Учительница была близорука, но никогда не носила очков. Вместо этого у нее была пара стекол на длинной ручке, так называемый лорнет, висевший у нее на длинной черной ленточке. Именно лорнет она использовала, когда хотела рассмотреть что-то поближе, поднося его к глазам.

Алисия, с ее отличным умением подражать, всегда веселила свой класс тем, что моргала, как несчастная мадемуазель, поднося воображаемые стекла к своему носу. Но подобно и другим, мадемуазель Дюпон внушала Алисии благоговейный трепет, поэтому та старалась никогда не доводить огненный темперамент учительницы до точки кипения.

– Новенькие ученицы должны познакомиться с директрисой после завтрака, – объявила мисс Поттс. – Из них три – в первом классе, две – со второго, и одна – с четвертого. Вы можете пойти все вместе. Позже подойдете к нам в Зал Собраний. Памела, будь любезна, проводи новеньких учениц к директрисе.

Памела, староста корпуса Северной Башни, поднялась со своего места. Новенькие девушки тоже встали, и Дэррелл в их числе. Они последовали за Памелой. Она провела их через дверь, ведущую во Двор, затем через другую дверь в здании, располагающемся между Восточной и Северной Башнями. Кабинет директрисы был именно здесь. А также тут и располагался лазарет или, вернее, изолятор, куда направляли заболевших девочек.

Они прошли через дверь, выкрашенную темно-кремовой краской. Памела постучала. Низкий голос ответил:

– Входите!

Памела открыла дверь.

– Я привела новых учениц, мисс Грэйлинг, – доложила она.

– Благодарю, Памела, – снова ответил низкий голос, и Дэррелл увидела седовласую женщину, сидящую за столом и что-то пишущую. У дамы было спокойное лицо, без единой морщинки, пронзительно голубые глаза и очень непреклонный рот. Дэррелл слегка напугал этот ровный, низкий голос директрисы, и девочка понадеялась, что никогда не попадет к ней для выговора за свое неподобающее поведение!

Новые ученицы вытянулись шеренгой перед директрисой, а мисс Грэйлинг окинула их внимательным взглядом. Дэррелл почувствовала, что краснеет, хотя не знала, отчего. А еще ее колени стали слегка подрагивать. Она надеялась, что мисс Грэйлинг не спросит у нее ничего, потому как она была не в состоянии произнести хоть слово!

Мисс Грэйлинг спросила их имена, сказав по паре слов каждой девочке. Затем торжественно обратилась ко всем:

– Однажды вы покинете стены школы и отправитесь в большой мир в качестве молодых выпускниц. С собой вы должны принести туда как острый ум, так и отзывчивое сердце вкупе с желанием помогать. Забрать с собой четкое понимание множества вещей и готовность взять на себя ответственность, а также показать себя личностями, которыми восхищаются и уважают. Все это вы сможете усвоить, находясь в Башнях Мэлори – если сочтете нужным. Я не беру в расчет успех тех девочек, которые просто получили стипендии или сдали экзамены. Я полагаю, что нашим достижением являются те, кто взращен добросердечными и предупредительными, здравомыслящими и достойными доверия; честные, крепко стоящие на ногах женщины, которые станут основой нашего мира. И нашим поражением станут те, кто не усвоит эти уроки на протяжении нескольких лет, что пробыли здесь.

Эта речь была произнесена таким серьезным и торжественным тоном, что Дэррелл затаила дыхание. Она сразу же страстно захотела стать одним из достижений Башней Мэлори.

– Некоторым из вас будет легко постигнуть эти вещи, которые будут сложно усвоить другим. Но легким или тернистым путем, эти уроки должны быть заучены, если вы стремитесь стать счастливыми после жизни здесь, и нести свет счастья другим людям.

Повисла пауза. Затем мисс Грэйлинг снова заговорила, более свободным тоном.

– Вы несоизмеримо много получите в стенах Башен Мэлори. Посмотрим, что вы сможете отдать в ответ.

– Ой! – воскликнула Дэррелл, удивленная и обрадованная, и совершенно позабывшая, что не могла вымолвить и словечка, – именно так и сказал мой папа, когда прощался со мной, мисс Грэйлинг!

– В самом деле? – спросила мисс Грэйлинг, глядя на серьезную маленькую девочку улыбающимися глазами. – Что ж, если твои родители мыслят подобным образом, то ты из тех удачливых учениц, которые находят все уроки, о которых я рассказывала, доступными для понимания. Вполне вероятно, однажды Башни Мэлори будут гордиться такой ученицей.

После еще нескольких напутствий девочкам разрешили уйти. Находясь под сильным впечатлением, они выходили из кабинета. Даже Гвендолин не проронила ни слова. Какие цели они не преследовали, поступив в Башни Мэлори, в этот момент каждая девочка желала стараться изо всех сил. А будет ли это стремление воплощено, зависело от самой девочки.

Они прошли в Зал Собраний для молебна, заняли места и дождались, когда мисс Грэйлинг поднимется на трибуну.

Вскоре по огромному залу разлились звуки церковного псалма. Первый день обучения начался. Дэррелл пела, стараясь изо всех сил, счастливая и взволнованная. Сколько всего она должна поведать маме, когда будет писать ей письмо!

Глава 4 Класс мисс Поттс

Вся школа встречала новое утро с молебна. Все первогодки Северной, Южной, Восточной и Западной Башен стояли в своем классе, второгодки – в своем и так далее.

Дэррел бросила нервный взгляд на свой класс. Каким же большим он оказался! Около двадцати пяти или тридцати учениц, несомненно. Мисс Поттс, их глава башни, так же была классным учителем и первого класса. Здесь же была и мадемуазель Дюпон, весело насвистывающая, а учительница, сидевшая рядом, должно быть, и была другой учительницей-француженкой. Но как они отличались друг от друга! Вторая была худой, высокой и сухопарой. Ее волосы так же были уложены в маленький пучок, правда, не на макушке, а на затылке. Дэррелл подумалось, что, кажется, и у нее характер у нее не сахар.

Алисия рассказала, кем являются другие учителя, находящиеся здесь.

– А это учительница истории, мисс Кэртон, вот там – смотри, та, что с высоким воротничком и с пенсне на носу. Она ужасно умная, и страшно язвительная, если тебе не нравится история. А это учитель искусства, мисс Линни – она очень милая. Очень нетребовательная.

Дэррелл понадеялась, что ей будет легко с мисс Линни, раз уж та нетребовательная. Да и выглядела та приятной. Учительница была молоденькой, с рыжими локонами, сплошь в мелких завитках.

– А там учитель музыки – мистер Янг – поняла? Он всегда либо в прекрасном настроении, либо в ужасном. Мы постоянно пытаемся угадать, в каком именно, когда он забирает нас на пение или музицирование.

Сестры-хозяйки всех четырех корпусов также присутствовали на молебне. Дэррелл заметила и их сестру-хозяйку, выглядящую слегка сурово, впрочем, как и всегда, когда она напряженно раздумывала, что ей необходимо сделать. Алисия снова зашептала:

– А это…

Взгляд мисс Поттс обратился к Алисии, и та мгновенно перестала шептать, уткнувшись в свою книгу псалмов. Мисс Поттс не жаловала людей, которые беспрестанно перешептываются, особенно на молебне.

Молебен закончился, и ученицы начали расходиться по своим классным кабинетам. Весь путь до западной стороны Башен Мэлори они бежали, и вскоре башня наполнилась звуком поспешных шагов, смехом и болтовней. Правила не запрещали хранить молчание в коридорах той части здания, где располагались классные комнаты.

Ученицы первого года зашли в свой кабинет, помещение с симпатичным видом на море. Комната была огромна, со столом учителя в одном конце и шкафом – в другом. Парты и стулья были расставлены в строгие ряды.

– Чур, я сижу у окна! – воскликнула полная девочка и плюхнулась на это место.

– Чур, и я! – заявила Гвендолин. Но полная ученица посмотрела на нее с удивлением:

– А разве ты не новенькая? Ну, тогда ты не можешь пока выбирать себе место. Новые девочки должны занять те парты, которые останутся, когда старожилы выберут те, которые хотят.