—Так, погодите-ка, какой ещё парень? Ничего не понимаю — бормочу себе под нос, пытаясь собрать в кучку пазл несостыковки. Может это кто-то из музыкантов? — А как он выглядел-то?

—Если в общих чертах, то высокий, тощий и лысый. У него ещё на левой щеке шрам был.

Нет, таких я там точно не видела.

—Сейчас я вообще запуталась. — В ужасе выпучиваю глаза. — Вы точно ничего не перепутали?

—Я этому уроду по морде нае… кхм… надавал. Как вы думаете, мог я его не запомнить?

—Откуда мне знать! — Рявкаю и вдохнув носом воздух, медленно выдыхаю, прикрывая на несколько секунд глаза. Успокаиваюсь — простите. И… спасибо, что заступились. Я в самом деле практически ничего не помню, но зато сейчас хотя бы понятно, почему голова так сильно болит.

—Вам повезло Дарья, что я рядом оказался, неизвестно чем бы все это закончилось.

—Да, наверное… да… — моих губ касается улыбка, а затем паника поднимается аж до горла. — А что с Полей? Ну, с моей подругой?

—Да всё с ней хорошо. Я отвёз её в гостиницу. И кстати, Полина попросила передать вам, чтобы вы ей не звонили, так как у неё какие-то проблемы с телефоном. Она сама с вами свяжется по возможности.

Барсукова — Барсукова, куда же ты вляпалась подруга?

—Ещё раз спасибо вам огромное, и

, простите за доставленные неудобства. Я если честно, не думала, что обычный поход в бар обернётся вот таким происшествием.

—Я тоже не думал, что поминки сейчас в барах проводят — не без издёвки ехидничает Бейц, пока я сквозь землю готова провалится. Что-что, а вот про мнимые похороны-то я совсем забыла.

—Я могу всё объяснить — бормочу первую приходящую в голову мысль, хотя понятия не имею, что здесь можно сказать, кроме позорной правды. Сжав в руках несчастный лифчик, смотрю под ноги, ощущая себя провинившейся школьницей. Лучше бы дома вчера сидела, чем вот это вот всё…

—Не нужно мне ничего объяснять. На первый раз отделаетесь штрафом и предупреждением, но если, что-то подобное произойдёт ещё раз, и пересахаренное кофе кстати относится к этой же категории, то последует увольнение. Вам ясно? — Строго чеканит.

—Да, ясно, Константин Витальевич. Я это… ну… домой поеду.

—Я вас отвезу, только дайте мне минут 10.

—Не нужно, Константин Витальевич, я на такси доберусь. — Поспешно проговариваю, боясь даже дышать в его сторону. Настолько нелепо я себя ух как давно не чувствовала, поэтому кроме желания поскорее остаться наедите, преобладает только желание выспаться. Ну или хотя бы выпить какую-нибудь волшебную пилюлю.

Бейц слава богу настаивать не стал, и забрав свои вещи, я спокойно пошла одеваться. Сначала зашла в ванную, чтобы нацепить лифчик, который каким-то образом был снят, но узнавать каким именно не решаюсь, боясь получить новую порцию позорных воспоминаний, а когда захожу в прихожую, привалившись к стене, в одних серых трико стоял шеф, держа в руках мой пуховик. Он выглядел таким домашним, с растрёпанными ото сна волосами и заспанным лицом, что невозможно было не улыбнуться.

—Разрешаю вам завтра взять выходной, и советую сходить сделать узи — говорит, помогая мне надеть пуховик. Молча киваю и натянув ботинки, ещё раз говорю спасибо и выхожу.

Добравшись до дома минут за тридцать, неспешным шагом поднимаюсь по лестнице и проскочив последний пролёт достаю из кармана связку ключей. В висках отчаянно стучат маленькие молоточки и всё, о чем я могу думать, это как бы побыстрее дойти, выпить таблетку, принять душ и завалится спать, пока мама не привезёт Нютку.

—Привет, Даша — по подъезду разносится до боли знакомый голос, и я не сразу понимаю, что это не галлюцинации на фоне сотрясения, а реальная реальность. Остановившись, вскидываю голову, чувствуя, как внутри всё замирает и не моргая пялюсь на стоящего около моей двери Туманова с букетом розовых пионов и картонным пакетом из детского мира.

Поджав губы, внимательно смотрю на Егора. Причёсанный, побритый, одет с иголочки и глаза, искрящие неподдельной радостью, от которой становится тошно.

—И тебе привет. — отвечаю деловым тоном и подхожу к двери. Вставляю ключ в замочную скважину и несколько раз проворачиваю по часовой стрелке — Входи раз пришёл, нечего тут на радость соседям светится — и первая захожу внутрь.

Щёлкнув выключателем, я принимаюсь снимать ботинки и пуховик, не обращая внимания на стоящего около двери мужчину. Мне вообще на него плевать. После отсутствия сроком на полторы недели, все мои чувства, которые пытались пробудится, после шестилетней спячки, атрофировались, и теперь находятся под семью замками, ключ от которых я выкинула к чертям собачьим.

—Можно мне пройти или я так и буду стоять на пороге?

—Да пожалуйста, — крикнула, направляясь в сторону ванной комнаты — жди меня на кухне, я скоро.

Закрывшись, поспешно снимаю всю одежду и закинув в бак для грязного белья, залезаю под душ. Зная, что через стенку меня ждут, пришлось поторопится и управится минут за 10, но и этого оказалось достаточно, чтобы хоть немного голова просветлела и стало значительно легче. Обернувшись полотенцем, я пошла в комнату, одела тёмную футболку и спортивные штаны. На голове завязала тюрбан и только потом вышла.

Идти на кухню желания нет, а гость, хоть и незваный есть, поэтому еле волоча ноги я вхожу и останавливаюсь в дверном проёме. Внимательно осматриваю пространство, которое Туманов полностью заполнил собой и сейчас пытается заварить кофе, стоя около электрического чайника.

Воспоминания в голове, как картинки, только при быстрой перемотке, переносят меня на шесть лет назад, когда точно так же, Егор готовил нам завтрак. Уютный, домашний, в одних боксёрах, с мускулистой спиной, к которой так и хотелось прижаться, почувствовать тепло и аромат его тела.

Это были невероятно-счастливые моменты, которые я бы хотела прожить ещё раз. Не именно с Тумановым, а в плане внутренних эмоций, которые я не испытывала с тем же Игорем, да и ни с кем, кроме него…

Поняв, что меня не туда несёт, хмурюсь и подхожу к столу, на котором в стеклянной прозрачной вазе, наполненной до середины водой стоит букет розовых пионов, а рядом — картонный пакет. Не мешкая, заглядываю внутрь и вытащив подарок для дочери, громко хмыкаю, демонстративно показывая своё недовольство.

—Не нравится? — над ухом раздаётся взволнованный голос Егора, и я вздрагиваю, но голову не поворачиваю, продолжая вертеть в руках коробку с куклой “Lol” с золотистыми волосами, заплетенными в африканские косички и одетую в оранжевый спортивный костюм.

—Нормально — сухо отвечаю я и убираю коробку обратно в пакет. — Ей понравится, если тебе это важно знать.

Отодвинув стул, сажусь, и только тогда поднимаю глаза на Туманова. На его лице спектр эмоций, но я ни одну не могу разобрать. Что он вообще чувствует? Вся эта маска непроницаемости порядком бесит!

Вздохнув, Егор отворачивается, а через несколько минут ставит одну кружку с кофе передо мной, а вторую, берёт себе и садится по другую сторону стола.

—Ты извини, что я похозяйничал, просто очень пить хотелось, а ты в этот момент была в ванной. Наверное, не стоило.

—Угу, не стоило — даже не пытаюсь любезничать. Беру кружку в руки и делаю два жадных глотка, которые тут же жгут язык. Ставлю чашку обратно на стол, неприятно морщась.

—Вот всегда ты торопишься и постоянно обжигаешь язык — Егор качает головой, пряча улыбку за узорчатой белой кружкой, а меня начинает это злить.

Всегда торопишься… Мы шесть лет не виделись. Знает он…

С трудом сдерживаюсь, чтобы не съязвить и решаю переключить тему, раз сам он этого делать судя по всему не собирается.

—Ты приехал кофе попить и в воспоминания ударится или зачем-то ещё?

С лица тут же слетает беззаботная улыбка, и поставив кружку, Егор выпрямляется.

—Я приехал к дочери.

Хмыкаю, обводя пальцем лимоны на белой скатерти.

—Интересно ты к дочери приехал, что даже не спросил о ней за все эти пол часа, что здесь находишься.

—Я думал, ты сама мне расскажешь.