, сколько уже обучено. Через час переговоры прервал гонец от главнокомандующего. Отца требовали в ставку. Пришлось всем составом тащиться к главнокомандующему.

Беспорядка за стенами укрепления кочевников было намного больше. Навоз тут никто даже не думал убирать, колодцев не было, шатры были расставлены хоть и в линию, но между ними творился сущий беспредел с кое-как сваленными вещами и привязанными конями. Мы еле нашли ставку.

Генерал Дрог ага Раголини был недоволен. Отец прибыл с отрядом уже несколько часов назад, но до сих пор не доложился. Отец принялся просить прощения, сказал, что думал, что его отряд слишком мелок для такого высокого внимания.

- Оправдания оставьте для жён! - оборвал его главнокомандующий, - Впредь знайте, что я должен знать о каждом дуновении ветерка в лагере! Как кочевники, не ударят нам в спину при первой возможности?

- Виноват, господин. А про кочевников могу уверить, что они на нашей стороне. Завтра отправляем их женщин и прочий лишний груз за реку, в наши поселения. Ещё я организовал их на строительство колодцев и в укреплении, и здесь, в лагере.

Отец врал, врал отчаянно и на голубом глазу. О строительстве колодцев в лагере не было сказано ни слова. Похоже, с этим буйным начальством иначе было невозможно.

- А где брёвна возьмёте? - удивился ага Раголини.

- С той сторон реки плотами пригоним.

- Хоть один умный человек в лагере нашёлся! - воздел руки к небу генерал, - А то всё войско пьёт воду из реки, а мне потом рассказывают, что им нужно спиртное, чтобы остановить неизбежное расстройство брюха. Ладно, порадовал, барон ага Долиган. Ваши мужики сейчас важнее, чем половина этой бестолковой армии. Работайте скорее, пока мы все не вымерли от плохой воды. Но это не избавляет ваших благородных детей от участия в разведывательных разъездах. Ваши дети умеют скакать быстро? Смогут они уйти от кочевников, если встретят?

- У меня прекрасные кони, отлично обучены и дети, и стражники. Мы все почтём за честь участвовать в разведке.

- Все, кроме вас. Вы будете встречать плоты с брёвнами, иначе их отберут другие благородные. Если что, ссылайтесь на меня. Стройте колодцы. Остальные с утра найдите начальника разведки, генерала ага Симеони. Он укажет вам задачу.