Внутри все клокочет, а потом разом стихает, и я чувствую дикую усталость, и опусташение.

— По данным исследования у вас не обнаружено никаких отклонений от нормы и не выявленно никаких наследственных паталогий.

— Конечно вы являетесь носителем редкой группы крови и резус фактора. Вы наверняка знаете что у вас четвертая отрицательная. Да, у людей с этой группой крови есть свои нюансы и аспекты в этом вопросе, но…

— Алло. Вы слышите меня? Алло?

Телефон выпал из моей руки, а пальцы до хруста стали сжимать подлокотники детища мебельной фабрики.

— Аааааа. — реву как бешенный бык, подрываюсь и раскалываю попалам ударом кулака стол.

Теряя последнюю связь с реальностью просто крушу кабинет, пока не слышу…

— Брат что случилось?

Глава 30

Не помню как оказалась внутри, как поднялась по лестнице на третий этаж. В голове нестерпимо шумело, а я словно впала в такое тихое, тупое оципенение.

Мне повезло, что девочек в комнате не было.

Не могу даже представить, как я сейчас выгляжу.

Мне было очень плохо и мне бы точно не хотелось, сейчас объясняться, или отвечать на вопросы, или что то кому-то рассказывать.

С трудом достала из под кравати чемодан и стала скидывать из шкафа в него свои вещи.

Нет, я не убегала от Саши. Зачем? Я ему и так не нужна.

Это бы слишком походило на тот анекдот "она сменила внешность, сменила адрес, номер телефона, чтобы он её не нашел, а он… и не думал её искать".

Это можно было бы даже считать абсурдом, после того, как сегодня Саша необычайно ёмко и популярно показал мне, насколько незначительным эпизодом, я была в его жизни.

Да таких как я толпы вокруг него. Всех мастей и на любой вкус, и все они только и мечтают стать для него чем-то большим…, чем просто эпизод.

А многие мечтают стать пусть даже этим эпизодом… Завороженные…, этой бьющей через край мужской силой, безграничной властью, диким сексом, запахом огромных денег…

Глупенькие девочки с преданными глазами, готовые ради одного его взгляда сигануть с моста или влезть в петлю.

И да…

Я такая же…

Как мотылек летела на свет, в желании прикоснуться к его яркому пламени, чтобы сладостно сгореть в нем.

Но он даже этого не позволил, сжег меня сам. Оставив на обочине своей жизни.

Иногда люди не знают почему поступают так или иначе, им просто кажется, что так будет лучше, а я прекрасно знала что лучше мне не будет.

Что от моей детской выходки, ровным счетом ничего не изменится.

От проблем и от себя не убежишь.

Только потеряю год в институте, добавлю хлопот родителям и лишний раз докажу…, в часностии себе, что я никчемная слабачка.

Благодарю небо, что я это поняла когда искала свой паспорт, а не за сотни километров и истратив на дорогу последние деньги.

И еще я поняла, насколько я сегодня изменилась, он меня изменил. Думаю, что больше уже никогда не стану прежней.

Сегодня я узнала вкус "адской смеси" — дикой боли и разочарования, а это меняет до неузнаваемости, выворачивает мышление, если не на тристо шестьдесят, то на сто восемьдесят градусов точно.

И вот в такие моменты ты начинаешь по-настоящему понимать, что ты есть, что ты вообще такое. Вытряхивать наружу даже те черты, о которых в себе никогда и не подозревал, все трещины, каждое слабое место.

Возможно кто-то сейчас скажет что я сама нарвалась и сама во всем виновата. Да сама и даже больше, я ведь ЗНАЛА что так будет. Пусть не знала насколько это больно, но то что я буду собирать себя по кусочкам было понятно с самого начало. С первой минуты нашего с Сашей знакомства. Я отчетливо понимала с кем имею дело.

Но нам девочкам очень хочется верить в сказку со счастливым концом. И каждый раз когда он давал мне крупицу этого счастья, а потом отнимал… — я ЗНАЛА.

Только каждая из этих крупиц была бесценной. Но ТУ…, что не дает мне сейчас сломаться, ТУ ОДНУ САМУЮ ЦЕННУЮ, он мне все же оставил и она растет во мне новой жизнью…, моей надеждой на светлое будущее.

Так что запихнув чемодан обратно, упала на кравать и насквозь промочив слезами подушку уснула.

На утро я чувствовала себя не нормально. Испытывала сильную слабость и даже слабый жар. Сказать по правде, мое состояние вообще, мягко говоря было далеко от нормального, а отсидев в универе все пары, мне стало итого хуже. Но я не могла позволить себе придти и леч, сегодня у меня два урока в школе детского творчества, а это мой единственный доход.

Маринка конечно накинулась на меня обозвав "безответственной, упертой бестолочью", но я смогла ее убедить что за пару часов со мной ничего такого страшного не случиться, а впереди выходные и я как следует отлежусь, а в понедельник непременно схожу к врачу.

Едва добравшись до работы и успев только переступить через порог школы, меня неожиданно просят зайти в кабинет замдеректора. Поднявшись на нужный этаж, заношу руку чтобы постучать, как дверь передо мной распахивается и я с размаху натыкаюсь на хитро-слащавую улыбку.

Я видела этого мужчину всего два раза, а отторжение он вызвал во мне уже с первой секунды. От его липкого, блуждающего похотливого взгляда хотелось, пойти вымытся. Такой лощеный, самодовольный носитель брюк.

И вот стою я в центре ковра, а этот мистер " накрахмаленный воротничек" обвиняет меня в краже денег, якобы пропавших из ящика стола, в его кабинете. Где мной вчера вечером проводилась уборка. А далее следует еще более ошеломляющее заявление. Что если я соглашусь стать его любовницей, он не станет возбуждать дело и заявлять на меня в полицию.

— Выбирай. — с явной издевкой, снова натянув на свое лицо эту мерзкую улыбку.

Я впала в ступор, просто моргала глазами и не могла поверить в размеры человеческой подлости, наглости, безцеремонности и откровенного хамства.

Пауза затянулась, видимо сказывалось нездоровое состояние в котором я прибывала, но мое молчание расценили по своему "как знак согласия". И вот уже я чувствую как мужские руки по хозяйски расположились у меня на талии. Видимо пришло время вспомнить чему меня учили в школе самбо. Пробиваю этому герою любовнику коленом между ног, а ребром ладони в область шеи.

ВЫБИРАЙТЕ Олег Михайлович, что пострадало сильнее.

Вылетаю из кабинета и слышу вслед хрипящие, сдавленные звуки.

— Ты еще пожалеешь Васина. Я тебя засужу. Ты уволена без выходного пособия.

Кое как застегнувшись, выбегаю на улицу и с всего маху врезаюсь во что то твердое, и огромное. Первая мысль ЭТО КОНЕЦ, а на глазах и так предательские слезы обиды и унижения.

— Маленькая.

Глава 31

Больничный запах пропитал все части тела, заложил слизистые. У меня нестерпимо пульсировало в затылке, в такт гуляюшего по коридору эха попискивания электронных приборов.

Я не помню как уложил тело маленькой на заднем сидении своего автомобиля. Как вел машину. Я вообще ничего не помню с момента, как хрупкое тельце оседает на снег.

Рванул, подхватывая почти что коснувшийся земли полувоздушный стан, а заглянув в ее безжизненно бледное лицо, окаменел. Я просто впал в состояние шока, пока не заорал и не услышал свой горловой, замогильный голос.

— Открой глаза! Ну очнись же девочка, слышишь? — шипел сквозь сведенные челюсти, пытаясь привести малышку в чувства.

С этой секунды я словно погрузился в вакум. Глаза налились кровью и мне казалось я слышал треск собственных сосудов в ушах. Как будто я глубоко под водой и от силы давления меня разрывает на части. Почему…? Почему отпустил? Почему мать вашу?

Не знаю с кем я говорил и кому рычал проклятия весь путь до больницы. То ли богу, то ли черту, то ли себе, а то ли одной знакомой костлявой суке.

Если заберешь ее у меня я устрою гребаный конец света. Слышишь?

Я взорву к чертям этот ублюдочный земной шар. Только посмей ее тронуть. Камня на камне не оставлю. Ты охуеишь…