Слухи поползли пуще прежнего. Теперь и свидетели объявились ее колдовству: а чем объяснить, что целая стая волков ее слушалась. Мало того, Иван по простодушию рассказал, как его волки к окопам тащили. Как ни пытались замолчать инцидент, а все-таки выплыла правда наружу. Приехали смершевцы по ее душу. Еще и донос на Марию одна влюбленная в Ивана дура написала. Короче, закрутилось колесо фортуны…

– Что дальше было?

– То, что произошло дальше, шокировало всех. Смершевцы вышли из палатки, где первоначально должны были допросить Марию, отдали ей честь, молча и быстро удалились. Бойцы, ожидавшие, что придется защищать всеобщую любимицу, может даже и ценой своей жизни, стояли с открытыми от удивления ртами. Такого никогда в их жизни не случалось: чтобы смершевцы никого не забрали. Значит, точно дело здесь нечистое.

– Действительно: почему ее не забрали и не допросили с пристрастием?

– Потому. Взяли наши разведчики языка. Перед наступлением надо было уточнить вводные данные по немецкой стороне. А язык и рассказал на допросе много интересного: что выкосили их снайперов пара светлых посланцев небес, которые и язык зверей знают, и волки им служат верой и правдой… В общем, все те рассказы, что поведал им бывший снайпер Вольф, немецкие солдаты дополнили, приукрасили, и получились своего рода сказки братьев Гримм. Смершевцы от души над этими сказками посмеялись, а потом им донос пришел про ведьму, что в интересах врага с волками снюхалась и колдует. Как ни крути, но смершевцы все как один атеисты, поэтому во всякую нечисть не верят. Но сигнал есть, проверить его они обязаны. Приехали в часть, сначала поговорили с командиром, потом с политруком, затем с военврачом. Поняли, что ничего в этой истории им не понятно, вызвали на допрос и саму снайпершу. Та запираться не стала и все как есть рассказала.

– И они ей поверили?

– Как ни странно, но поверили. Через день ее куда-то увезли. Доносчица радовалась, что уничтожила соперницу. Но рано радовалась. Приехали и за Иваном. Больше они в этой части не появлялись.

– Ты же сказала, что они поверили.

– Поверили, но решили проверить. Эксперимент провели. Она пошла в лес. За ней наблюдали в бинокль смершевцы. Волчица вышла. Они пообщались, и волчица ушла в лес. Эксперимент был признан удачным. Ты знаешь, сын. На войне атеистов не бывает. Даже самый ярый коммунист, который до атаки орал и доказывал остальным, выпучив глаза, что Бога нет, перед атакой втихаря крестится… И не имеет значение, носит он крестик или нет. Нет на войне неверующих… Русским людям помогала преодолеть все напасти только вера в Бога… Марию признана невиновной и переведена в другую часть. А там узнали о ее способностях, оценили знание немецкого и стали на руках ее носить…

– Откуда знания немецкого в медвежьем углу? Чай не столица, а деревня.

– К ним одна революционерка-террористка немецкого происхождения была сослана на поселение еще в царские времена. Она в ноябре 1879 года с товарищами произвела взрыв царского поезда под Москвой при возвращении императора из Крыма. Тогда так много людей погибло. Хоть и не она бомбу приладила, а все равно грех убийства на ней есть. Не убивала, но грешна. Знала о террористах и молчала. Вот она и осталась в этой глуши, стараясь свой грех искупить. Сама на себя епитимью наложила. Молилась денно и нощно. Но людей-то не вернешь. Она преподавала у них в школе немецкий и английский языки. Муж ее погиб во время взрыва. Так она с дочкой в этом медвежьем углу, как ты выражаешься, и прижилась. А потом и ее дочь вышла замуж за местного учителя и тоже стала учительницей. Так что немецкий у Марии был с чисто берлинским произношением. И английский она знала великолепно. Все-таки аристократка им хорошо преподавала языки. Да и манерам она Марию обучала, а та впитывала все знания, как губка и просила еще и еще учить. Жадная она до знаний была: любила учиться новому и неизведанному.

– Понятно. Только что толку от аристократических манер, если на фронте вилку для рыбы не выдают и стол со скатертью не накрывают?

– А вот знание немецкого ей очень пригодились. Она как переводчик была незаменима. Она также ходила в лес, также собирала лечебные травы, также охотилась, добывая пропитание для больных, и также выполняла работу по основной военной специальности – убивала немецких офицеров.

– А с доносчицей что стало?

– Она погибла при наступлении. Недолго счастливой побыла. Как Ивана не стало, так сохнуть начала. Да еще и все в полку ее проклинали и плевали вслед. А это действует хуже, чем проклятия соперницы. Ни одного доброго слова больше она не слышала ни от кого. Так и погибла при наступлении… всеми презираемая и проклинаемая… Все же думали, что Марию и Ивана расстреляли. А их просто перевели туда, где они нужней были.

– Красивая сказка. История для женского романа. Бабы обрыдаются и соплями захлебнутся.

– Сашка, когда ты стал таким циником?

– Я не циник. Просто я в эти сказки не верю. А что дальше было?

– Так ты же не веришь…

– Но все равно интересно послушать. Делать-то больше нечего…

– Ладно. Расскажу, так и быть. В общем, война подошла к концу. Наши взяли Рейхстаг. Подписана капитуляция. Но есть еще недобитки, которые сопротивляются и стреляют из-за угла. Ранним утром Иван и Мария пошли в собор. Мария хотела свечку поставить за одного немца. Тот ребенка собой прикрыл. Немец прикрыл немецкого ребенка от немецкой пули, выпущенной немецким солдатом, который не признал капитуляцию. Ирония судьбы… Так вот. Они зашли в собор. Воскресная служба. Немцы понять не могут: они ожидали русских варваров, а тут зашли красивая женщина и красивый мужчина, чистокровный ариец. Такой великолепный мужчина. Оба спокойно говорят по-немецки. Оба поставили свечки и просили Господа о милости к павшему немцу. Русские варвары просят у Господа милости к немцу… Мир в их головах перевернулся. Одежда на них военная и вражеская, но ведут они себя вполне цивилизованно и культурно. Немцы хорошо выдрессированный народ и законопослушный. Смотрят на своего настоятеля, или как они у них там тогда назывались. И тут с воплями к ним подлетает какой-то немец в сутане, падает на колени и начинает лопотать о том, что он рад и счастлив, что посланники Бога посетили его скромный собор.

– Только не говори, что это был тот самый снайпер.

– Да. Такие вот кружева плетет жизнь. Вольф стал в соборе настоятелем. Его родственные связи помогли ему продвинуться в церковной иерархии.

– Неслабые связи: за пару лет стал настоятелем. А еще через пару – в архиепископы?

– Что ни говори, а везде во все времена связи решали все. Родственные связи решают все вопросы. Всегда и во всех странах. Советский блат – это такой детский сад по сравнению с американскими лоббистами, что просто становится смешно…

– А причем здесь Америка?

– Война изменила судьбу Ивана и Марии.

– Как?

– Ты же мне не веришь. И сказками назвал мою историю

– Скажи честно: половина – правда, а вторая половина придумана.

– Все чистая правда. Ничего, кроме правды…

– Ладно. Не буду с тобой спорить. Так что дальше? Они вернулись в свою деревню и жили долго и счастливо?

– Не вернулись. И не жили. Родственникам пришли две похоронки.

– Они погибли после войны?

– Тогда откуда твоя бабуля появилась, если они погибли?

– Они родили во время войны ребенка? Хотя она же сорок шестого года рождения… Похоронка фальшивая? Прислана ошибочно?

– И похоронка настоящая и никакой ошибки.

– А как тогда?

– Ты не замечал, что люди часто неправильно оценивают происходящее? Не бывает так, что то или иное событие несет только негатив. Обязательно есть обратная сторона медали. И согласно законам равновесия во вселенной, добро должно равняться причиненному злу. Иначе нарушение миропорядка и хаос гарантированы. Война не только горе людям принесла, но и много хорошего. Люди стали ценить родственников и мир. Дорожить любовью и дружбой. Не будь зла, откуда бы люди узнали, что есть добро? Вот и тут. Что ждало Марию с Иваном, если бы не приехал в их далекую сибирскую деревеньку комиссар? Если бы их не мобилизовали, что с ними было бы? Какая жизнь была им уготована? Были бы простыми охотниками. Стала бы Мария травницей, как ее бабка. И нарожала бы Ивану кучу детей. Или они погибли бы в лесу молодыми. Промысел охотничий весьма опасен: могут в лесу волки задрать или медведь поломать. Да мало ли что в лесу случиться может. Может, хорошими, но ничем не примечательными людьми стали бы они. Таких на свете миллионы. Они живут и рожают детей, но не творят историю. Но вот началась война. Они ушли на фронт и воевали геройски. А к сорок пятому и у Марии, и у Ивана настоящий иконостас на груди висел. Знание немецкого языка и красота обоих сделали свое дело. Их заметили соответствующие органы, и они оказались в Америке.