Давно это было. Настолько, что все, ныне названное сказками, происходило на глазах наших далеких предков. Богатыри ходили по земле, Баба-Яга жила в избушке на курьих ножках, а Жар-Птицы летали в небе. То было время, когда человек жил с чудесами бок о бок, и даже если эти чудеса страшили его, они являли собой вполне закономерную обыденность.

И свершилось в те времена чудо. То было время конца ужасной войны, за время которой одна из полноводных рек собрала слез без счета. Слезы неутешного горя и возвращенного счастья. И в том месте, где река впадала в море, жил добрый дух, собравший все эти слезы воедино в эликсир чудодейственной силы.

Немногие знали о нем, а кто слышал – прозвали Слезами-тысяч-душ.

Жили тогда мать, два ее сына-близнеца и маленькая дочь, которой исполнилось всего три года. Братья тоже еще не переступили порог отрочества, когда мать слегла от неизвестной хвори. Лекарь из их села не смог помочь, и тогда братья стали решать, кто из них пойдет в город за помощью. Одного звали Влад, и был у него талант к музыке, второго звали Игорь, и пророчили ему жизнь великого воина. Долго они спорили, и тогда Влад предложил:

– Бросим жребий, брат? И пусть судьба решит, которому из нас в путь-дорогу отправляться, а которому за сестрой и матушкой следить.

Так и решили. Нашли монету заморской чеканки, оставшейся со времен поездок отца по купчим делам, выбрали по стороне. Игорь подкинул монету, но не поймал. Монета перевернулась трижды, ударилась о древесный корень и упала в лужу стороной, избранной Владом.

Долго мешкать юноша не стал. Собрал торбу дорожную, взял посох березовый в руки и отправился в город.

Дорога шла через дремучий лес, что к вечеру становился все темнее и мрачнее. Только Влад стал пристраиваться на ночлег, как слышит – пищит кто-то жалобно. Он пошел в ту сторону и увидел, что в силок красный птенец попал, а неподалеку – сверкают два маленьких глазка.

– Не тронь птенца! – Влад в один прыжок оказался около силка и спугнул куницу, приготовившуюся поживиться легкой добычей. Только высвободил он птенца, как тот вдруг заговорил по-человечески:

– Спасибо тебе, добрый молодец!

– Вот чудо! – удивился юноша.

– В моем роду все говорить умеют, а еще благодарить. Отнеси меня к моему гнезду, там матушка меня заберет и наградит тебя, только идти надобно сейчас.

Делать нечего. Пошел Влад туда, куда птенец указал, и вскоре подошел к большому и крепкому дубу. Присмотрелся он к кроне, надеясь разглядеть гнездо, как вдруг увидел вспышку, будто огонь полыхнул. И правда – слетела с дерева огненная Жар-Птица, села на ветвь перед Владом и тоже заговорила по-человечески.

– Спасибо тебе, добрый молодец, что возвратил мое дитя. Чем я могу тебя отблагодарить?

– Я лекарство ищу для матери, – отвечал юноша, – не подскажешь, где мне его найти?

– Хм… в город ты зря идешь, там нет лекарства. И я тебе не помогу – ты сам должен пройти по пути, что таит много испытаний и опасности. Готов ли ты?

– Готов! – без колебаний воскликнул юноша.

– Ты смел, и в сердце твоем я вижу любовь, – отвечала ему Жар-птица. – Ложись спать под этим дубом, а наутро я укажу тебе путь.

То ли солнце не торопилось утром, то ли для Влада путеводные звезды той ночью дольше светили. Сон пришел к нему лишь в середине утра. Но лишь светлый луч скользнул за крону раскидистого дуба, слетела вниз Жар-Птица и пропела утреннюю песню. Тут-то Влад и проснулся.

Съел хлеба ржаного из своей торбы, выпил воды из чистого родника, и стал слушать чудесную птицу.

– Ступай на запад, по той тропе. Повстречаешь трех стражей на пути. Все что ни попросят – отдай, и тогда откроется тебе дорога к великому мудрецу. Он скажет, как твою мать вылечить.

Взмахнула Жар-Птица крыльями, и опустилось Владу в руки алое перо.

– Храни это перо, а как беда с тобой случится – брось в огонь, тогда я явлюсь тебе.

Больше напутствий огненная птица не оставила. Взмыла вверх, обратно в свое гнездо, а Влад спрятал перо за пазуху.

Отправился Влад по заветной тропе, Жар-Птицей указанной. В тот же миг еще хуже стало его матери, сердцем беду она почувствовала и позвала к себе детей своих.

– Игорь, Настенька, беду чую! Беда вашего брата стережет! Помолитесь за него вместе со мной.

Игорь с Настенькой испугались этих слов, да только материнское сердце никогда не обманет, ежели чадо в сети судьбы попало. Втроем они за Влада молитву читать стали.

Долго ли, коротко ли, привела тропа его в место, где деревья такие высокие, что солнца не видно. Будто ночь здесь властвует все время. Смотрит он вперед, а на тропе змей огромный кольцами извивается. Испугался Влад, но назад не отступил. Захотел, было, змея обойти, как вдруг тот зашипит словами человеческими:

– Кто ты и куда путь держишь?

– Я ищу мудреца, чтобы узнать про лекарство для матери, – отвечал Влад.

– Многие мудреца ищут, да многие идут лишь ради славы. Отдай мне свои волосы, молодец, и я пропущу тебя.

Влад пожал плечами, достал нож из торбы и срезал хвост своих волос, которые росли у него с самого детства нестриженные. Змей выхватил пучок волос прямо из его рук и уполз с тропы. Влад пошел дальше.

Долго ли, коротко ли, да тропа все шла прямо и прямо, через непроглядную чащу. Только Влад стал вспоминать наказ про еще двух стражей, как выскочил на тропу двухголовый волк. Испугался Влад, но шагу назад не сделал. И как предыдущий страж, волк заговорил сразу двумя пастями:

– Кто ты и куда путь держишь?

Влад повторил ответ, произнесенный змею. Тогда волк сказал:

– Многие мудреца ищут, да многие алчность в сердце таят. Думают, будто мудрец подскажет им, где сокровища несметные добыть. Отдай мне все свои пожитки, которые с собой несешь, и тогда я пропущу тебя к мудрецу. А коль утаишь что-нибудь – тут же всего проглочу!

Делать нечего. Влад снял с себя торбу – в которой были все его вещи – и кинул волку. Волк подхватил торбу в зубы и ушел с дороги. Только крест деревянный на шее его остался висеть, да перо за пазухой лежать, о котором он успел забыть.

До третьего стража путь был совсем длинным. Наконец, Влад увидел перед собой чудовище косматое, с множеством глаз, медвежьими лапами и клыками, торчащими наружу. Испугался Влад, задрожал весь, и от страху почувствовал, что пошевелиться не может. Чудовище тоже заговорило по-человечьи:

– Я знаю кто ты, и знаю, что идешь к мудрецу. Мой долг не пропускать тех, кто идет силой своей зло сотворить.

– Нет у меня таких помыслов, и отдать мне уже нечего тебе, – сказал Влад.

– Отдай мне свою правую руку, – сказало чудовище.

Долго колебался юноша, затем все же закатал рукав и протянул стражу.

– Неужто не боишься? – спросило чудовище, вертя в разные стороны всеми своими глазами.

– Боюсь, да только чтобы матушка жила, да сестрица младшая сиротой не росла, одна рука – не велика цена.

Страж боле мешкать не стал, приблизился и откусил руку Влада по локоть. Сам Влад ожидал почувствовать нестерпимую боль, но ни ее, ни крови не было.

– Под охраной ты. – Молвило чудище. – Под сильной охраной материнской, братской и сестринской молитвы. Иди же! Мудрец ждет тебя.

И с этими словами третий страж ушел с дороги. Влад пошел дальше, и вскоре вышел на освещенную солнцем поляну, посреди которой стоял древний дуб с толстым-претолстым стволом. Корни его были видны над землей, и вокруг дуба протекал серебристый ручей. Стал обходить Влад дуб по кругу. Смотрит – а среди корней сидит, как в темнице, старик ветхий. Тело его, казалось, давно срослось с деревом, да так, что не было видно ни рук, ни ног – только плечи, седую голову и грудь. То и был древний мудрец.