А здесь война была ещё паскуднее обычной, потому как противник… Ойли по дороге рассуждал как раз об этом.

— Мой народ, конечно, напоказ отрицает какую-либо связь с восстанием энтов. Но я считаю — не пристало эльфам так нагло лгать. Именно лесные кланы, жившие за рекой Кирн, разбудили энтов. И они сделали это абсолютно сознательно, вовсе не по случайности, как тоже иногда утверждают.

— А зачем?

Я-то догадывался, но Бирн был не в курсе местных событий последних лет.

— Лесным эльфам никогда не нравилось соседство с людьми. Они ведь не такие, как я и мэйры моего круга. Нет, не хочу сказать о лесных плохо, однако следует называть вещи своими именами: те кланы всегда были… диковаты. А когда бароны Горольда решили рубить деревья на северном берегу Кирн, потому что король требовал материалы для кораблей, терпение эльфов быстро лопнуло. Видишь ли, Бирн, среди моего народа хватает поклонников Старого Уклада. Для них эти леса — что ваши церкви. Как бы ты отреагировал, начни эльфы жечь церкви?

— Я не верю в Единого. Я поклоняюсь богам бурного моря и солёного ветра.

— Ну хорошо… у вас капища, да? Идолы. Начни эльфы жечь их, что бы ты сделал?

— Кишки бы всем повыпускал.

— Ну вот, теперь ты понимаешь. Только лесным кланам до кишок баронов дотянуться было сложно: владельцы земель редко высовывают животы из крепостных ворот. Так что друиды разбудили энтов. Эти старые глупцы думали, будто сумеют контролировать существ, древнее которых лишь драконы! Исход был, положа руку на сердце, немного предсказуемым. Энты мудры и своенравны, а главное — совершенно чужды что людям, что эльфам. Я вовсе не удивился, когда они взялись за моих лесных братьев так же сурово, как за людей… вот только у людей хотя бы есть замки. Сейчас к северу от Кирн эльфов почти не осталось. Да и дела людей на южном берегу плачевны.

— Хм… Ты хочешь помочь королю Горольду в борьбе с энтами, это понятно. И по твоим словам выходит, что для эльфов они тоже проблема. Так почему ты нанял нас?

— Мне казалось, мы всё обсудили в таверне.

— Э нет, ушастый! Это Гор с тобой всё обсудил. У него, дескать, правила. А я хочу знать больше!

— Всё достаточно сложно. Дело, можно сказать, в методе решения проблемы, однако он тебя не касается. Твоя задача — помочь мне добраться до Зубцов, до обители Митринидидата. Так что задай-ка лучше какой-нибудь другой вопрос.

— Ну ладно. Энты эти, они ж типа… ну… живые деревья, так?

— Не совсем. Они выглядят как деревья, но не являются ими по природе. Энты и деревья… ну, с чем бы это сравнить… ты ведь путешествовал по южным землям. Видел там обезьян?

— Доводилось.

— Ну вот. Разница примерно такая же. Деревья тоже разумны, хотя вам, людям, не дано понять их разум. Однако дерево в сравнении с энтом — как обезьяна в сравнении с человеком. Если бы я назвал тебя обезьяной, ты бы обрадовался?

— Нет.

— Вот и энтов лучше с не называть деревьями. Учти на будущее.

— Учту.

Ойлимайоллмэйр фыркнул.

— Бирн, это была шутка! Во-первых, ты не знаешь языка энтов. Даже я владею им посредственно. Во-вторых, они всё равно ни о чём с тобой говорить не станут, можешь не беспокоиться.

Меня мало интересовали все эти подробности, не имеющие прямой связи с работой. Зато те, что были связаны — интересовали сильно, и вопросы как раз назрели.

— Слыхал, убить энта непросто. Даже с помощью огня, хотя это самый верный способ. Но ты едешь на Зубцы, перед которыми лежит кишащий энтами лес, лишь с двумя бойцами. Теперь мне любопытно: на что ты рассчитываешь?

— Я думал, твои условия оговариваются до начала и больше не обсуждаются.

— Всё верно. Условия есть условия. Ты нанял меня для охраны в дороге на Зубцы, и я буду тебя охранять. Просто уточняю тактику.

— Не волнуйся, Гор. Я дам тебе и Бирну кое-что, весьма облегчающее борьбу с энтами.

— Что?

— Скоро узнаешь: именно за этим мы едем в Дарвик.

Замок показался на горизонте к вечеру второго дня. Я никогда не бывал здесь, но представлял Дарвик именно так: небольшой крепостью на одном из холмов, тянущихся по южному берегу Кирн. Крепостью, внушающей уважение в военном плане и полностью лишённой красоты. Примерно такие замки возводили далеко на востоке орки: крепкие и уродливые.

Орочьих-то крепостей я немало повидал. Только там моя внешность почти никого не смущала.

С холма открывался хороший обзор, но то днём: сейчас уже стемнело, я не мог ничего разглядеть в окрестностях. Оставалось оценить со стороны сам замок. Северная стена обросла строительным лесами — похоже, недавно её кто-то упорно ломал. Нетрудно догадаться, кто. Ворота оказались закрыты, но вовсе не из-за угрозы энтов.

Вокруг Дарвика вырос целый лагерь, и я сразу же понял: не военный. Это были беженцы, многие сотни людей, и далеко не все обладали палатками или хотя бы шалашами. По большей части несчастные оборванцы спали у костров под открытым небом — не позавидуешь, ведь дыхание зимы уже ощущалось явственно. Неделя-другая, и здесь выпадет первый снег.

Беженцы почти не обратили на нас внимания. Я заметил, что мужчин вокруг Дарвика хватает — вовсе не одни женщины, дети и старики. Многие из пришедших к замку очень даже годились для работы или сражения телом — но, видать, не духом. Потому погасло даже то мимолётное сочувствие, которое я вообще могу испытать к кому-либо.

Это не люди в безвыходном положении. Это люди, которые слишком слабы, чтобы бороться за выход. Способные только молить о помощи, едва жизнь даст пинка. Женщинам, пытающимся согреться у тусклых костров, стоило бы найти себе мужей получше. Их плачущим детям просто не повезло с отцами. Случается: мне вот тоже не повезло.

— Пустят ли нас в замок?

Вопрос Бирна был вполне логичным. Очевидно: вся эта чернь хочет оказаться за стенами Дарвика, а барон наплыву беженцев совершенно не рад. В такой ситуации говорить с привратниками трудно. Иной раз рискуешь сразу схлопотать стрелу…

— Не беспокойтесь, друзья: моё имя отопрёт эти двери.

Именно так и случилось.

Чертог барона выглядел не лучше, чем весь остальной замок. Полутёмный, неубранный зал казался столь же наполненным унынием и безнадёгой, как лагерь за стенами. Охраны я по пути видел совсем немного, да и в чертоге вооружённых людей было меньше десятка. Не подумайте: я вооружённых-то всегда внимательно считаю. Заметил семерых, однако прикинул, что кто-то ещё может скрываться в тени.

Барон восседал на деревянном троне, тесном для его жирной туши. У властителя Дарвика была неаккуратная седая борода, а больше ничего и получалось разглядеть. Рядом с ним стоял здоровенный мужик в хорошем доспехе, без шлема.

— Зачем явился? — барон даже не стал здороваться.

— Не очень радушный приём для старого друга, Вильгельм. — судя по саркастическому тону, Ойли не особо ожидал иного. — Мы можем обойтись без церемоний, конечно, но…

— Мы не друзья. Это мой дед якшался с эльфами и имел привычку звать тебя другом. Но не я. Радуйся, что тебя вообще впустили!

— О, я очень благодарен за это, поверь. А равно и мои спутники. Правда?..

— Благодарю вас. — нехотя произнёс Бирн.

Я молча кивнул, не снимая с головы капюшон.

— Ещё раз: зачем явился?

— Я пришёл не просто так, разумеется. Но сначала хотелось бы обсудить ситуацию на берегах Кирн и некоторые другие вопросы. Я нынче путешествую, и мой путь лежит на север. Я хотел бы…

Мужик в доспехах шагнул вперёд, заслонив собой барона: теперь я смог рассмотреть его лицо. Рыцарю было не меньше сорока лет. Рожа, конечно — из тех, которые под забралом лучше прятать не только ради сохранности, но и чтоб людей не пугать. Слегка милее меня. Он был гладко выбрит и гордо выставлял вперёд квадратный подбородок с ямочкой.

— Отвечай на вопросы барона, эльф.

Ойли ничуть не смутился.

— Вильгельм, а этот человек между нами правда необходим? Ты что же, думаешь — я нападу? И если вдруг захотел бы — считаешь провинциального рыцарюшку достойной защитой от меня?