Нахожу его сидящим в большом кресле практически у самого выхода. Моего родителя вообще трудно не заметить. Высокий, крепкого телосложения, с легкой сединой на висках, он совсем не выглядит на свои пятьдесят пять лет. Наоборот, благодаря своей любви к здоровому образу жизни, ему сложно дать даже больше сорока.

– Привет, пап. – Я подхожу ближе и замечаю рядом с ним чемодан на колесиках и дорогую дорожную сумку известного бренда. Удивленно смотрю на отца: – Что случилось?

– Наконец-то! – Он встает с кресла и хмуро буравит меня взглядом. – Ты почему трубку не берешь? Я звонил десять раз!

– Телефон на беззвучном стоял, пока я спал, – оправдываюсь я перед отцом.

– Так, слушай меня внимательно, – он сразу переходит к делу. Алексей Жданов никогда не тратит время просто так. – Мне Архипов позвонил, у нового проекта проблемы. Придется ехать и решать. На тебе девчонки. Будешь за главного.

Услышав приказ отца, я слегка бледнею. Я не могу здесь оставаться. Мне нужно срочно уехать. Только вот как я должен это объяснить ему? Прости, пап, я хочу твою жену, поэтому должен поскорее отсюда сбежать?

– За главного? – хрипло переспрашиваю. – Они что, дети? Взрослые же девки, сами о себе могут позаботиться.

– Я, кажется, тебе четко сказал, ты за них ответственный. – Отец берется за ручку чемодана и серьезно на меня смотрит: – С Верой и Ларисой я поговорил.Тасе мать, думаю, уже сказала.

Не теряя больше времени на разговоры, отец отворачивается от меня и идет к выходу. Я бреду следом, чтобы проводить. Вот так накрылись мои планы сбежать. И что делать дальше я совершенно не представляю. Вернуться домой не получится. Отец просто убьет меня. Избегать Веру тоже вряд ли выйдет.

Я стою на подъездной площадке до тех пор, пока машина с моим отцом не исчезает за воротами отеля. В груди поселилась странная тяжесть, она словно предвестник надвигающейся грозы, намекает мне на грядущие проблемы. Смогу ли я избежать их, если буду держаться подальше от мачехи?

Точно, нужно просто не оставаться с ней наедине. И тогда все будет хорошо.

Три дня мне удавалось придерживаться своего плана. Я прилип к Тасе, чем откровенно ее бесил. Каждый раз, глядя, как она раздраженно ворчит, мысленно я просил у нее прощения. Прости, младшая сестренка, но это вынужденная мера. Мне придется беспокоить тебя до тех пор, пока этот гребанный отдых не закончится.

– Даже поесть больше нельзя спокойно, – ворчит она, сидя со мной за столом, и ковыряется в тарелке, буравя взглядом.

– Я же тебе не мешаю есть, – я давно закончил со своей порцией еды и теперь сижу рядом с ней, просто чтобы вместе подняться наверх.

– Ты на меня смотришь! Я не могу так есть! – Тася откладывает вилку в сторону и морщится. – Мне еда так в горло не лезет.

– Тась, а ты мнительная, – я качаю головой. – Нельзя такой быть.

– Слушай, – сестра тяжело вздыхает, – что происходит? Почему ты ко мне прилип? Я уже в туалет идти боюсь, потому что ты туда со мной попрешься.

– В туалет точно не пойду, – заверяю ее.

Тася цокает языком и, снова схватив вилку, втыкает ее в листья салата. Затем отправляет в рот и сердито жует.

– Не подавись, сестричка. Ты жуешь слишком быстро.

Скорчив рожу, Тася продолжает жевать.

– Что делаешь завтра утром? – интересуюсь у нее. Нужно продумать план на завтра. Сегодня мне повезло, Вера и мать Таси, Лариса, ездили в город за покупками и провели там весь день. Уже ужин, а их до сих пор нет.

– Тебе какое дело? Собрался мне с самого утра надоедать?

– Нет, собрался поспать до полудня, – отвечаю, почесав затылок.

– Вот и отлично, потому что я собираюсь в спортивный зал и не хочу там видеть твою кислую рожу, – Тася доедает салат и встает. – Я собираюсь в бар сходить. Ты тоже пойдешь? Или, наконец, отвянешь от меня?

– Ты пить собралась одна или местных парней клеить?

– Девчонок, – с недовольством в голосе произносит Тася. А затем встает из-за стола и идет в сторону пляжа, где расположен большой бар. Возле него каждый вечер собирается куча людей, устраивая дискотеки. Я следую за Тасей. Не могу же отпустить свою младшую сестренку в одиночестве.

В баре она заказывает несколько коктейлей и старательно делает вид, будто не замечает меня. Я тоже делаю заказ, но не ограничиваюсь безалкогольными и поэтому спустя несколько часов пребывания на пляже и с десяток шотов, я чувствую, как мой разум полностью затуманен. Мне это нравится, ведь впервые за несколько месяцев я не думаю о Вере, прямо сейчас она словно далекое воспоминание.

И чем больше я пью, тем сильнее ее образ вытесняется из моей головы. Господи, если бы я знал, то давно бы напился.

– Я пошла к себе, – Тася вылавливает меня возле барной стойки. – Ты тоже или остаешься?

– Иди, – я отмахиваюсь от сестры.

– Не налегай на выпивку, – дает мне напутствие Тася и уходит.

Проведя в баре еще час и выпив еще несколько стаканчиков, я, слегка покачиваясь, бреду в отель. На улице уже стемнело. Остановившись возле главного здания и задрав голову, смотрю на луну. Какая-то она сегодня яркая, или мне это кажется из-за выпитого алкоголя? Я засматриваюсь на огромный бледный диск.

– Марк? Ты еще не спишь? – раздается за моей спиной.

Мне показалось, или я правда только что услышал голос Веры?

Обернувшись, изумленно смотрю на улыбающуюся мачеху. От одного ее вида все мысли тут же путаются. Алкоголь сильнее дает в голову.

– В-вера? – с трудом произношу ее имя.

– Ты пил что ли? – Она обеспокоенно делает шаг ко мне. Я отшатываюсь в  сторону и едва не падаю. Вера хватает меня за рукав и заставляет выпрямиться. – Марк, ты чего? С тобой всё хорошо? Тебя тошнит? Голова кружится?

Мне нестерпимо больно слышать ее расстроенный голос. Надо валить отсюда, пока я не натворил бед. Черт, надо было с Тасей возвращаться назад.

Я молча отворачиваюсь от Веры и пытаюсь уйти, но мачеха не отпускает мой рукав. Дергаю руку.

– Я провожу тебя в номер, – заявляет она и, подхватив меня под руку, тащит за собой. Мне сложно даже слова вымолвить. Все, что я могу, пока мы плетемся вперед – смотреть себе под ноги. – Вот уж не ожидала увидеть тебя пьяным. Я думала, ты вообще не пьешь. Хорошо, отца здесь нет, ты же знаешь, он подобное не одобряет.

Упоминание об отце вызывает во мне приступ злости. Я пытаюсь вырвать руку, но Вера не отпускает.

– Ты меня избегаешь последнее время. Что происходит? – она не сбавляет шаг, и мы входим в отель. Проходим мимо администраторов на ресепшн, которые приветливо с нами здороваются. Останавливаемся только у лифта. Вера нажимает на кнопку вызова и поворачивается ко мне. – Марк? Почему ты меня игнорируешь?

– Ты правда не понимаешь? – я собираюсь с мыслями и с духом. Поднимаю голову и смотрю в ее прекрасные глаза.

– Не понимаю что? – Вера хмурится, а я чувствую, как у меня сжимается сердце. Я не хочу, чтобы из-за меня она сердилась или хмурилась.

Дверцы лифта открываются перед нами, и я первым захожу внутрь, Вера следует за мной.

– Все так серьезно? – вдруг спрашивает она и нажимает на кнопку нашего этажа.

– Ты о чем? – я опираюсь об перила и, вздохнув, провожу рукой по волосам.

– О твоих чувствах, – Вера подходит ближе, хотя лифт очень просторный. Я пытаюсь отодвинуться, но упираюсь в стену. – Не пытайся опять сбежать.

Почему ее голос, кажется сейчас таким безжалостным? Или у меня глюки от выпивки?

– Я не бегу, а держу дистанцию. Как и положено, ведь ты моя мачеха.

– Мачеха, – соглашается она кивком.

Я шумно выдыхаю и вновь упираюсь взглядом в пол. Почему лифт едет так долго?

– Мне жаль, что я доставляю тебе неудобства, – тихим голосом произносит она. Я вскидываю голову.

– Это не твоя вина, я сам в этом виноват. Я виноват в том, что хочу тебя… – последние слова вырываются из моего рта непроизвольно, но не вызывают никакого отвращения на лице Веры. Наоборот, она смотрит на меня, не отрывая глаз.