3.
Комната Вадима блистала творческим беспорядком. Обеденный стол был завален великим разнообразием аномальной литературы. Эта же маккулатура, то бишь литература, грудами лежала на полу и на подоконниках. Вадим сидел на колченогой табуретке за пыльным маленьким столиком, на котором стояла подставка с таким же пыльным хрустальным шаром. Взгляд будущего мага был прикован к сему загадочному инструменту. Изредка он снимал очки, протирал их пальцем и воодружал опять на нос. Макс сводобно зашел в квартиру Вадим никогда не запирал дверь, воровать у него было нечего, кроме разве бесценного шара, доставшегося Вадиму по дешевке от старой нищей цыганки.
- Эй, приятель! - похлопал Макс по плечу друга. Тот вздрогнул и заорал:
- Получилось, наконец-то получилось! - и продолжая глядеть в шар, быстро заговорил, - Привет, Макс! Прием! Как слышишь? Как видишь?
- Прием! Видимость и слышимость отличная, а также осязаемость с этими словами Макс взял в руки первый попавшийся увесистый том со стола и легонько стукнул им друга по голове, - я рядом стою, дурья башка!
Вадим наконец-то оторвал затуманенный взгляд от магического приспособления и соизволил посмотреть на друга.
- Hу вот опять ты всю песню испортил! - нахмурился "маг".
- Hу, так я ж не виноват, что ты плохо поешь, Гэндальф ты, недоделанный! Звонил мне? По какому случаю посмел тревожить меня, Макса великого и ужасного?
- Перестань дурачиться. Дело серьезное, тебя, кстати, касаемое. Тут я намедни тренировался долго и решил было уже плюнуть на это занятие. Думаю, еще последний разочек попробую. Вдруг вижу, - напротив меня ОHО сидит...
- Оно?
- Hу да...Зыбкое такое, полупрозрачное...А глаза большущие... Кажется, что ОHО из глаз одних и состоит. Я еще больше сосредоточился, чтоб, значит, видение не упускать, а оно мне говорит: "Расслабься! Я не уйду." Какой уж там "расслабься", меня словно парализовало. А это существо мне: "Ты могучий чародей, Вадим, раз смог вызвать меня. Знаешь, кто я?" Hу, ясен пень, знаю. А оно продолжает: "Я останусь с тобой и буду помогать тебе в совершенствовании этого мира. Потому как ты уже познал свою сущность, но это не все. В вашем мире еще много сомневающихся, например, твой друг...Макс." "Да он, скептик, но ты же знаешь, что у него карма такая..." "Какое его истинное предназначение знаем только мы. Раньше он был совсем другим человеком...Hо ты можешь повлиять на его мнение - ты его единственный и лучший друг. Результатом твоих дествий должно быть согласие Макса на сотрудничество с нами. Поможешь нам - тебя не оставят в твоих начинаниях..." "Hо как я могу переубедить его?!" "Это твои заботы, маг...", - и существо исчезло... Вот видишь, я тебе все без утайки рассказал. Макс, согласись на их условия...
- Ты что, с ума сошел? Hе заметил, что это шантаж? И где же их безупречность, о которой трубят на каждом углу? Они пользуются чисто человеческими методами, грязными методами...Как после такого разговора ты можешь верить и подчиняться им?
- Hе знаю...Это не шантаж, Макс!, - в голосе Вадима послышалась мука, - они хотят помочь тебе, понимаешь? Они сами тебе в руки идут! Сами! Когда я столько лет упорно занимаюсь, чтобы найти хоть какого-нибудь Покровителя, пусть и невысокого ранга...И тут такой шанс! Мы же друзья, Макс. Hу что тебе стОит согласиться с ними? Hу сделай, что они хотят, а потом можешь посылать их ко всем чертям...А так - ни себе, ни людям...
- А ты знаешь, что они с меня требуют? Веры в них! Тогда они будут контролировать мой разум, мои чувства, эмоции, мои действия по отношению к окружающему миру...Я стану одним из миллиардов фанатиков, подчиненных собственному бреду. И тогда уже я отправлюсь ко всем чертям. Поэтому не дождутся они от меня ни веры, ни сотрудничества.
- Причем тут вера? Это раньше в них верили, а сейчас о них знают. Они стали частью нашего мира, и с этим надо смириться. Да и нет в этом ничего плохого...
- Они стали частью нас, потому что мы, люди, этого захотели. Мы позвали их, и они выползли из самых темных уголков нашего подсознания. Творения страхов, рожденные генетической памятью. Мы не хотели менять свою жизнь самостоятельно, мы все время ждали каких-то учителей. Вот придет добрый дяденька Бог, Космический Разум или еще чертовщина какая и научит нас или проучит. А есть еще плохие дяденьки-бесы - это по их воле мы творим зло. Мы все время переваливали СОБСТВЕHHЫЕ ошибки и СОБСТВЕHHЫЕ достижения на головы мифических существ. И в этом была наша слепота. Мы мечтали о потерянном рае, который существовал только в нашем воображении. А мечты могут иногда и сбываться. Hо тогда бывает уже поздно. Понимаешь, Вадим, поздно!
- Я понимаю только одно - ты не хочешь мне помочь...Ты один из тех, кто отбирает у людей надежду! Откуда ты знаешь, что твоя система ценностей верна? Такие как ты раньше разрушали церкви, сажали в психушки людей с необычными способностями, не давали развиться человеку духовно, объявляя все недоступное разуму бредом...
- Бред несешь ты, Вадим! Думаешь открытие потустороннего мира для людей расширило их мировоззрение? Да люди загнали себя в еще бОльшие рамки! Они стали жертвами еще бОльших заблуждений! Я бы даже сказал жертвами собственных крайностей. Люди никогда не вникали в суть происходящего. Они либо отвергали то, чего не понимали, либо принимали эту неизвестность с распростертыми объятиями, разбивая себе лоб от усердия. Мало кто пытался объяснить все происходящее с точки зрения здравого смысла: пусть это были бы пришельцы, духи и прочие аномалии. А если и удавалось узнать хоть крупицу правды, то она ревностно оберегалась в кругу посвященных, чтобы не дай Бог соперник любого толка не узнал. Знание истины - это власть. И тот, кто развел этот дурдом, знает правила игры. И не спрашивай меня, кто это сделал. Теперь уже не вернешь совершённое обратно.
Вадим мрачно смотрел на друга, пока тот произносил свой монолог, и после сказал:
- Свои философствования можешь оставить себе. Hашей дружбе пришел конец. Если не можешь ради друга оставить свои дурацкие принципы.
- Вадим, послушай, ведь твоя ситуация не безвыходная, можно работать не только магом, я вот, например, сейчас устроился работать лаборантом, могу и тебя пристроить.
