Итак, что мы знаем? У парня кроме дачи ничего нет. Он всего лишь побочный продукт охоты. Пошли добывать волчицу, а настреляли зайцев… Киллерам дано задание и разрешили не стесняться в средствах? Одним трупом больше, одним меньше… Для заказчика это неважно. Важен результат: она должна быть мертва. Пленных велено не брать. А что такого есть у нее, если попыток было пять? Теперь уже шесть. Шестая так же не удалась, как и предыдущие.
Прав следак: она или феноменально везучая, или ее антикиллер, назовем его так, служит ей щитом от недругов. Железобетонный щит. И специалист, каких поискать: киллера убил красиво и следов не оставил никаких. Кто этот неизвестный друг? Зачем так рискует? Это его задание или личный интерес к жертве? Всю дорогу Ярик прокручивал ситуации с убийствами и так и этак, просчитывая варианты. Но получалась какая-то мешанина: много ненужного сора, за которым не видно сути. Понять хотелось бы: зачем ее пытаются убить или за что? Какой поступок она могла совершить, что началась такая нешуточная охота? И остановятся ли заказчики или наймут нового убийцу, чтобы добить ее?
Он в больницу ехал для того, чтобы ее охранять дополнительно. Зацепила его она. Сильно зацепила. Он верил, что она выкарабкается. Надеялся. Когда Ярик пересек порог отделения, где лежала Лана, он увидел Леху. Тот сидел напротив палаты и о чем-то тихо совещался с майором. Неужели и Леха в теме? А ему специально не говорят или решили использовать втемную? Посмотрим…
– Всем привет! А ты чего тут? – спросил он у Лехи.
– Да вот мимо ехал.
– Куда ехал?
– Мимо, – не стал уточнять друг.
– Пойду, пожалуй. А насчет охраны я подумаю, – сказал майор Лехе.
Крапивин пошел по коридору, а Леха уставился на Ярика.
– А тебя сюда каким ветром занесло? – спросил Леха.
– Я то же самое хотел у тебя спросить, – ответил Ярик.
– Я пытался втолковать майору, что покушались на девушку.
– А то он сам не понимает…
– Понимает, если не дурак. А дураком он никогда не был.
– Значит, он нас считает дураками.
– Согласен. Что делать будем?
– Защищать… Что же еще? Раз в нее стреляли, и она только чудом осталась жива, значит, защитника у нее больше нет.
– Похоже на то. По очереди будем дежурить? Ты сиди, а я за кофе схожу.
Леха пошел за кофе. Купить его можно было в кофейном автомате в фойе или в буфете на первом этаже. Леха предпочел сходить в буфет: там и кофе вкусней, и перекусить что-то приличное можно взять. Ярик сел в кресло и принялся ждать друга. Кофе ему не хотелось, но он не стал тормозить Леху. Пусть идет. Через несколько минут Ярик почувствовал дискомфорт: он по дороге уже напился кофе, и теперь срочно захотелось отлить. Но по закону подлости уйти нельзя. Вот Леха подойдет, и он тогда рванет, чтобы справить нужду. Но Леха все не шел, а Ярик уже не мог терпеть: не ссаться же в штаны…
– Я быстро: одна нога здесь, другая тоже здесь, – так уговаривал Ярик себя, что за пару минут ничего страшного не произойдет, и умчался в туалет. Он на самом деле хотел быстро решить насущную проблему.
– Наконец-то этот придурок ушел, – подумал киллер и пошел в палату, где лежала его путевка в лучшую жизнь.
Ему было интересно, кого так срочно по тройной цене приказано убрать. Нет ни фото, ни другой информации. Приказ прост и не оставляет разночтений: в больнице такой-то палата номер такая-то… Объект приказано немедленно уничтожить. Не подчиниться он не мог: приказ есть приказ, а приказы не обсуждаются. Раз уточнений нет, значит, заказчик уверен на сто процентов, что накладок не будет, и в палате лежит объект, подлежащий уничтожению. Заказ поступил полчаса назад: вряд ли что-то изменилось. Значит, выполним приказ. А обещанные деньги в виде премии – приятный бонус. Да еще столько…
Киллер вошел в палату и замер. Он ожидал, что убить надо будет какого-нибудь бедолагу. Мужика, который что-то видел или слышал. Но что убить надо будет ребенка, да еще девочку… Впервые он стоял, смотрел на объект и чувствовал, что убивать ему не хочется. Детей убивать он не подписывался. Подошел поближе и стал рассматривать объект: хватило пары минут, чтобы понять, что не ребенок это, а девушка. Красивая. И за что ее приговорили? Не дала какому-нибудь старому генералу? И старый пердун решил ее наказать? Совсем берега попутали от безнаказанности! Зажрались наглые сволочи! Блин, только этого ему не хватало…
Лана чувствовала, что на нее кто-то смотрит. Потом ее погладили по щеке. Она открыла глаза и увидела парня: он пристально смотрел на нее. В руке у него был пистолет с глушителем. Она поняла, что сейчас в нее выстрелят, и ее жизненный путь завершится. Она не стала кричать, а смиренно закрыла глаза и ждала: вот сейчас он выстрелит, ей станет немного больно и все закончится…
– Твою ж мать! – произнес парень, развернулся и быстро ушел, так и не приведя приговор в исполнение.
Ярик быстро возвращался назад. Он переживал. Но все было нормально: девушка спала, никто ей не причинил вреда: да и кто бы успел? Зато теперь можно сидеть и не париться, ожидая Леху. И место для кофе освободилось.
Из больницы вышел молодой человек. Он кипел от злости. Ладно, раньше эти генералы-коммерсанты решали свои денежные дела и убивали конкурентов и свидетелей. К этому он привык. Но теперь перешли на новый уровень и решили убирать тех, кто им отказал? А с чего решил, что она отказала? Может, она дала и что-то лишнего узнала? Что она может узнать? Что у генерала член маленький? И пообещала про это всем рассказать? Тоже мне, военная тайна. Не может быть секретов в месте для свиданий. А он точно знал, что генералы своих потаскух трахают в специальных местах. Там документы не хранят, поскольку не положено. А если и притащил туда документы какой-то идиот, то значит, его пора списывать. Киллер для себя решил, что отбрыкается от заказа всеми правдами и неправдами. Потянет немного. Пусть девчонка поживет маленько. Может, ветер переменится и подует в обратную сторону.
Занятый своими мыслями, он даже не заметил, как за ним шел крупный субъект. Проводил его практически до дома, зашел через некоторое время в подъезд, отметил, на каком этаже стоят лифты… И вышел из подъезда. Киллер сидел в это время за монитором в квартире на первом этаже и наблюдал за преследователем. Значит, вот вы как? Сразу чистильщика за ним приставили? Ну ладно, будет вам и белка, будет и свисток…
Он слежку не заметил, но почувствовал. Жизнь приучила его доверять своей интуиции, поэтому он сразу юркнул в квартиру и затаился. Решил посмотреть, что будет делать незнакомец. Но тот не стал подниматься. Значит, ему дали еще один шанс? Или его придут убирать другие? Видимо, речь идет о вещах нешуточных, если столько служивого народа привлекли. Надо менять дислокацию. Он быстро собрал необходимое и вышел из квартиры. У лифта стояла какая-то бабка. Он поздоровался с ней, та что-то злобно пробурчала ему в ответ, как будто в спину плюнула. Лифт приехал, и бабка зашла внутрь, стуча по полу своим костылем. Он проследил, куда поехал лифт. И на кой черт ему это надо? Только повернулся, чтобы идти, как свет померк…
Сашка всегда мечтал быть военным. С самого детства, чтобы быть как отец. Большим, честным и веселым. Отца не стало. Он часто ездил в загадочные командировки и однажды просто не вернулся домой. Потом приехали какие-то родственники, горько плакали на публику, все время гладили Сашку по голове и называли сиротинушкой. Сашке сказали, что его отец геройски погиб при выполнении особо важного задания. Потом эти же родственники устроили его матери ад на земле, когда начали судиться из-за наследства, что оставил отец. Обобрать решили сиротинушку «добрые» родственнички. Наследство было небольшим: двушка в Москве, старенькая иномарка и деньги на счету в банке. Двушка не была приватизирована, поэтому на нее родня не имела никаких прав. Машина требовала ремонта, поэтому они ею пренебрегли. А вот за деньги они решили судиться. Но ничего им «злой» судья не присудил, только на адвокатов зря потратились, да от судьи выслушали нотации. Никаких прав на имущество погибшего они не имели, поскольку были живы родственники первой очереди: они и унаследовали все имущество погибшего. Но не смирились сутяги и прямо в зале суда прокляли вдову и родного племянника. И уехали не солоно хлебавши в свою Тмутаракань, чтобы там оплакивать свое несостоявшееся благополучие. Вот такая «добрая и порядочная» оказалась у Сашки родня…
