Ещё Сердце это, которое не сработало, как нам было нужно. Легенда оказалась лишь частично правдивой. Вот только силы в нём действительно много. Рядом с ним начинала болеть голова — явный признак того, что вторая душа набралась сил и жаждет получить контроль над телом. Пока препирался с братом, камень делился магией с ослабевшим Иваром, и совсем скоро его резерв был полон. Как я это понял? Виски ломило так, что терпеть удавалось с трудом.
Нужно было уйти подальше от камня. Отвлечься. А что может развеять мрачные мысли лучше, чем кружка старого доброго хвойного эля и компания весёлых красавиц? Недолго думая, я направился в местный трактир, где можно было найти и то, и другое. По дороге мне попались несколько деревенских девушек, которые весело улыбались и начали активнее качать бёдрами, едва заметив меня. Но всё было не то. Сегодня хотелось провести время с особенной женщиной. Поэтому я пошёл дальше, игнорируя их заигрывания. Конечно, любая здесь готова отдаться диалу, зная, что мы хорошо обеспечены, и в накладе они не останутся. Или почти любая.
Одна так точно себе на уме. Почему-то мысль о том, что и именно ОНА не отказалась бы провести ночь с одним из двоедушников за хороший гонорар, была мне неприятна. Да какой там, она выводила меня из себя. Настолько, что хотелось набить кому-то морду. Но ведь она могла попросить у меня чего угодно в качестве уплаты долга: золота, богатств, выгодного брака, а попросила сущую нелепицу, добавив, что если кто-то об этом узнает, на ней никто не женится. Ха! Можно подумать, кто-то захочет на ней жениться. Кому в этом захолустье нужен такой балласт, как она и её семейка?
“Дуэйн, хватит! Опять ты думаешь не о том, о чём нужно,” — прервал я поток бесполезных мыслей, уже входя в трактир, где впервые увидел нищенку. Так! Всё! На этот раз точно хватит. Что тут у нас есть?
На улице смеркалось, поэтому тут было полно народа. Были тут и уже знакомые парни, которых я хорошо запомнил. Пара столиков тем не менее пустовали, и я, выбрав один из них, присел и позвал хозяйку, попросив принести хвойного и чего-нибудь к нему. Опустошив пару кружек залпом, я откинулся на спинку стула и осмотрелся. Головная боль отступила и можно было немного расслабиться. Пара местных пыталась изобразить жалкое подобие музыки на каких-то самобытных рожковом и струнном инструментах, но выходило у них плохо. Впрочем, по местным реалиям, довольно сносно. Меж столов, где сидели мужчины, с вальяжным видом прохаживалась пара женщин, старательно обходя некоторые из них. Видимо знали, что те, что сидят за ними, женаты и получать нагоняй от благоверной за необоснованную трату медяков не станут. Дамы были вызывающе накрашены и каждый раз заводя разговор с очередным посетителем, облокачивались на его стол, делая довольно прозрачные намёки. Совсем скоро одна из них покинула трактир в обнимку с низкорослым и уже немолодым лысым мужчиной. Выбор оставался невелик.
Внезапно в помещение вошла девушка. Она была одета в плащ с капюшоном, завязанный на тесемки, который скрывал и её лицо. Фигуру тем не менее он облегал довольно отчётливо, поэтому в том, что это именно женщина, а не мужчина сомнений не было. Кто она? Не помню, чтобы видел её среди деревенских.
Тем временем она подошла к самопровозглашённым музыкантам и что-то шепнула каждому из них, вкладывая в руки по паре медных монет. Они согласно закивали и начали что-то тихонько наигрывать. Надо же, а ведь могут, когда захотят. Мелодия напоминала один из народных танцев нашей страны. Его танцуют сольно. Мне лишь пару раз доводилось видеть его исполнение, потому что в столице он популярностью на пользовался. Неужели девушка собралась танцевать танец рудников?
Она скинула плащ и отдала его хозяйке. И вот тут я понял, что нашёл себе компанию на сегодняшний вечер, а может, и ночь, это уж как пойдёт. Она была совершенна. Высокая, стройная. Её зелёное бархатное платье облегало пышную грудь и округлые бёдра. Про вырез на первой вообще думать не хотелось, только смотреть. Он очень аппетитно открывал вгляду всё, что было возможно, скрывая при этом остальное, заставляя меня самого дорисовывать в воображении изгибы её прекрасного тела. Волосы были заплетены в косу и забраны ажурной сеткой, а на лице красовалась…маска? Вот это сюрприз. Тем не менее она ни чуть не портила общего впечатления, создаваемого прекрасной незнакомкой. Маска скрывала не всё лицо, а только половину, на губы и подбородок же спадала тонкая вуаль. Мне стало интересно, кто она такая. Захотелось подойти и заговорить. Кажется, со мной такое впервые. Чувствую себя как мальчишка, сражённый наповал. А ведь я ещё её глаз не видел. Нервировало только то, что не только мой взгляд она к себе приковала. Знакомые юнцы из деревенских тоже смотрели на неё не отрываясь.
Девушка встала на свободном пятачке зала и подняла руки, будто обхватывала ими огромный шар, а голову при этом слегка опустила вниз так, что я в очередной раз не смог встретиться с ней взглядом. Мне бы хоть мельком увидеть её глаза.
Мелодия заиграла громче и красавица начала свой танец. Опустив сначала одну руку и обняв ею себя за талию, слегка развернулась вокруг своей оси, а затем стала изображать витиеватые фигуры свободной рукой. Её движения были похожи на танец пламени в очаге: размеренный и спокойный. Затем она опустила и вторую руку и обнимала себя уже обеими. Следуя за меняющей ритм мелодией, незнакомка заскользила своими красивыми тонкими пальцами вверх по линии тела, касаясь живота, груди, проводя ими по шее, поднимая взгляд к потолку и вдруг содрогнулась, резко сбрасывая их вниз. Музыка на миг умолкла, а затем заиграла так быстро, что я даже не сразу уловил мотив. Красавица закружилась, отбивая ногами быстрый темп, а юбка её платья при этом развевалась, делая девушку похожей на экзотический цветок. Через несколько мгновений она подняла руки перед собой, будто отгораживаясь локтями от присутствующих, и остановилась на месте, продолжая отбивать каблучками только ей одной ведомый ритм, потому что он был явно богаче того, что выдавали местные музыканты. При этом лицо её оказалось закрыто. Проклятье, когда же я наконец смогу разглядеть глаза незнакомки?
Совсем скоро она развела руки в стороны, смотря при этом вправо и в пол, пытаясь не сбиться с ритма. Этим движением она открылась мне почти полностью, и я заметил, как утомил её этот быстрый ритмичный, но такой завораживающий танец. Щёки раскраснелись, лоб покрылся мелкими капельками пота, а грудь колыхалась в такт её ритмичным движениям. Я нехотя перевёл взгляд на тех парней, которых заприметил ранее. Конечно же, они не сводили с неё глаз. Кто в здравом уме откажется от такого зрелища? Музыка вдруг оборвалась, а я резко взглянул на танцовщицу. Она стояла, тяжело дыша, уперев одну руку на талию, а вторую протягивала перед собой (танец всегда заканчивался этой позой) и смотрела прямо на меня. Глаза в глаза.
Какие у неё были глубокие синие глаза! Так бы и смотрел в них, не отрываясь. Кажется, я уже когда-то видел этот взгляд. Он был мне знаком, но сейчас, одурманенный выпитым элем и её танцем, я никак не мог вспомнить откуда.
Зал взорвался аплодисментами. Видимо, такие представления тут большая редкость. Девушка кивнула музыкантам в знак благодарности и подошла к моему столу. Следя за тем, как плавно она двигалась, я не сразу сообразил, что она ждёт от меня приглашения присесть. Вот только сказать я ничего не успел. Незнакомка вдруг бесцеремонно села ко мне на колени, обхватила руками за плечи и наклонилась так близко, что вуаль её маски коснулась моей щеки. А потом я услышал тихий шёпот, похожий на дуновение ветра: “Я соскучилась, Ивар.”
“Поверить не могу, что согласилась на такое!” — думала я, уже входя в двери трактира. Хоть бы только никто меня не узнал. Поспешно осмотрелась, кто сейчас находился в обеденном зале. Вот же! Прямо на меня смотрели Стефан со своим дружком. Принесла же их нелёгкая. Хотя чего уж там, не узнают они, так кто-нибудь другой точно, все же друг другу знакомы в деревне. Лишь бы только довести задумку до конца, а то всё это будет зря. А там уж пусть узнают себе да потешаются.
