Потом вдруг совершенно неожиданно лукаво улыбнулась.

— А этот младший брат губернатора симпатичный?

— Не знаю пока, Анно-ли, — усмехнулась гостья. — Вечером посмотрю и скажу.

— Вы с ним встречаетесь?! — испуганно охнула хозяйка комнаты, прикрыв рот ладонью.

— В присутствии нашего господина, — разочаровала её Платина, рассказав о категорическом требовании чиновника.

— Сам хочет убедиться, что вы никакая не дикарка, — понимающе кивнула третья наложница и возмущённо фыркнула: — Ну пусть посмотрит. Вы уж, Ио-ли, постарайтесь показать ему всё, чему вас научила госпожа Андо.

— Приложу все усилия, Анно-ли, — с самым серьёзным видом пообещала девушка, — чтобы не разочаровать господина и всех вас. А вы бы не могли дать совет: как вести себя в присутствии чужого мужчины?

— Тут, главное, запомнить, что вы можете говорить только с разрешения своего господина, — приняв важный вид, наставительно проговорила наложница. — И не смотрите гостю в глаза. Я заметила у вас такую привычку. Но, то, что позволено между членами семьи, недопустимо при общении с посторонними…

Неизвестно, насколько могла затянуться эта весьма поучительная лекция, но тут пришла Усуя с обедом для своей госпожи и её гостьи.

Подкрепившись рисом, тушёными овощами и мелко нарезанным жареным мясом, они продолжили беседу.

Правда, говорила в основном Анно, а Ия помалкивала, жадно впитывая новую информацию.

Подробно обрисовав свои кулинарные предпочтения, третья наложница, видимо, от радости, что заполучила столь благодарную слушательницу, внезапно пустилась в откровения, перейдя к обсуждению порядков в гареме начальника уезда, рассказав навострившей уши Платиной немало интересного.

Под вечер пришла Угара и отвела свою подопечную в баню. Пока та блаженствовала в просторном бассейне с приятной тёплой водой, служанка сообщила, что ей уже готовят отдельную комнату, но ремонт ещё не закончен, поэтому сегодня госпоже придётся переночевать у третьей госпожи наложницы.

Вернувшись в её апартаменты, Угара высушила волосы девушки полотенцем и помогла облачиться в новое платье из тяжёлого, плотного шёлка с мелким рисунком.

Наблюдавшая за ними хозяйка комнаты не без зависти в голосе отметила, что это очень дорогая ткань, а значит, господин любит свою приёмную дочь.

В ответ гостья выдала привычное славословие в адрес начальника уезда, убеждённо заявив, что недостойна такой чести, и напомнила, с кем ей сейчас предстоит встречаться, предположив:

— Наверное, господин желает, чтобы я произвела благоприятное впечатление на этого важного чиновника?

— А может, он всё же рассчитывает выдать вас за него замуж? — творчески переработала свою недавнюю гипотезу третья наложница.

— Господину виднее, — дипломатично пожала плечами девушка, в глубине души надеясь, что та неправа, и до этого всё же не дойдёт.

Уложив её волосы в аккуратную причёску, Угара скрепила их серебряной шпилькой.

Почти сейчас же, словно только этого и дожидалась, явился сам хозяин дома. Резво вскочив на ноги, приёмная дочь и третья наложница склонились в глубоком почтительном поклоне.

Кивнув, он устало опустился на табурет и выразительно посмотрел на свою самую младшую жену.

— Позвольте мне оставить вас, господин? — мгновенно сообразив, попросила та.

— Ступайте, Анно-ли, — оглаживая аккуратно подстриженную бороду, разрешил супруг напутствовав её на полдороге: — И проследите, чтобы на веранде никого не было.

— Да, господин, — недовольно поджав губы, хозяйка комнаты вышла, на прощанье бросив неприязненный взгляд на гостью.

— Садитесь, Ио-ли, — кивнул начальник уезда. — Старшая госпожа уже рассказала вам, что случилось?

— Да, господин, — чуть поклонилась девушка. — Губернатор получил донос о том, что вы собираетесь удочерить дикарку, и прислал своего младшего брата выяснить: так ли это на самом деле?

Одобрительно кивнув, мужчина продолжил расспрашивать:

— Вы знаете, что от вас требуется?

— Да, господин, — кивнула собеседница. — Нужно, чтобы у этого чиновника не осталось никаких сомнений в моём происхождении. Для этого я должна показать всё, чему научилась у госпожи Андо. Пусть он видит, что я достойна войти в семью благородного Бано Сабуро.

— Пройдитесь, — неожиданно велел хозяин дома.

Твёрдо вызубрив уроки наставницы, Платина неторопливо проследовала от стола к стене, затем обратно, после чего отвесила церемонный поклон и замерла, опустив взгляд.

— Неплохо, — одобрительно хмыкнул начальник уезда. — Кажется, вы не зря провели время у госпожи Андо. Правила чаепития знаете?

— Да, господин, — подтвердила приёмная дочь.

— Садитесь, Ио-ли, — разрешил собеседник. — Сестра просила назначить вам день рождения. Я вычислил наиболее благоприятную дату, исходя из того, когда вы появились в нашем мире, и хотел сообщить перед церемонией удочерения. Но, боюсь, господин Набуро может спросить об этом. Поэтому запомните: двенадцатый день месяца Лягушки тысяча двухсот седьмой год Сына неба во втором часу дневной стражи.

— Двенадцатый день Лягушки тысяча двести седьмого года во втором часу дневной стражи, — эхом отозвалась путешественница между мирами, мельком отметив, что приёмный папаша сделал её на год моложе.

— В остальном говорите всё, как условились, — одобрительно кивнул мужчина. — Я уже предупредил господина Нобуро, что вы потеряли память и ничего не помните из своего прошлого. Поэтому смело ссылайтесь на болезнь и ничего не бойтесь. Нет никаких доказательств того, что вы не дочь Кайо Сабо. После петсоры в Тадаё никто ничего не найдёт.

— Простите, господин, — воспользовавшись паузой, чуть поклонилась девушка. — Но, если я ничего не помню, откуда мне известен мой день рождения?

— Вам об этом рассказала госпожа Амадо Сабуро, — снисходительно усмехнулся хозяин дома. — А ей тот самый лавочник Шуфр, который вас вырастил.

— Точное время рождения, — наставительно изрёк он, — необходимо для составления гороскопа. А без него нельзя начинать ни одного важного дела. Разве у вас перед тем, как выдать дочь замуж или начать постройку дома, не советуются с астрологами?

— Нет, господин, — чтобы сдержать улыбку, Платиной пришлось чуть прикусить нижнюю губу. — У нас уже мало кто верит в то, что расположение звёзд влияет на судьбу человека.

— Если бы не та волшебная шкатулка, Ио-ли, — осуждающе покачал головой собеседник. — Я бы тоже подумал, что вы из какого-то варварского народа. Надеюсь, вы больше никому подобных глупостей не говорили?

— Я знаю, что должна быть полностью откровенная только с вами, господин, — склонила голову девушка, вновь чувствуя себя словно на манеже, когда малейшая ошибка в исполнении номера может стоить сломанной руки или даже жизни. — И с вашей сестрой — госпожой Амадо Сабуро.

— И это правильно, — одобрительно кивнул начальник уезда.

Замерев на пару секунд, словно решая для себя какой-то важный вопрос, он неожиданно спросил, сурово сведя брови к переносице:

— Вы говорили, что губернатор мог прислать сюда своего младшего брата и не из-за вас?

"Вот же-ж! — мысленно выругалась Платина. — Разболтала всё-таки, карга старая. Ну никому ничего нельзя сказать! Надо как-то выкручиваться. Что там написано в той книжонке? Кажется, "женские беседы не обязательно должны быть поучительными".

— Простите, господин, — поклонилась она. — Я невольно забылась и взялась судить о том, о чём не имею ни малейшего понятия.

— Хорошо, что вы это осознаёте, Ио-ли, — одобрительно кивнул приёмный папаша. — И надеюсь, впредь вы не будете допускать подобных высказываний в присутствии тех, кто не знает о вашем истинном происхождении?

"Ого! — путешественница между мирами едва не присвистнула от удивления. Та уже успела уяснить, что местных дворян с детства учат строго следить за своими словами, а уж такой матёрый чиновнище, даже наедине с такой незначительной персоной, как она, случайно не оговорится, привычка помешает. — Это же с ним я могу болтать всё, что вздумается? Ну, уж нет. Нафиг, нафиг! Я лучше промолчу, так оно спокойнее будет".