Еду в ванную и привожу себя в порядок.

Пока Лина спит, решаю приготовить нам завтрак, ведь должен же я поухаживать за ней.

Пока яичница дожаривается, решаю посмотреть контакты нотариуса, что дал доверенность моей матери.

Нотариус с этими данными оказывается, уже две недели как не работает. Прекрасно! И что мне делать теперь!

— Привет — на кухню заходит немного сонная Лина.

— Привет солнышко — залипаю немного на её улыбке.

— Ой, у тебя горит что-то — она подбегает к плите и выключает её — ещё немного и сгорели бы — она поднимает крышку и осматривает результаты моих стараний.

— Прости, не очень хорошо готовлю — пытаюсь оправдаться.

— Ничего — она достаёт тарелки и раскладывает яичницу на них.

Я стараюсь не расплескать кипяток из чайника, наливая в чашки.

— Ну вот — она ставит передо мною тарелку — приятного аппетита — присаживается на барный стул напротив.

— Спасибо и тебе — отвечаю.

— Ты что-то грустный с утра, что то не так? — спрашивает немного растеряно.

— Всё нормально, просто нотариус, что выдала доверенность, уже не работает, и я не знаю, что теперь делать. Вдруг ничего не получиться — отвечаю честно.

— Давай сначала попробуем у любого отозвать, ну если не получиться у тебя же знакомый есть который обещал помочь — она легонько сжимает мои пальцы — не переживай мы что-нибудь придумаем.

— Спасибо — только и могу ответить от нахлынувших эмоций.

Мне очень приятна её поддержка сейчас.

— Это тебе спасибо за завтрак — она так мило улыбается.

— Хотел сделать для тебя хоть что-то приятное — признаюсь.

— Мне с тобою всегда хорошо.

Вот сейчас смутила меня…

— Мне с тобою тоже — беру её за ручку и сжимаю пальчики в своей ладони — очень хорошо — не ожидал, что голос меня подведёт.

— Я рада — Лина смутилась, и на её щёчках заиграл румянец.

Отпускаю её руку, давая возможность нормально позавтракать.

***

После завтрака, пока Лина убирает на кухне стараюсь быстро переодеться, на сколько, это возможно в моём положении.

Как раз когда стараюсь натянуть брюки Лина заходит в зал и ей приходится лицезреть это. Становиться как — то не ловко от этого.

— Давай помогу — она подходит и встает за спиной — приподнимись, я натяну их.

Приподнимаюсь, опираясь о подлокотники кресла и Лина ловко натягивает мне брюки на зад. Дожил блин.

— Ну, вот отлично — она улыбнулась и опустилась рядом на корточки — тебе удобно или может я сильно натянула? — немного теряется.

— Нет, всё хорошо — спешу заверить её.

— Тогда идём.

— Ага — соглашаюсь и медленно качусь за ней.

Мне немного неловко от того, что ей приходиться мне помогать. Пытаюсь обуться сам, но Лина не даёт натягивает ботинки и завязывает шнурки.

— Лин я сам бы мог.

— Дима, мне не сложно — твердит упрямо — и может мне приятно ухаживать за тобой.

Приятно???

— Ага, приятно касаться безжизненных ног.

— Они живые и тёплые — она прикоснулась и провела по щиколотке.

Как жаль, что я ничего не почувствовал, вернее небольшое давление конечно было.

— Ага, только не шевелятся.

— Как твоя спина? Ты ведь вчера не дал мне тебя размять.

— Нормально не переживай. Сегодня наверстаешь.

— М, хорошо — загадочно улыбнулась и потянулась за шубой.

Если бы я только мог стоять на ногах, накинул бы на неё эту шубу и прижал бы к себе, поцеловал бы за ушком и нашептал бы пошлостей. У неё загорелись бы глазки и…

— Одевайся — неожиданно ощущаю свою куртку на плечах.

Это я должен подавать ей шубу и одевать её, а не она меня!

Но Лина обнимает за плечи и нежно целует в щёку, разнося всё моё возмущение к Чёрту. От прикосновения её губ все мысли вылетают из головы.

Лина.

Когда мы с Димой добираемся до нотариуса, он ужасно нервничает. Его выдают дёрганные движения, волнение и немного растерянный взгляд.

Нас просят подождать немного. Я присаживаюсь на диван, Дима останавливается рядом. Мне кажется, у него даже дыхание сбилось.

Тянусь и беру его за руку, сжимаю немного грубоватые пальцы.

— Не переживай, всё будет хорошо, вот увидишь — пытаюсь его успокоить.

Он кивает, но глаз не поднимает. Сжимает мои пальцы в ответ. Ну, хоть что-то.

Нас приглашают зайти. Дима вздрагивает. Поднимаюсь, и прежде чем он начинает двигаться, кладу ему ладонь на плечо, как в первую нашу встречу. Дима поднимает на меня взгляд.

— Всё будет хорошо — пытаюсь хоть как-то его успокоить.

— Спасибо, Лин — он наконец-то улыбнулся и спокойно выдохнул.

— Идём — отпускаю его.

Он кивнул, и мы пошли в кабинет. Хоть бы у него всё получилось, Господи.

Мы прошли в кабинет. Дима начал объяснять нотариусу проблему. Она сначала как-то скептически отнеслась ко всему, попросила оригинал доверенности, чего мы так боялись с Димой. Дима ей стал объяснять, что мать его ему не отдаёт. После чего нотариус взяла документы и стала изучать.

Затем попросила доказательные документы, что на момент выдачи доверенности он был без сознания. Дима показал ей свою выписку из больницы. Нотариус забрала документы и попросила нас выйти. Ей нужно было время для принятия решения. Мы вышли из кабинета. На Диме лица не было, он так переживал, аж руки подрагивали.

Я присела перед ним и взяла за руки.

— Дыши, солнышко — говорю ему. В его глазах полыхает пожар несправедливости и отчаяния — тихо выдыхай.

Он пытается, но с третьего раза у него получается спокойно выдохнуть.

— Вот так тихонько — поддерживаю его.

Он сжимает мои пальцы.

— Тише ещё ничего не решено, не переживай — пытаюсь его успокоить.

Он кивает и наконец-то немного успокаивается.

Замечаю кулер в холе.

— Хочешь воды? — предлагаю.

— Нет, спасибо, Лин — нервно улыбается и отпускает мои руки.

— Хорошо, а я не откажусь.

После таких переживаний за него аж в горле пересохло.

Наливаю себе стаканчик холодной воды и присаживаюсь на диван, рядом с которым остановился Дима.

— Может, передумаешь? — протягиваю ему стакан.

— Спасибо — забирает из рук и делает несколько глотков, прикрывая глаза.

Ну вот, а сам не хотел.

— На — Дима отдает мне стаканчик — спасибо, там половинка осталась — очень виновато.

— Хорошо, мне хватит — отвечаю и делаю долгожданный глоток.

Не успеваю допить воду, как нас вызывают обратно в кабинет.

Ну, с Богом, поднимаюсь и иду вслед за Димой.

Нотариус подает Диме документы и просит изучить. Я сижу по- одаль, поэтому даже представить не могу что там. Но судя по тому, как в процессе прочтения Дима успокаивается, и начинает улыбаться — всё получилось.

После ознакомления Дима расписывается.

Нотариус говорит ему о том, что может подготовить документы для суда в части оспаривания выдачи такой доверенности, так как она была выдана в нарушении закона, так как Дима был без сознания. Дима немного сомневается и, ссылаясь на то, что при необходимости, потом обратиться если что. Всё-таки это его мать.

Дима забирает документы, кладёт их в пакет и убирает в карман под сидением.

Мы выходим из здания. Дима скатывается по пандусу, я рядом.

Немного проехав, он останавливается и разворачивается ко мне.

— Всё получилось — его глаза горят от радости.

— Да — это здорово.

Он берёт меня за руку и тянет к себе на колени.

Сажусь ему на колени и обнимаю его. Он прижимает сильнее.

— Спасибо, что верила — его голос срывается.

— Я всегда в тебя верю — немного отстраняюсь и целую его в щёку — потому, что ты самый лучший.

Его глаза блестят. Он мотает головой.

— Это ты невероятная моя — его голос немного хрипит.

Он чуть склоняет голову и касается моих губ своими, нежно, трепетно, ласково, заставляя забыть обо всём.

Лина.