Пройдите дальше по коридору, и вы попадёте в спальный отсек. Выберите себе там любой номер. А начиная с завтрашнего дня здесь заселятся ещё другие таланы. Верные вам, Правительница. Можете не сомневаться.

Амун покачала головой, развернулась и пошла по коридору. Ситуур тут же села, и застыла в неподвижной позе, положив локти на стол и обхватив голову руками.

В таком положении она продолжала сидеть некоторое время, и вдруг входные двери бункера внезапно открылись. На пороге стоял талан в военной форме, а за спиной его был профессор Саав со своей семьёй.

Ситуур улыбнулась. – Очень рада видеть вас, Саав. Вас и всю вашу семью. Располагайтесь. Попрошу вас без надобности не покидать бункер, и тем более не отправляться в какие-то безумные путешествия. Вы в списке талан, подлежащих немедленному аресту. Так что здесь вы в полной безопасности. Скоро вам принесут поесть. Отныне это будет ваш дом.  Всё остальное вам покажут. А мне надо идти.

– Нет-нет, на ваши вопросы у меня нет времени отвечать, – отреагировала Ситуур на немой вопрос, застывший на лице Саава. –  Я вернусь через несколько дней. Если вы искали Амун, то она уже здесь. У неё всё и узнаёте. Но лучше её до утра не беспокоить, она отдыхает. У неё был очень тяжёлый день.

На околоземной орбите шло ожесточённое сражение двух космических флотов. После некоторого выжидания гефестиане перешли к активной фазе, начав атаку. Таланы спрятали весь свой флот за энергетическим щитом. Атакующие с переменным успехом пробовали пробить его, а защищающиеся очень умело производили точные и резкие уколы, неожиданно выныривая из-за щита и выводя из строя корабли противника, после чего опять скрывались под его защитой.  Противостояние явно выливалось в ничейную ситуацию.  Таланы не могли всем флотом вырваться за пределы щита, ибо в простом лобовом столкновении они потерпели бы поражение. А гефестиане никак не могли прорваться за щит, не понеся при этом колоссальные потери.

В штабе Аркенаара шло совещание.

– Ривас, – главнокомандующий нажал на кнопку вызова. – Где сводка за последние сутки? Она должна была быть у меня ещё утром.

– Простите, генерал, только что свели все данные. Слишком поздно получили исходники с мест. Сейчас выведу на проектор.

Аркенаар и весь генеральный штаб внимательно осматривали графики, высветившиеся на трехмерном голографическом экране. Генерал ткнул в изображение и вытащил оттуда светящуюся сферу, после чего начал крутить её в разные стороны.

– Всё же хорошую штуку с этим щитом придумали наши предки, – с удовлетворением заметил один из офицеров, сидевших за длинным столом. – И Таураан спасал, а сейчас и Землю надёжно прикрывает.

– Эта защита простоит столько, насколько нам хватит таурания. Как видно из графиков тающих на глазах его остатков, в таком режиме мы продержимся еще в лучшем случае пару-тройку месяцев, – парировал другой офицер. – Без поставок с Таураана нам не выдержать.

– Прекратить разговоры, – прервал их обсуждение Аркенаар. – И хорош уже мечтать. Сейчас Таураан для нас закрыт, и связи с ним никакой. Да даже если бы и была, что с этого толку. Краснокожие там полностью хозяйничают. Эти твари надёжно нас тут заперли. И кто мог знать, что на Земле нет вообще и намёков на таураний. И нас не спасло, что мы с собой взяли почти все запасы таурания на тот момент, ведь никто не рассчитывал на такой его бешенное потребление. Но при всём при этом есть и некоторый позитив. По крайней мере, я надеюсь на это.

Аркенаар внезапно замолчал. В зале повисла тишина, офицеры ждали, что же именно недоговорил главнокомандующий. Главнокомандующий также внезапно продолжил. – Есть пока один плюс. Я не уверен в этом, но, как мне кажется, гефестиане пока не знают о состоянии наших реальных запасов. И очень надеюсь, что они не догадываются, что на Земле его тоже неоткуда восполнить. Судя по их ослабевающим атакам, они уже сомневаются в своей лёгкой победе. И тут уже непонятно, кто кого. Или они нас, или мы их, издевательски сидя за спасительной сеткой. Но это только до тех пор, пока они об этом не узнают.

– Ладно, – Аркенаар лёгким хлопком ладони по столу прервал перешёптывающихся офицеров. – А теперь слушайте моё решение. Мы все переходим на экономный режим расходования таурания. Весь стратегический запас теперь будет уходить на щит и на топливо для военных кораблей, а также той инфраструктуры, которая будет обслуживать военных. А самому щиту перейти на секторальное потребление. Необходимо разбить щит на сектора, из которых одна пятая часть будет работать в очень экономном режиме, а ещё одна пятая будет работать в половину своей мощности.

– Но, простите, Аркенаар, тогда в этот сектор, при соответствующей мощной атаке, может ворваться флот противника, – прервал его речь кто-то из офицеров.

Аркенаар кивнул. – Может, но противник не будет знать, где этот сектор. Он будет плавающим, он не будет постоянным. Да, это риск, я знаю. Но другого выхода у нас нет. Нашим службам придётся более тщательно отслеживать перемещения соперника на орбите. Плотная броня будет там, где находятся их скопления, а другие сектора, где нет боевых единиц противника, соответственно будут разгружены. Всё, все свободны.

Командующий развернулся в кресле, всячески показав, что не хочет никого видеть.

Офицеры покинули зал. Аркенаар нажал кнопку вызова.

– Слушаю вас, командующий, – раздалось в динамике.

– Ривас, всё время забываю вас спросить, как продвигаются поиски преступницы Амун? Вы обещали мне, что быстро её найдёте. И вообще, как идёт расследование того, что её похитили прямо в военном самолёте? Это не мог сделать кто-то в одиночку. Налицо сговор предателей в моём штабе. Как мы можем воевать, зная, что нам в любой момент могут воткнуть нож в спину?

–Генерал, мы прикладываем все усилия. Но наши поиски затрудняет то, что пока нам даже неизвестно, в какую сторону улетел шаттл, на котором её похитили. На нём не было никаких опознавательных маячков.

– Ничего не хочу слышать. Удвойте и, если надо, утройте силы для поисков. Она нужна мне живой. Нашему народу нужен показательный суд над обманщицей. Это поднимет его дух в борьбе с гефестианами.

Северные земли. В тайном бункере. После последних событий прошла одна неделя.

– Ну и сколько нам сидеть и ждать? – Саав был крайне отягощён этим длительным бездеятельным пребыванием. Он обращался к Амун, которая что-то просматривала на коммуникаторе.

Амун оторвалась от просмотра экрана и взглянула на Саава.  – Поверьте, мой друг, я знаю не больше вашего. Вот, сидим, ждём Ситуур. Она нам расскажет последние новости. Теперь она единственный наш источник информации. Правда, хорошо, что наши спецы подключили нас к инфосети Земли. Говорят, что теперь наше вхождение в сеть безопасно. Ну, хотя бы так можно узнавать какие-то новости. Пусть и чересчур бодро пропагандистские. У нас всё хорошо, всё прекрасно. Хотя чего другого можно ожидать от Аркенаара? Но по правде говоря, я бы тоже распространяла такую информацию. Поди, скажи сейчас что-нибудь другое, мгновенно же вспыхнет паника.

Саав удручённо помотал головой. – Да меня очень гнетёт это бездействие. Там наверху наши парни сражаются с краснокожими, а мы тут сидим и ничего не делаем.

– Ну как ничего не делаете. Ситуур пригнала сюда всю вашу исследовательскую группу. Ещё каких-то инженеров. Вроде чем-то занимаются. Хотя я не пойму, чем.

Саав махнул рукой. – Да сидят там на третьем нижнем ярусе, в операционном зале. И не всю группу, а почти всю. Гриндаала никак не могут найти. Ума не приложу, куда он пропал. А занимаются они чем попало, только чтоб со скуки с ума не сойти. К счастью, хоть нужное оборудование им завезли. Вот и балуются опытами. Только никак в толк не возьму, с какой целью Ситуур наших биохимиков с технарями-инженерами объединила. Что она хочет, никак не пойму. Говорит, что, мол, надо подождать, она потом всё объяснит.  А чего ждать? Она вообще какая-то странная. Да и вы, Амун, с ней как-то необычно разговариваете. Как-то отстранённо, холодно, что ли, или я ошибаюсь, Правительница?