– Ты всё неправильно понял. Я не…

– Ну, конечно, неправильно… Бля, ну ты петушара… И давно ты этим промышляешь?

– Да я… бля… Я не…

– Не гони давай… Давно?

– С шестнадцати лет.

– Охуеть…

– Только я тебя прошу… Никому, ладно?

– Бля! Уже почти тридцать лет как дырявый, а еще о чем-то просит… Тебя, может, и под хвост кто-нибудь, а?

– Да блять! Тебе-то какое дело?! Может, и кто-нибудь… Ты сам только что по моей наводке собирался малолетку раком поставить. Забыл уже?

– Я же сам жопу не подставляю! И в рот не беру, в отличие от некоторых…

– А разница какая? И там, там – гомосятина.

– Ни хуя… Мелкий пацан – это не мужик. И рот у него от девчачьего ничем не отличается. И там, и там – дырка. А вот ты хуи сосешь! Мужские! В рот их себе засовываешь! Чувствуешь разницу между нами?.. Миллион раз, блять…

– Да пошел ты…

– Сам пошел… У тебя в офисе все знают, какая ты шлюшка грязная? Может, они тебя и дерут каждую неделю, по пятницам… А?..

– Не твое дело, урод.

– Ну, конечно, не мое… Не я же с тобой в офисе сижу, а они. Им-то точно необходимо знать, с кем они воду из одного кулера пьют.

– Опа… Решил до моей работы дойти? Поговорить больше не с кем?

– Может, и есть… Пацанам-то ты тоже ничего не рассказывал. Да и жена не знает поди…

– Охуеть… Я прям не верю своим ушам. И как тебе так долго удавалось скрывать, что ты мудак? Мы же ведь лет двадцать с тобой знакомы… Ну да, блять, я – пидор. Доволен?..

– Ух ты, девочка расстроилась… Не хмурь ягодички, милая.

– Я только одного не понимаю, тебе-то что?.. У тебя детство, что ли, сложное было? Отец – уголовник, тлетворное влияние среды, не?.. Раньше тебя никогда это не парило… А я ведь тебе и про наши корпоративы в Братиславе рассказывал, когда мы всем офисом блондинчика купили и всю ночь по очереди его трахали. И про то, как Гиви день рождения в гей-клубе отмечал. Со всеми вытекающими… Даже интерес проявил, как помню… Стал бы я тебе про синий шарфик рассказывать… Так что не так? Какая на хуй разница, есть у меня пассивный опыт или нет? Ты что, вор в законе?

– Раньше, я думал, ты – мужик.

– А что сейчас?

– А сейчас ты – пидор… Сам сказал.

– Ты считаешь, что пидор мужиком быть не может?

– Ха… Нет, конечно. Мужик – это мужик. А пидор – это пидор… Пидор дает под хвост мужикам. Вот и ты даешь.

– Охуеть… Вот ты быдлан…

– Может, и быдлан. А пидор все равно ты… И, как я понял, не хочешь, чтобы об этом кто-то еще узнал. Особенно жена. Так?

– Тебе-то какое…

– Такое, что от меня зависит, узнают об этом или нет. Согласен?

– Бля… И что ты хочешь? Денег?

– Не… Деньги у меня самого есть… А вот…

– Что?

– Давай-ка ты по специальности поработаешь…

– То есть?

– Ну че такой непонятливый, не тормози… С шестнадцати лет сосешь, опыта, наверное, поболее, чем у синего шарфика. Давай, удиви меня.

– Ты серьезно?

– Серьезней некуда… У меня уже яйца свело от возбуждения. Думаю, можно и нагнуть тебя по-взрослому, раз ты такой опытный… А то понедельник еще не скоро, там и синий шарфик на десерт будет… А пока…

– Эээммм…

– Давай, давай… Целку из себя не строй. Тебе же нравится... Могу и погрубее сказать.

– Бля… Не здесь же, придурок… Пойдем. Вон там, видишь пузырек?.. Захвати его.

Подарочек

Уже в первом классе Макс перестал верить в Деда Мороза. Жизнь в одноэтажной провинции не способствовала чудесам, поэтому материалистическое мировоззрение хоть и не вбивалось кувалдой, но настойчиво культивировалось местными реалиями.

Он был обычным парнем из простой русской семьи, никакого декадентства или богемы, ни боже мой. Отец – так вообще без высшего образования, от сохи, потомственный рабочий класс. Мать – посложнее, но и её интересной штучкой не назвать. Правда, оба тянулись к свету и читали книжки, на этой почве решив отправить единственного отпрыска учиться на юрфак в столицу.

Всё чин чинарём, денег дали на первое время, проезд оплатили. Ну, а дальше – сам справляйся. Не век же на родительской шее сидеть. Да и Москва – город больших возможностей, есть где развернуться, не то что Устюг, давно уже не Великий.

Как и полагается, всюду подал документы, но в Вышку и в МГУ не пробился, да и удивительно было бы, а вот в РГГУ на бюджет получилось. Середнячок, конечно, ну да ладно, всё ж столица – не провинция. Максу и этого за глаза хватало. Даже с общагой всё хорошо сошлось: пусть и далеко, но всё же по прямой, по серой ветке – час езды и ты на месте.

Учился Макс ровно – не суперотличник, но и не шкаф безмозглый, хвосты закрывал вовремя. Из проблем – только нищета и убогость быта. Пробовал решать. Подрабатывал везде, где только мог: и курьером, и дворником, и даже ночным сторожем. Но перегорал настолько быстро, что даже не успевал войти во вкус. Родители помогали, конечно, но только так, чтобы кеды в угол не поставил. На развлечения и девушек, при таком раскладе, не было ни денег, ни времени.

Изменения нагрянули внезапно и в самом необычном месте. Как-то поздно вечером, будучи уже на втором курсе, в душевой общежития Макс встретил знакомого с факультета журналистики – Гену Вожеватова. Не сказать, что сильно близкий, но здоровались, иногда одалживались друг у друга. В целом, тот был в курсе плачевных дел Макса. И вот, стоя под еле теплыми струями воды, Гена начал внимательно разглядывать Максима, да так нескромно, что последний заволновался.

– Ну, ни фига себе… И чё ты с таким богатством побираешься? – Гена завистливо покачал мокрой головой. – Будь у меня такое, я бы вообще уже в отдельных апартаментах проживал. Где-нибудь в районе Дмитровской, чтобы долго не переть…

– Ты о чем? – Макс сделал непонимающее лицо и на всякий случай отошел на шаг.

– Да всё о том… Вон какую дубину отрастил. У вас там в Устюге река радиоактивная, что ли?.. Такой елдой можно кого-нибудь убить по неосторожности…

– Ээээмммм…

– Да ты не смущайся, я же по-доброму. Если интересно, могу свести с нужным человеком, он научит, как применить и как денег заработать.

– Как?!