— Это за что? — спросили все трое хором и уставились на меня.

— За то, что он потенциальных арендаторов отпугивал своими страшилками от помещений. До нашего приезда отгонял конкурентов. Как будто для нас старался. Вон мужики от страха даже помещения смотреть не стали. Так что спасибо тебе, Армен. Дай бог тебе здоровья.

— Откуда ты знаешь, как его зовут? — спросил Никита. И опять все уставились на меня.

— Чего глаза так выпучили? Он сам в разговоре часто свое имя называл.

— Не называл, — противоречит Петька. Не помнит, что армянин говорил.

— Он не представлялся, — вторит ему Никита.

— Как он рассказывал, помните? Дословно напоминаю: «Я сам себе часто говорил: «Армен, зачем ты снял эти хоромы?» Вспомнили?

— Точно. Он именно так странно говорил. Я не обратил внимание, — подтвердил Петька. Ну, хоть к Петьке память вернулась…

— Значит, снимаем помещение?

— Снимаем. Вот сейчас я позвоню кому надо, и мы это место застолбим.

Я стала звонить главному инженеру. Он дал добро и даже обрадовался моему звонку. Или мне показалось? Потом я связалась с гендиректором, и вопрос был решен. Нас ждали к пяти на подписание договора аренды выбранных нами помещений. Управляющий еще о чем-то поговорить со мной хотел и жаждал меня видеть. Я, честно говоря, думала, что снять помещение окажется трудной задачей.

— Ну что? Мы основное решили. Ирина, тебя к маме завезти в кафе? — спросила я Вострикову.

— Так вы тезки? Я между вами потом сяду и загадаю желание, — сказал Петька. Он у нас в каждой бочке затычка. В любой разговор норовит залезть. Надо заняться его воспитанием…

— Да ради бога. Мы уже привыкли, — ответила подруга. Она рада, что мы застолбили помещение.

Пока Ирину везли, договорились, что аренду оформим на Никиту. На его предприятие. Потом переоформим договор, когда свое предприятие откроем. А пока так сойдет. Главное — не упустить помещение.

— Завтра надо будет наметить план работ. Небольшой ремонт требуется. Оформление переделаем. Оборудование закупить и завезти, — сказала я.

— Давай у этого армянина выкупим? — предложила тезка.

— Нет. Новое лучше купить. Современное. Хотя там посмотрим. С твоей мамой надо поговорить. Она в этом оборудование лучше нас разбирается. Но это все завтра.

— Мне на подписание подъехать?

— Как хочешь. Можем за тобой заехать, чтобы тебя забрать. Времени осталось немного. Просто у нас не совсем приятные дела. Извини, Ирина, но с собой тебя взять не можем. Случись что, нам потом Альбина Владимировна голову оторвет.

Довезли подружку и поехали к Петькиной матери. Дверь нам никто не открыл. Но в квартире слышны были крики, как будто кого-то убивают. Петька быстро открыл замок своим ключом. Там какой-то жирный мужик избивал его мать. Никита стал мужика успокаивать, тот схватил нож и попер на Никиту. Петька не выдержал и огрел дурня сзади табуреткой по голове. Жирдяй упал на пол. Хорошо, что ни обо что дополнительно не ударился.

— Петя, ты его насмерть убил! — мать Петькина заорала, как резаная.

— А можно убить не насмерть? — решила я уточнить.

Я нагнулась над жирным уродом. Он дышал. Осмотрела голову.

— Крепкая черепушка. Ничего ему Петька не пробил. Скоро очнется.

Зато мамаша Петькина была вся в сине-бордово-зеленых разводах от синяков разной степени давности. Значит, правду говорили бабульки. Колотит сожитель ее смертным боем. И она терпит.

— Что дальше делать собираешься? — мне просто интересно, неужели и теперь не выгонит наглого жирного сожителя.

— Надо скорую вызвать.

— Кому? Этому уроду не нужно. Он скоро очнется и станет тебя лупить еще сильнее. Сейчас есть возможность его вышвырнуть без последствий для твоего здоровья, — пытаюсь достучаться до ее разума.

— Ты мне всегда завидовала, что у меня мужиков столько.

— Какая интересная версия происходящего. Ты еще скажи, мол, я тебе завидовала, что тебе наливают. А еще я тебе завидовала, что тебя лупит всякое отребье. Короче, Петруха, что делать будем? Тут из вашей семьи адекватный только ты. Она не может нормально мыслить.

— Давайте его посадим. Скажем, что он на вас, теть Ира, с ножом пер. Хотел зарезать. Поэтому я его табуреткой и огрел.

— Сейчас он очнется. Надо до него донести эту мысль. Аккуратно ножик забери, чтобы отпечатки не стереть и своих не оставить, — это уже Никита взялся разрулить ситуацию.

— А ты, если не подтвердишь нашу версию, то я, как особа завистливая, у тебя сына отберу по суду. Лишу тебя материнских прав и алиментов, что ты на сына получаешь. И впредь твоих сожителей будем контролировать. Подумай, если с тобой что случится, то сын твой в детдом угодит. Кивни, если поняла меня.

До матери Петькиной стало доходить, что мы настроены решительно. Она стала кивать мелко головой. Совсем мозги спеклись у алкашки. Пропила остатки мозгов. Думать разучилась…

Когда мужик очнулся, Никита ему доходчиво объяснил, что последует дальше, если он не уберется из этой квартиры. И не дай бог ему сюда хоть раз приехать. И никто не станет больше терпеть его побои. Объяснили, что у него есть десять минут. А потом он просто окажется в местах не столь отдаленных, где приятного серого цвета стены, колючей проволоки хоть завались и добрые милые люди с собаками.

— Я такую скорость по одеванию даже в армии не видел, — сказал Никита. Его привел в восторг способ одевания мужика.

— А техника вообще запредельная… — это уже Петька юморит.

— Испугался? — спросила я Петьку.

Эта история мне не нравится. Но иногда приходится поступать жестко и даже подло. По-другому такие граждане, как этот мужик, не понимают.

— Я за Никиту испугался. Мне-то что? Если бы и убил, я малолетка. Меня не посадят.

— Этого упыря мы отшили. Но найдутся другие. Ее рано или поздно убьют. И где она таких находит? — Никита высказал то, о чем мы все думаем.

— Попытаемся хотя бы фильтровать ее знакомых. Драчунов надо отсеивать. И проблема почти решена. Кодироваться она не хочет. И сама завязать не может. Она алкашка конченая, — это Петька вынес свой приговор.

— Бывает, что и конченые пьяницы завязывают…

— Теть Ира, вы сейчас меня просто успокаиваете?

— Нет, Петька. Это я надеюсь, что чудо произойдет. Вдруг тебе повезет и попадется ей нормальный мужик, с которым она бухать перестанет.

— Иришка, ты такая большая и в сказки веришь…

— Знаешь, Никита, верить во что-то надо. Хоть в сказки. Это не так плохо. Особенно, если сказочник красив и сказка добрая…

Мы спохватились, что пора за Востриковой ехать. И договор на аренду подписывать. Петьку с Грейсом оставили дома. Он матери поможет, покормит ее. А то она выглядит, как будто неделю ничего не ела. Приберется в квартире. Петька решил на ночь остаться там, вдруг сожитель вернется.

Вот как так? Она алкашка. Воспитанием сына практически не занимается. Сбросила на чужих людей и гуляет в свое удовольствие. А он ее такую любит! За что ей такой сын достался?

Договор подписали. Все наши пожелания были учтены. Мы еще умудрились договориться ремонт помещений делать в счет платы за аренду.

— Иришка, а за что, стесняюсь спросить, тебе такие тепличные условия предложили? Армянин другую сумму аренды называл.

— Вы невнимательно слушаете собеседника. Он же ясно проговорился, что они этого армянина с его тухлыми запахами выживали. Потому и аренду поднимали постоянно, чтобы он добровольно съехал. Им по договору так выгодней было, чтобы штрафы не платить…

— А он, глупый, все не съезжал… Иришка, а правда, что он тухлятиной людей кормил?

— Наверное. Я же не пробовала его еду. Просто на кислые запахи даже у нас в офисе жаловались все. Запах действительно был противный. Клиентов отпугивал. А теперь запахи будут вкусные, как дома, и клиенты косяком сюда пойдут. Кстати, вытяжку проверить надо на исправность.

— Так ее чинить надо будет? Это в копеечку не влетит? — подружка все думает, что мы разоримся, как этот горе-повар.