Коллеги стали собираться, и гостиная наполнилась веселым шумом. Одни тащили бутылки, другие спешно нарезали фрукты и раскладывали нехитрую закуску по тарелкам.

– Откуда изобилие? – задалась закономерным вопросом Королева.

– В большой семье не щелкай клювом, – подмигнул Шурик. – Пока вы ковыляли на своих ходульках с танцулек, ваши добрые и хорошие, умные и предусмотрительные, гениальные и предприимчивые коллеги мужского пола собрали все самое вкусненькое с банкета и принесли сюда – на этот знатный пир!

– А скромные-то какие, – восхитилась я.

Филипп Олегович, все еще в пиратском костюме, уселся в кресло, куда незамедлительно ринулась моя соперница. Ленка уселась на подлокотник, видимо пока не решаясь переместиться на колени шефа.

Я еле удерживала на лице улыбку, но больше всего на свете мне хотелось вцепиться ей в волосы и треснуть головой о столик с закусками. Я даже представила эту картину, смакуя подробности, и мне совсем не было стыдно за такую жестокость.

К счастью, Разумовский тоже не торопил события. Иногда наши взгляды пересекались, но я тут же опускала глаза, чтобы он не понял, что я чувствую. Я попыталась сосредоточиться на какой-то веселой истории, которую увлеченно рассказывал Боря, но мысли упорно крутились вокруг того, что бы я сделала с Логиновой, если бы была чуть посмелее или попьянее.

– Анекдот! – возвестил Александр Второй. – Возвращается муж из командировки, а у него дома пусто! Потому что не женат!

Все радостно засмеялись над дебильной шуткой. Я тоже выдавила из себя какое-то подобие улыбки, больше напоминающее оскал.

– А теперь, белый танец! – перекричала наше веселье Вероника из другого угла комнаты. – Дамы приглашают кавалеров!

Филипп стрельнул в меня глазами, но Логинова уже схватила его за руку и потащила в центр вакханалии. Юлиана вцепилась в шатающегося Вовчика, Вероника принялась самозабвенно оттаптывать ноги Антону, а я не придумала ничего лучше, кроме как страстно обнять Краубера и изобразить некое подобие танца.

– Ты на них дырку протрешь глазами, – прошептал Боря.

– На ком? – деланно удивилась я. – На юристах?

– На Разумовском и его прилипале.

Я замерла и сбилась с ритма.

– Спокойно, – скомандовал Краубер. – Не надо истерик. Думаю, кроме меня никто ничего не заметил.

– А есть, что замечать?

– Абсолютно нечего! – поспешил обрадовать меня он. – Я тоже совсем не в курсе дел. Но ты, все равно, либо бери все в свои руки, либо самоустранись и не отсвечивай.

– А иначе? – уточнила я.

– А иначе, – вздохнул он. – Я что-нибудь замечу, потом еще кто-нибудь обратит внимание на твое перекошенное лицо, а там и вовсе до рукоприкладства дойдет.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Только весь этот разговор – между нами.

– Да не вопрос, – пообещал Краубер. – Тогда и совет – между нами. Не мучай мужика. Он места себе не находит. Не будь какашкой!

Я вцепилась ему в плечо ногтями:

– Пусть сам определяется, что ему от жизни нужно.

– Молчу, молчу, – дал задний ход Боря.

Белый танец закончился, и мы вернулись на место. Логинова стала вести себя еще наглее. Она закидывала свои длинные ноги на колени к Филу, и он их не убирал. Я сжимала кулаки, но потом смотрела в безмятежно улыбающееся мне лицо Краубера и через силу улыбалась в ответ.

Наконец, коварная обольстительница сделала то, чего я давно ожидала. Она ловко дернула рукой, и вино из кружки выплеснулось прямо на Филиппа Олеговича.

– Ах! – картинно прижала она руку к лицу. – Простите!

Все. Я сжала зубы. Вот и закончился наш с ним роман, так и не успев начаться. Дальнейшая схема проста до неприличия. Сейчас он вскочит и начнет вытираться, потом решит переодеться. Разумеется, Леночка вызовется помочь, ведь она так виновата. Ну, и в комнате у Разумовского произойдет то, к чему идет дело весь вечер. Алкоголь, уединение, молодое доступное тело – проще рецепта не существует.

– Черт! – вскочил Фил, оправдав мои ожидания. – Надо переодеться!

– Это я виновата! – захлопала глазками Логинова. – Давайте помогу вам!

Играет, как по нотам! Сейчас они уйдут и… Я представила, как Разумовский стягивает кожаные штаны с Ленкиной тощей задницы и почувствовала, что еще секунда, и я брошусь на нее с кулаками, как и предсказывал Боря, навеки погубив репутацию.

– Сам справлюсь, – буркнул Филипп не по сценарию, отмахнувшись от Логиновой, и быстро пошел к себе.

Леночка нахмурилась, но спорить с начальником не стала и уселась в кресло. От облегчения мне захотелось засмеяться, но, веселые истории уже закончились, ребята обсуждали что-то довольно серьезное. Я, не зная куда деть задрожавшие руки, схватила со стола телефон и чуть не уронила его в Катюшину кружку.

– Извини, – пробормотала я.

Королева понимающе улыбнулась:

– Зачем он тебе? Отнеси в комнату, а то утопишь или кто-нибудь его уронит и разобьет.

– А вдруг позвонят?

– В полночь? Да ну!

Я признала Катюшину правоту и поспешила в комнату, решив, заодно, и привести в порядок расшалившиеся нервы.

Ничего непоправимого пока не произошло. Филипп, хоть и ведет себя с Ленкой более, чем фривольно, основных позиций не сдает. Хотя, я ведь сама отступила. А могла бы и побороться!

Впрочем, сейчас ситуация развивается без моего участия, и куда она приведет, зависит только от него. Ну, и от этой стервы, конечно. А уж она-то своего не упустит!

Я не удержалась и треснула кулаком по своей подушке, представив на ее месте Ленкину голову. Стало немного полегче. Я снова ударила и злорадно усмехнулась.

– Получай, овца! – я снова размахнулась и от души врезала спальной принадлежности. – Вот тебе, гадина!

Я вошла в раж и принялась с остервенением лупить ни в чем не повинную подушку, приговаривая гадости в адрес своей соперницы. Наверное, со стороны я выглядела и жутко, и смешно.

По темпераменту я – флегматик. Да и, в принципе, человек довольно добрый. Я против силовых методов решения проблем. Но в данный момент во мне проснулось что-то из первобытного и животного, потому что мне хотелось выплеснуть свои эмоции, пусть даже и на неодушевленный предмет. Гораздо охотнее я бы отмутузила Ленку, но это точно ничем хорошим не закончится.

Я ударила подушку последний раз и опустила руки.

– Фу, – обессиленно выдохнула я. – Устала Олечка.

Я немного посидела на кровати, приходя в себя, а потом поплелась в ванную и умылась. Почему-то остро захотелось поговорить с кем-нибудь близким. Надеюсь, Макс еще не спит. Я набрала номер и стала считать гудки – если с третьего не возьмет, то не буду его тревожить.

Приятель взял трубку быстро, как будто ждал моего звонка.

– Что случилось? – встревоженно поинтересовался он.

Я не захотела вдаваться в подробности, побоявшись, что разрыдаюсь.

– Все нормально. Просто захотелось поболтать.

– Ну-ну, – не поверил он. – Рассказывай!

– Жизнь – боль. Но я не хочу это обсуждать. Что делаешь?

– На работе сижу, – вздохнул Котов.

– На работе? – несказанно удивилась я. – В полночь? Хотя, у тебя такое случается. Опять слетели настройки?

– Да нет, у меня все в порядке. Сотрудницу одну жду, надо отдел закрыть. Не могу же я уйти и оставить все серверные.

– А она почему полуночничает?

Честно говоря, мне было совершенно наплевать, отчего незнакомая мне дамочка решила пересидеть Хэллоуин на работе, но о чем-то же надо разговаривать, раз уж позвонила.

– Она пала жертвой подлых коллег!

У Макса довольно свободный график работы, но иногда приходится засиживаться допоздна, поскольку некоторые сотрудники совсем забывают о времени, а доступ к серверам есть только у троих в отделе, в том числе и у Макса.

Благополучно дождавшись окончания рабочего дня, Котов собрался закрыть рабочие помещения и поставить их на сигнализацию, но решил проверить, не осталось ли никого в офисах. Так, на всякий случай.

Из-за одной двери доносились всхлипы. Долго не раздумывая, Макс открыл дверь и увидел новую сотрудницу, которая терла глаза перед монитором и не собиралась покидать рабочее место.