Что для вас есть путешествие к глубинам своей души? Что вы можете открыть для себя в себе? Задумывались ли вы об этом?

Каждый человек замечает это странное влияние, это чудовищную силу, которая незримо управляет им. Направляет поток своей энергии, руководствуясь одними лишь своими непонятными мотивами. И вряд ли они вообще когда-либо станут нам понятны. И лишь замечать незримую силу, её энергию, направляемую в нас – всё, что остаётся делать.

Однако, так ли это на самом деле? Правда ли, что человеку не остаётся делать ровным счётом ничего, кроме как проживать своё существование в наблюдении? Быть может, стоит проникнуть вглубь, взяв с собой шпагу и новый костюм, что бы найти эту силу? Взглянуть в неё, в её непередаваемые словом глаза и найти отражение? Понять её, подчинить себе. И стать истинным хозяином своей жизни.

Однако, что же может ждать нас по пути в душу собственную? Чем этот путь может обернуться для нас? И что, самое главное, мы сможем противопоставить этой силе, которая так ловко управляла нами с самого первого вздоха?

Путешествие в свою душу. Путешествие в душу любимого человека. Путешествие в душу, открывшуюся тебе и доверившуюся. Все эти путешествия – также необходимы человеку, как воздух. Ибо лишь они способны дать ответы на множество вопросов, задаваемых тобой.

А потому – самое время взять шпагу и выдвинуться в путешествие. Самое главное путешествие в жизни каждого человека. Путешествие – в самого себя.

Я стою у камина, где в огненном танце развивается вихрь. Целый хоровод языков поднимается в воздух, растягивая свои танцы. Их дивность, прекрасность, хаотичность и неповторимость притягивают меня. Я не могу оторвать взор от этого пламени, которое занимает всё внимание моё. Даже бокал красного вина в моей руке уже не так реален, как это пламя.

Треск поленьев заставляет меня впасть настолько глубоко в раздумия свои, что, мне кажется, словно сама комната вокруг меня начинает терять свои очертания. Эти звуки похожи на музыку, музыку жизни, в которой я утопаю. Которая наполяет мои лёгкие и убивает, поглощая в свою бездонную пучину и утягивая волной. Музыка. Прекрасная музыка, описать которую не хватит всех слов, придуманных человеком. И пока они не будут придуманы – она останется такой же прекрасной, такой же недосягаемой, а оттого – и неописуемой для человеческого сознания.

Отставив бокал вина на стол, я оглядываю свою комнату, в которой провожу чудовищные дни заточения. Каменные, холодные стены окружают меня. Стоит до них докоснуться, как они обжигают тебя своим безразличием и пустотой, что скрывается внутри. И именно от того они так жестоки. Именно от того, что так пусты они, обжигают они плоть при касании. Лишь пол, устеленный коврами, помогает мне ходить по этому тесному мирку, в котором существовал я, сколько себя помню.

Маленькое, стеклянное, простое окошко, в котором бликами играет пламя, отражается от него. Стоит подойти и взглянуть туда, что находится снаружи – и наблюдаю я лишь непроглядную пустоту. Пустоту, в которой взор человеческий неспособен обнаружить даже малейшую частицу, доступную ему. Слишком слаб был глаз мой, и слишком далеко было то, что скрывается за замком этим. Но оттого оно так притягательно. Оттого даже стены в моей комнате мыслят о том, что находится за ними. Что находится за пределами замка, в котором живут они?

Я слышу, как они говорят. Шепчутся. Как стены спорят между собой, что же их ждёт там, дальше. Как много у них историй, легенд об этом. Но сводятся их споры, легенды, истории к одному – к тому, что они сами обманывают себя. Они обманывают себя, что за стенами есть нечто. И нечто прекрасное. То, что дарует им свободу и упокоение.

Но нет упокоения там. И нет там ничего, раз этого не видно. Лишь непроглядная пустота, в которой ты теряешься и утопаешь, едва отдавая ей свой слабый, человеческий взор. Слишком глуп и слаб человек, что бы взглянуть сквозь столь непроглядную темноту, скрываемую за окном.

И потому, искал я упокоения души своей здесь, в этой комнате. Прекрасные полотна украшали стены мои. И узнавал через них я мир. Узнавал я через них то, что сокрыто было в остальной части замка. Были здесь статуи, чьи белые тела пленяли меня своей красотой. Они были прекраснее стен, хотя сделаны были когда-то из одного и того же камня. Но лишь благодаря наполнению и той душе, что была вложена в статуи эти, притягивали они к себе взгляд. Лишь от этого были прекраснее стен они, окружающих меня. Полки, заставленные книгами, дарили упокоение мне, рассказывая о том, что я могу найти в комнате на этих же полках, что я мог бы найти в остальном замке, отправившись на прогулку по нему. И что, быть может, я мог бы найти за этой пустотой.

Это всё завлекало меня. Оно же и строило меня здесь, с самого рождения. Воспитывался я лишь тем шёпотом, теми отголосками мира вокруг, что находились в комнате. Именно она создала меня, стоящего сейчас здесь, в одной только рубашке с жилетом и брюках с туфлями. Но не смотря на то, что тело моё было прикрыто, ощущал я себя голым.

Жаждал я чего-то за массивной дверью этой, к которой не имел я ключа. Однако – что же было в этом ключе? Он был лишь куском железа, который не мог отгородить меня от основной проблемы моей.

Мне было страшно. Страшно взглянуть туда, куда ранее не заглядывал взор мой. Увидеть истинное и разочароваться. Ибо жизнь, которую я прожил в комнате этой – ложной могла оказаться она. И что бы я делал тогда? Вдруг остальной замок мой будет настолько ужасен, что убьёт меня одним своим видом? И смогу ли я, зная, что вокруг меня – вернуться в комнату и продолжить сжить? Смогу ли я ножом вырезать из головы своей то, что врезалось в неё? Что было оставлено на нём, подобно буквам на скрижали? Не знал я.

Но слишком устал я от комнаты. Она стала тесна для меня и тела моего. Настало время наконец, отворить дверь и получить ответы свои. Найти то место, которого ныне не хватает уже мне в этой противной комнате.

Наконец, отворяю я дверцу с поразительной лёгкостью. Она медленно скрипит своими поржавевшими петлями, которые жаждали движения также, как я сейчас – жаждал чистого воздуха за ними. Свежесть ударила в лицо моё, а перед взором моим открылся коридор, уводящий вдаль.

Страшно было мне сделать первый шаг, узрив, как много мне предстоит обойти. Но комната вновь надавила на спину и голову мою. Вытолкнула она меня наружу, заставляя выставить ногу, чтобы не упасть. Заставляя шагнуть.

Коридор был достаточно длинным. И вышел я так в огромный зал, где на столах было видно тысячи кушаний.

Трон, стоящий перед столами. Тысячи ковров, устилающих пол. Массивные, резные колонны держали потолок этот. И самое главное – тысячи ламп, уходящих вдаль, освещали этот зал. Он был необъятен, а конца и края его я не мог узрить, как бы не старался.

Заточение в этой комнате было столь долгим, что не смог я устоять. Я ел всё со стола, что только могло попасться мне. Лишь сейчас я почувствовал, что чувство голода пропало на самом деле, а вместо него – осталось лишь неописуемое тепло, разбегающееся по всему телу вместе с кровью моей.

Пресытившись угощениями замка моего, настало время продолжить путешествие. Что ждало меня в этих коридорах? Что мог открыть для себя я в его дивных стенах, не имеющих окон? Я не знал. Но я жаждал ответов, словно странник в пустыне жаждит воды.

По пути, в коридорах, видел я тысячи странных картин. Невероятных статуй. Цветов самых разных оттенков цвета и запаха. Неужели я и правда мог бояться этого? Неужели всё это – так долго оставалось для меня за слабо прикрытой дверью, которой боялся я?

Всего этого я не видел. Но оно было настолько знакомо мне, словно я сам и ваял это прекрасное. Словно именно так я хотел видеть то, что всю жизнь находилось в тесной комнате моей. Каждая картина, каждая статуя, каждый лепесток здесь – был воистину притягателен и прекрасен! Он захватывал взор мой и разум. Он не желал отпускать меня ни на секунду.