После первой же ночи Джил спустила антидепрессанты в унитаз. Она любила Хэла и не станет убивать свои чувства, пытаясь затуманить их с помощью таблеток. Джил будет скорбеть о нем так же, как любила, — самозабвенно, преданно.
Джил сняла темные очки и, прежде чем надеть их снова, вытерла бумажным платком глаза. Багаж. Надо найти единственную сумку и выбраться отсюда, пока она еще держится на ногах. И главное, стараться ни о чем не думать.
Худшими врагами Джил были ее мысли.
Она глянула вниз: у ног лежала ее ручная кладь — сумочка и виниловый пакет с узором под леопарда — и черный, несколько великоватый блейзер. Джил перевела взгляд на транспортер. К ее удивлению, большую часть багажа уже забрали. Казалось, всего несколько секунд назад она стояла в окружении сотен пассажиров с ее рейса, и вот уже лишь десяток людей ждут свои вещи. Джил судорожно вздохнула. Она что, отключилась? Каким-то образом Джил, видимо, потеряла не только память, но и счет времени.
Интересно, как она собирается выжить, и не только в ближайшие несколько дней, но и в последующие недели, месяцы, годы?
«Не думай!» — лихорадочно приказала себе Джил. Внезапно она увидела свою черную нейлоновую сумку, уже проехавшую мимо. Бросившись за ней, девушка схватила сумку за ручку и сдернула с ленты транспортера. Это усилие обошлось ей дорого, и с минуту она стояла, тяжело дыша. Никогда раньше Джил не испытывала такого полного изнеможения.
Восстановив дыхание, она осмотрелась, скользя взглядом по снующей вокруг толпе. Куда же ей ехать? Что делать? Как найти Лорен, которую она всего раз мельком видела на фотографии?
Джил застыла, беспомощно вспоминая, как Хэл с любовью и гордостью показывал ей фотографии своих родных. Хэл часто говорил не только о своей сестре, но и о старшем брате, Томасе, родителях и двоюродном брате американце. По его словам, их семья была очень дружна. Любовь Хэла к родным не вызывала сомнений. Он весь светился, когда рассказывал истории из своего детства, по большей части происходившие летом, в старом фамильном поместье на севере Англии, где они детьми рыбачили, охотились и исследовали соседнее поместье, в котором водились привидения. Рассказывал он также и о рождественских каникулах в Санкт-Морице, пасхальных — в Сен-Тропезе и о годах, проведенных в Итоне, когда он сбегал с занятий и шлялся по Вест-Энду, приударяя за девицами, и заглядывая в клубы. Потом следовали годы в Кембридже, когда он играл в футбол. И всегда, с самых юных лет, Хэла сопровождала его первая истинная любовь — занятие фотографией.
Дхсил поняла, что снова плачет. Сколько раз по ночам, нежно обняв ее, Хэл говорил о том, как будет обожать ее его семья, что они примут Джил с распростертыми объятиями, словно она — одна из них. Он горел нетерпением привезти Джил домой, не мог дождаться момента, когда она с ними познакомится. Все это было до того невероятного последнего разговора в машине, когда Хэл сказал, что не уверен, хочет ли он на ней жениться.
Джил понимала, что не должна снова плакать, но слезы текли не переставая. Дрожащая и ослабевшая, опасаясь снова выпасть из времени, Джил подхватила свои сумки и медленно стала пробираться сквозь толпу. Она должна забыть об их последнем разговоре. Он наполнял ее недоумением и смущал. Со временем они разобрались бы с этим вопросом. Хэл не бросил бы ее. Джил понимала, что ей придется в это верить.
Следом за другими людьми Джил прошла мимо таможенников, с облегчением отметив, что на какое-то время слезы прекратились. Она скоро должна познакомиться с Лорен и остальными членами семьи Хэла, и никогда, ни в каком кошмаре ей не привиделось бы, что это произойдет таким образом. Джил изо всех сил старалась сохранить самообладание. Лишь бы не упасть в обморок у них на глазах.
«Дойдя до места, где прилетевших пассажиров ждали встречавшие, в том числе и водители с табличками в руках, на которых крупными буквами были написаны имена, Джил остановилась. И тут же ее взгляд упал на женщину примерно одних с ней лет. Если бы даже Джил не видела фотографий Лорен, она все равно сразу бы узнала ее — так Лорен была похожа на Хэла. Ее волосы до плеч были такими же темно-русыми, правда, с более светлыми золотистыми прядями, черты лица — классическими. Как и Хэл, она была высокой и стройной. Лорен производила то же впечатление непринужденной элегантности и беспечности, даруемой богатством, которые не имели никакого отношения к ее брючному костюму, сшитому на заказ, но самое прямое — к ее социальному положению: таким обликом обладали только те, кто происходил из семей со старыми деньгами.
Джил остановилась не в состоянии двинуться вперед. Внезапно она смертельно испугалась знакомства с этой женщиной.
Лорен тоже заметила ее. И тоже стояла, не двигаясь и рассматривая Джил. Как и на Джил, на ней были темные очки. Однако эти очки в черепаховой оправе идеально сочетались с бежевым костюмом от Армани и шарфом от Эрмeca. Она не улыбнулась Джил. На лице у нее застыло выражение… чего? Самоконтроля? Страдания? Презрения? Джил не знала.
Ее застали врасплох, она растерялась. Покрепче ухватив обе свои сумки — дорожную и дамскую — и виниловый пакет, сознавая, что на ней выцветшие джинсы и белая футболка, Джил медленно подошла к сестре Хэла.
— Лорен Шелдон?
Она не смогла посмотреть ей в глаза даже сквозь темные очки.
Лорен кивнула, лишь раз резко наклонив голову, и отвернула лицо.
Джил проглотила душивший ее ком в горле.
— Я Джил Галлахер.
Лорен сложила руки на груди. Ее сумочка, похоже, была из крокодиловой кожи. Из-под рукава жакета поблескивали золотые, украшенные бриллиантами часы от Пьяже.
— На улице меня ждет водитель. Мы уже забрали гроб; Из-за пасхальных каникул мы не смогли найти для вас подходящую гостиницу, так что вы остановитесь у нас. — Лорен повернулась и быстро пошла к выходу из аэровокзала.
Мгновение Джил, дрожа и не веря в происходящее, смотрела ей вслед. Женщина не поздоровалась, не спросила, как она долетела. Хэл говорил, что Лорен добрая, сотрадательная и очень дружелюбная. Эта женщина была холодна, высокомерна и просто невежлива.
Но чего Джил ожидала? Ведь это она сидела за рулем, и Хэл теперь был мертв. Лорен должна ненавидеть ее. Вся семья Шелдонов должна ненавидеть ее. Она и сама себя ненавидела.
Чувствуя себя еще более разбитой, чем раньше, что теперь сопровождалось еще и страхом, Джил пошла за Лорен на улицу. В голове у нее снова стало пусто.
Джил уселась поудобнее, чтобы видеть дорогу. Они вместе с Лорен сидели на заднем сиденье «роллс-ройса», который вел личный шофер. Женщины расположились в противоположных углах просторного салона. Катафалк следовал за ними. Джил видела, как он свернул налево. Она не отрываясь смотрела, как длинный черный автомобиль скрывается из виду. Он везет тело Хэла в траурный зал, где гроб будет стоять до погребения, а они с Лорен едут в лондонский дом Шелдонов.
Джил не хотелось расставаться с катафалком. Она едва не забарабанила в дверь и не потребовала, чтобы ее выпустили. Сердце колотилось, чувство потери усилилось. Это было какое-то безумие. Джил не сводила глаз с исчезающего катафалка, сильно прикусив губу, но полная решимости не издать ни звука. Ее непроизвольно трясло, и она боялась снова отключиться, чтобы не испытывать этой скорби.
Девушка откинулась на сиденье, глубоко вздохнула и закрыла глаза, но ее по-прежнему трясло, пока она пыталась обрести равновесие. Ей не прожить и суток, если она каким-то образом не справится с собой и смертью Хэла. Немного собравшись, Джил посмотрела на Лорен. За те полчаса, что прошли с момента отъезда из аэропорта, сестра Хэла не проронила ни слова. Она сидела, повернувшись к Джил спиной, с напряженно застывшими плечами, и смотрела в окно. Лорен не сняла темных очков, но ведь этого не сделала и Джил. Девушка мрачно подумала, что они похожи на двух враждебных зомби.
Это вместо доброты. Они могли бы утешить друг друга. В конце концов, они обе любили Хэла, но Джил не находила в себе сил, чтобы сделать первый шаг. Кроме того, она слишком хорошо сознавала, какую роль сыграла в его смерти. Слезы обожгли ей глаза. Похороны завтра. На следующий вечер у нее заказан обратный билет на самолет, Джил нестерпима была мысль оставить Хэла здесь, ведь их будет разделять целый океан! Но, с другой стороны, если все Шелдоны такие же участливые, как Лорен, то это и к лучшему.
