— Джессамина, — произнёс он, когда с приёмом пищи было покончено. — Идём, прогуляемся по саду.
Выбора особо не давалось. Я послушно поднялась и последовала за Дорианом. Мы миновали главный зал, прошлись по галерее и, наконец, вышли в сад.
Осень вступала в свои владения: листья на деревьях и кустах порыжели, стали пожухлыми и вялыми. Некоторые, поддаваясь дуновениям промозглого ветерка, легко срывались с веток и падали нам под ноги. Я предусмотрительно накинула на себя жакет и теперь не особо мёрзла. Герцог Элнор же так и оставался в белой рубашке и брюках, будто ему вовсе не холодно.
Мы шагали по вымощенной камнем дорожке, меж клумб и аккуратно подстриженных кустиков. Дошли до беседки, скрытой меж яблонь, там и остановились.
— Джессамина, — заговорил отец. — У меня для тебя плохие новости. Хранительницы разрушили часть Врены, резиденцию архиепископа в том числе. Все те, кто были там, кроме нас… Никто не выжил.
Сердце болезненно сжалось.
— Но… Но… Зевлар и Реннард могли сбежать, — мой голос дрожал; в нём ещё теплилось надежда. Однако герцог развеял её, покачав головой:
— Нет, Джессамина. Они погибли. Я понимаю, тебе трудно это принять. Я сам пережил немало потерь, в том числе и потерю Анабеллы, мой дорогой жены и твоей матери… — по его лицу пробежала тень, и он отвернулся. — Тем не менее, это нужно принять и двигаться дальше. Уже очень скоро мы покончим со всеми теми зверствами, что творят проклятые колдуньи. Ты, именно ты, Джессамина, призовёшь Дар'армиана в наш мир, освободишь его от заточения в чёртовой церковной книге. Только так ты сможешь сполна отомстить Хранительницам…
Я почти не слышала его слов. Шум в голове застилал и слух, и зрение. Я не могла поверить в то, что Зевлара больше нет… В то, что он погиб из-за меня!
Рыдания захлестнули меня. Я не заметила, как оказалась в тёплых объятиях отца.
— Поплачь. Тебе нужно выплакаться, — проговорил он.
И я плакала, плакала долго. Сначала с бурными слезами, а когда слёзы закончились, остались рыдания и всхлипы. Немного успокоившись, я ощутила в душе всепоглощающую, бездонную, болезненную пустоту. "Теперь осталось довершить начатое…"
— Что я должна делать? — проговорила я охрипшим голосом.
— Завтра утром мы отправимся на Блэ́гвелльский Холм, — ответил Дориан. — И там проведём ритуал. Для него себе сошьют специальное платье. Я сделаю всё… Ты должна будешь только дать согласие и написать стихи об освобождении Дар'армиана.
— Я всё поняла, — опустошённо кивнула.
— Хорошо, дочь моя. Выше нос, — отец чуть улыбнулся. — Скоро всё изменится. Правосудие настигнет виновных. И я обещаю, ты будешь счастлива.
"Как же… Как же я буду счастливой без Зевлара…" — с этой мыслью на меня накатила новая волна рыданий.
Вскоре я вернулась в свою комнату. Служанки сняли с меня мерки, после принесли простое белое платье с прямоугольным вырезом и широкими рукавами, примерили его на меня. На удивление платье оказалось мне широковато: в конце концов, после долгой изнуряющей дороги я сильно похудела.
Во время всех этих процедур я не ощущала себя в этой реальности. Мне казалось, что всё происходящее — сон, просто кошмарный сон, который должен вот-вот закончиться. Я проснусь, и Зевлар, и бабушка Винлина, и Реннард, и Ринал, и Фермилла — все они будут живы, а Белые Сады, Врена и множество других деревень — целы. Но кошмар, кажется, только начинался…
Глава 60. Всё вокруг — ложь
Приготовления продолжались. Швеи шили моё платье, украшали его кружевом, вышивали жемчугом и искусственными цветами. Герцог Элнор вместе с Корвином куда-то исчезли. Я же решила немного погулять по замку, чтобы развеяться. Известие о гибели Зевлара всё никак не отпускало меня, периодически шли слёзы, и я ничего не могла с этим поделать.
Пройдясь по саду, я вышла во внутренний двор замка. Здесь бурлила жизнь: множество людей суетилось, мужчины таскали туда-сюда ящики и очень тяжёлые свёртки. В одном из таких свёртков я заметила блеск металла. Это было оружие, мечи и копья, абсолютно новые. "Они готовятся защищаться…" — невольно подумалось мне. От этой мысли передёрнуло, словно бы осенний ветер обдал меня холодом.
Ворота слегка отворились, и во внутренний двор влетел всадник на взмыленной лошади. Он тут же, не успев отдышаться, спешился, и до меня долетел разговор:
— Его Светлость у себя?
— Герцог очень занят, — ответил один из стражников прибывшему.
— У меня известия из Великограда. Ведьмы штурмуют столицу.
На лице стражника показались удивление и даже страх. Тут, видимо, возражения кончились, и гонец зашагал ко входу в сам замок. Я тут же выскочила и встала у него на пути с вопросом:
— Что?! Колдуньи хотят разрушить столицу?!
Мужчина остановился передо мной, и внезапно его лицо приобрело выражение крайнего изумления:
— Ты?.. Откуда ты тут взялась?
— Вы меня знаете?.. — я с не меньшим удивлением отступила, поумерив пыл.
— А ты не помнишь? А-а, впрочем, это было так давно, — гонец махнул рукой. — Да и я во время нашей встречи был не в лучшем виде. Это тогда, в Расколье, ты вылечила меня, помогла выбраться из бандитской халупы. И всё расспрашивала про герцога Элнора.
Теперь, вглядываясь в его узкое лицо, чёрную бороду и усы, тёмные глаза, нос с горбинкой, я узнала этого человека:
— Это ты… Пленник бандитов…
— А я вот запомнил. Мне тогда пришлось обмануть тебя, — он чуть усмехнулся. — Никакой я не торговец. Я информатор Его Светлости, шпион, проще говоря. Можешь звать меня Гре́нном. А ты? Как оказалась здесь?
— Герцог — мой отец, — проговорила я, глядя в глаза мужчине. — Я спасла его.
— Господь всемогущий… — Гренн потёр лоб. — Да-а… Занесло тебя, девочка. Вот, что я тебе скажу, — он быстро огляделся по сторонам. — Помнишь, я обещал отблагодарить тебя? Ну так вот моя благодарность. Предать своего господина я не могу, но скажу лишь, что он… утаивает правду, дезинформирует тебя. Это всё, что я могу сделать. Будь осторожна, Джессамина… Энара.
— Постой… Откуда ты знаешь моё имя?
— Его Светлость посылал искать тебя. Я был близко, там, в Расколье. Ты вполне… подходила под описание, и я видел с тобой девушку, которую подослал герцог. Но я решил, что мне показалось, и ни о чём Его Светлости не сообщил, — Гренн быстро подмигнул.
— Девушку… Дарину?! — ко мне пришло осознание. — Она… Она о чём-то таком говорила…
— Всё вокруг — ложь, — загадочно произнёс мужчина. — Не верь никому. Верь только своей семье, Энара.
Его голос звучал неожиданно тепло и так знакомо…
— Я… Я не понимаю, — замотала головой.
— Просто… верь, — он сделал шаг в сторону. — До встречи, девочка.
Гренн зашагал дальше, а я так и осталась стоять посреди двора, обескураженная и растерянная.
Весь оставшийся день прошёл как в тумане. Обедала я в столовой одна: отец вновь где-то пропадал. Наверняка готовится к ритуалу. Ну а я… Что я могла сделать? Да, Гренн, может, и прав: герцог Элнор наверняка скрывает правду. Но это же делали и Хранительницы, это же делала и Дарина, и даже бабушка… И не факт, что он сам честен. С чего бы ему говорить мне подобное? Это не в интересах его господина! Я не знаю, я запуталась, я совсем одна, и в этом мире у меня нет семьи. Больше не осталось. Я не знаю наверняка, жив ли Зевлар, где он… А может… А может, сам же герцог убил его?! Ну почему, почему всё так сложно? Что мне делать?
На мои вопросы, как и ожидалось, не было ответов. Может, их и вовсе не существовало. А может, просто не нашлось кого-то, кто мог бы мне их дать. Поэтому, покончив с обедом, я вернулась в покои, упала на кровать и попросту лежала, не в состоянии подняться.
Ближе к вечеру в комнату постучали.
— Войдите, — вяло ответила на стук.
Дверь отворилась, и в комнату скользнул Корвин.
— Леди Джессамина, — он почтительно склонил голову.
— Что-то случилось? — я нехотя села на кровати.
