— Поведай-ка мне, красивая, как снимается эта ценная безделушка? — он потряс перед моим лицом, моей, все еще не ощущаемой, рукой с фамильным кольцом Сейвов.

— Ни как! — сама не ожидала от себя такого шума. — Хочешь снять, убей!

— Тц! — только языком цокнул, но руку бережно опустил на колени.

— Зувей, верни меня обратно. Зачем было отпускать, если можно было сразу похитить?! — я негодовала, но старалась не показать, что тело уже начинало мне повиноваться вновь. — Что еще за игры в кошки-мышки?!

— Да я и вовсе не пытался тебя умыкнуть в тот раз! — он расселся в кресле напротив. — Пока не унюхал интересный нюанс.

— Какой, мать его, нюанс?!

— Беременна. Да и не мальчиком к тому же! — он подтянул колено к груди и поставил на кресло ногу, одетую в странную обувь. — Такого подарка судьбы я не предполагал. Ты большая ценность.

— Зачем тебе, беременная женщина?! Ты что извращенец?! — большим усилием воли, заставляла себя сидеть неподвижно.

— Ну что ты! Мне конечно неприятно, что ты была с другим, но и привязки у вас нет, а значит, ты свободна.

— И все-то ты знаешь!

— У вас на западе, такие инстинкты давно притупились. А мы остались, более чувствительны к таким мелочам. — он стал чистить апельсин, лежащий на его подлокотнике, но скользил по мне взглядом и я не двигалась.

— Восточник. Слышала я о ваших повадках, воровать чужих жен, но что бы вы этим занимались так далеко…

— Вынужденные меры, красивая. Всех нас порой подгоняют обстоятельства. Будешь? — и просто приставил к моим губам оранжевую дольку.

Решила не брыкаться и открыла рот. Он вложил мне ее в губы и провел по нижней большим пальцем, облизывая при этом собственную. Так откровенно ко мне еще не клеились! даже Фабиан действовал прямолинейнее, без столь тонких ухищрений.

Зло, сверкая в его сторону глазами, повела головой и наконец, разобрала, что мы в узком пространстве, небольшого, но пафосно обставленного, самолета. Все вычурно-богатое, и прямо таки кричащие.

— Нравиться? — он довольно улыбался, видимо полагая впечатлить меня мишурой.

— Нет! Верни меня обратно! — потребовала, понимая абсурдность собственного требования.

— Ну, ничего, привыкнешь. — он великодушно кивнул, как бы принимая мои брыкания как неизбежную блажь.

— Не хочу привыкать к такой безвкусице! — бесила его сознательно, мне надоело видеть его контроль над ситуацией.

— Это пройдет. — непробиваемый тип!

— Зувей!!! — уже не просто кипела, булькала как чан с адовой лавой!

— Ах да! Совсем забыл. Теперь можешь звать меня настоящим именем — Трамий. Тебе это можно. — он продолжил расчленять апельсин.

— Так ты еще и обманщик! Сплошь фальшивка. Может у тебя и нос не настоящий? Или ты и вовсе не мужчина?! — при последних словах его подорвало с комфортабельного кресла, как кобру в бросок.

— Ну что ты, красивая? Неужели хочешь сейчас это проверить? Тебе бы конечно нежелательно, но если хочешь, я могу быть предельно нежен. Тебе понравиться. Думаю твой бывший, так бы не смог! Я могу тебя, удивить, поверь… — он оперся руками о мои подлокотники и нависал так низко, что его волосы щекотали мне щеку.

— Да я удивлюсь, если ты снимешь штаны, и там хоть что-нибудь окажется! — выплевывала ему слова в лицо и молилась, только бы не переоценить себя!

Он зло сощурил глаза и начал склоняться еще ниже, с явным намерением приложиться к моим губам. Ну, уж нет!

Все силы вложила в толчок, который сделала подрагивающими руками, ему прямо в грудь. И пока он красиво отлетал в потолок салона, рванула в противоположном направлении. Где то здесь должна быть уборная, можно будет хоть на миг от него скрыться.

Но за шторкой оказался не конец салона и дверь в уборную, а еще один отсек с креслами, и он был укомплектован вампирами под завязку. Десять пар глаз уставились на меня. Почти все такие же смуглые и черноволосые, лишь пара со светлыми волосами. Все желтые глаза тут же приняли серые оттенки. А я встала, как вкопанная, от неожиданности.

— Далеко собралась? — из-за спины послышался насмешливый голос Зувея-Трамия — Или летать умеешь, красивая?

Мужчины начали прыскать со смеху.

— Да скорее ты, чем я. Понравилось, парить под потолком? — бросила, так и не обернувшись.

На талии сомкнулись руки, железной хваткой. Волосы на затылке зашевелились от дыхания мужчины. Опять волнами начала накрывать паника, а на смену сразу же злость.

— Мы это с тобой обсудим, как только останемся одни. — нотки обещания вызвали резкое отторжение. — Я научу тебя просить прощения, не сомневайся.

— Не надейся! Некоторые уже пытались, и были поубедительнее тебя! — меня резко развернули и втолкнули обратно в "салон люкс".

— Сядь. — холодный тон не терпел возражений.

Я его слишком хорошо знала. Отец и братья ими отлично пользовались, и у меня к таким интонациям уже был иммунитет. Но стоит опять попридержать язык и сыграть по его правилам, может, выиграю немного времени, если не буду сильно взбрыкивать. А то вдруг, им руководит только охотничий инстинкт.

— Как скажешь. — все же процедила сквозь зубы, что бы ни переигрывать в покорность.

Опустилась в кресло и призадумалась, глядя на то, как вальяжно расположился мой попутчик.

— А ты не мог бы поподробнее рассказать, какого… я тебе понадобилась? — смиренно сложила руки на коленях, и вопрошающе уставилась на оппонента.

Теперь он был серьезен и собран, совсем ни такой, каким привыкла его видеть. Сел в кресло в расслабленной позе, но взгляд был просто стальной.

— Давай не будем играть. Ты прекрасно понимаешь, зачем ты мне. Дело только в тонкостях, к которым ваш западный разум не привык. — он опять начал вертеть в руках новый апельсин. — Да, нам нужны женщины. Но разбавлять свою кровь, жидкой человеческой противно, и считается краем мерзости. А вот полукровки, как ты, вполне сгодятся. Но и это было не решающим. — он отбросил фрукт, обратно в вазу. — У тебя в чреве, девочка. Сейчас ценность дочерей для наших кланов невероятна высока. За них можно получить земли, власть, могущество… Все.

— Но это не твоя дочь! — возмущение таки вырвалось наружу.

— Станешь моей женщиной, она станет мне дочерью. А раз ты родила одну, сможешь и еще. — мои комментарии по этому поводу его как будто и вовсе не волновали. — Я воспитаю ее как свою, и любить буду, не разделяя, не волнуйся. Ты тоже не будешь нуждаться… но, только если будешь покорной. Твой характер меня, конечно, притягивает, но вечно я это терпеть, не намерен.

Как у него все складно! Ты моя, дочь тоже моя, и вообще не дергайся, я все решил!

Все решил…

Что там с Фабианом? Я ведь так и не увидела его целым и невредимым. Хотя в его-то силе сомневаться не стоит, он выкрутиться. Сможет ли меня найти?

Украдкой, как бы поправляя волосы, коснулась серьги. Она на месте, но какой радиус действия у этой штучки я не знаю. Остается только надеяться, что он сможет меня найти. И желательно до того как я разрожусь, а то не прельщает меня перспектива отдать собственное дитя в руки этого варвара.

Отчасти уже сильно надоело, что меня как кубок первенства, каждый пытается забрать себе. Конечно, была популярна на балах, но что бы так! Хорошо же за мной следили родители, и ограждали ото всего, что реальный мир теперь меня шпыняет как кеглю. Не имела ни малейшего представления, что происходит за пределами опекаемой зоны. Поездка через материк на поезде, теперь кажется увеселительной прогулкой!

Какой это уже раз? Ладно, с Фабианом, у нас договоренность, про которую я думала, что совершила к своей выгоде! Черт с ним, с этим неудачным побегом, организованным мне Кирином! Но ЭТО?!?

Я либо нереально невезучая, либо… Да даже не знаю что!

— О чем призадумалась, красивая? — опять эта веселая манера.

— О том, что ты гавнюк! — получила бы я по губам, от собственной матушки!

— Всего-то? Ерунда, не нервничай по таким пустякам! — он каждый раз отмахивается от моего недовольства, как от назойливой мухи. — Когда ты питалась в последний раз?