– Ну и что?

– Ничего. Сделает из твоих туфель ночной горшок.

– Тогда кота достойно накажут, – сообщила ещё одна. – Животные во дворце обязаны вести себя прилично.

Это кто же у нас такой смеленький? Кто такой решительный? Кто его, королевского кота, решил манерам поучить?  Шершень показал морду из кустов и дал о себе знать, громко мяукнув. Фрейлины вздрогнули и, шелестя юбками, разлетелись в сторону, как испуганные птицы. Так-то лучше, между прочим. Не обижайте котика и будет вам счастье – целые чулки и сухие туфли.

Валяться дальше на травке не было никакого настроения, кот решил, что сегодняшний стресс необходимо срочно заесть чем-то вкусным и питательным. Через парадный вход, гордо подняв пушистый хвост, он отправился на кухню.

Путешествие через анфиладу комнат немного затянулось: ответственный королевский кот не мог пройти мимо разных безобразий, которые устраивали несознательные слуги. На стуле у входа в одну из комнат спал дворецкий.  Шершень быстро и тихо развязал шнурки на его башмаках, закрутил длинные шнурки вокруг ножек стула и отправился дальше. В соседней комнате тихо переговаривались и хихикали две молоденькие горничные.

– Ой! Правда? Да ты что? А она? – удивлялась первая.

Вторая наклонилась и что-то прошептала ей на ухо, они дружно засмеялись, не прекращая уборку. Статуэтка, по которой горничная небрежно водили метёлкой для пыли, упала на пол с жалобным звяканьем. Голова статуи отвалилась и покатилась в сторону.

– Ах! Ох!

Служанки испуганно оглянулись.

Молча, не сговариваясь, они подняли статуэтку, кое-как пристроили голову к телу и задвинули фигурку подальше на полку.

– Никто и не заметит, – уверенно заявила первая горничная. – Давай, рассказывай дальше. Что он ей сказал?

Девушки с удовольствием продолжили сплетничать, не слишком утруждаясь уборкой. В двух вёдрах остывала никому не нужная вода, сухая пыль разлеталась в разные стороны и снова благополучно оседала на предметах.

Шершень тихо прокрался мимо горничных, запрыгнул на следующую полку со статуэтками и замер. Служанки, продолжая шептаться, присели на диван. Кот, не двигаясь, терпеливо ждал своей очереди. Наконец, они продолжили работу, и первая горничная, не глядя, провела по нему тряпкой.

Шершень выгнул спину, зашипел и привстал на задние лапы. Для полноты эффекта он прижал уши к голове, гневно сверкнув зелёными глазами.

Горничная звонко завизжала. Вторая, глядя на ожившую статуэтку, вскрикнула, подхватила юбки и побежала к выходу, по пути сбив несколько стульев и ведро с водой. Из соседней комнаты, волоча за собой привязанный шнурками стул, спешил дворецкий. Наступил в мыльную лужу, поскользнулся, замахал руками, пытаясь удержать равновесие, и шлёпнулся на ведро. Остатки воды серебристым фонтаном брызнули вверх, горничная на миг умолкла и вдруг начала громко, на весь зал, икать.

– Мяу! – резко выдохнул напоследок Шершень.

Горничная нервно затряслась, дворецкий, не сводя с кота испуганного взгляда, попытался укрыться в ведре.

Кот спрыгнул с полки и, не обращая внимание на бормотание дворецкого – молитва никогда не бывает лишней – и икоту горничной, пошёл дальше. Пожалуй, стоит проверить весь дворец и навести порядок, слуги совсем распоясались. Вот что значит доброта Его Величества! Разбаловал всех, от противной болонки до дворецкого! Одна лает, когда вздумается, другой спит на посту, третьи колотят ценные статуи и разгоняют по залам пылюку, словно её и без того мало! А потом приличные и воспитанные коты не могут нормально спать, чихают и пачкают лапы.

Не дойдя до кухни, у дверей в учебный класс, Шершень заметил свою любимицу – средненькую из Высочеств, принцессу Беатрис. Она стояла, отклячив зад, и подсматривала в замочную скважину.

Заинтересованный, Шершень подошёл и попытался оттеснить Беату, чтобы заглянуть в скважину.

– Шершень, не мешай! – оглянувшись, строго прикрикнула на него Беата.

Шершень своим тяжёлым корпусом бесцеремонно оттолкнул её и посмотрел в отверстие. Кот должен знать всё!

На учительском столе, заставленным пробирками, горелкой и какими-то непонятными приспособлениями, в серебряном блюде лежал большой кусок льда. Рядом за партой сидел старший принц, Его Величество Ричард и со скукой на лице играл с деревянным конём.

Учитель, то и дело пытаясь обратить на себя внимание принца, уныло бубнил себе под нос:

– Сегодня, принц Ричард, я покажу вам опыты с водой. Нам кажется, что мы знаем о воде всё, и это наша ошибка.

Деревянный конь Ричарда громко застучал по парте, пронёсся аллюром по сидению, по книгам, ударил копытом чернильницу. Жирные чёрные капли брызнули во все стороны, Ричард захохотал. Конь заржал голосом принца и стал топтать чернильницу всеми четырьмя копытами.

Беата оттолкнула Шершня от замочной скважины и уставилась в неё сама. Шершень отошёл, разбежался и прыгнул в торчащий тощий зад девчонки. Дверь класса распахнулась, и Беата кубарем полетела внутрь.

Шершень, победно мяукнув, важно пошёл дальше по коридору дворца.

Учитель, увидев Беату, продолжил говорить, будто ничего не произошло. Увлечённый конём и чернильницей Ричард лишь мельком взглянул на сестру. Беата тихо прикрыла дверь и уселась за пустую парту.

– Тебе чего, сестричка? Меня потеряла? Соскучилась?

Беата кивнула, не сводя глаз с учителя. Учитель продолжил урок.

– Итак, три состояния воды. Вода жидкая, вода воздушная и вода твёрдая… – уже более воодушевлённо перечислял учитель.

Ричард достал белоснежный накрахмаленный платок, вытер им коня и парту, размазав чернила. К голове коня привязал карандаш, как рог у единорога и продолжил игру. А Беата внимала учителю, открыв рот.

Тот же учебный класс, спустя четыре года.

На подоконнике, развалившийся Шершень лениво наблюдал одним глазом за тем, что происходило в классе, другим – на улице.

В классе, за партой, на месте скучающего Ричарда скучал юный семилетний Генри и играл деревянной лошадкой и игрушечным рыцарем Ричарда. Около учебного стола, на котором находилась мини-алхимическая лаборатория с разного вида колбами и трубочками, в которых что-то пенилось, бегала жидкость, шли какие-то химические процессы, суетились и увлечённо о чём-то спорили четырнадцатилетняя Беата и учитель.

Шершень спрыгнул с подоконника и подошёл потереться о ноги Беатрис, которая наблюдала за разноцветной жидкостью, текущей по стеклянным стенкам сосудов. С левой стороны голубая, справа розовая, в колбе посередине они меняли свой цвет на сиреневый. Шершень наблюдал, как это отражается в огромных зачарованно следящих за процессом глазах принцессы.

Восемнадцатилетний Ричард тренировался с рыцарями на улице. Он победил в поединке и постучал мечом в окно класса. Шершень скосил глаз, понаблюдал как Ричард трясёт тренировочным мечом, желая похвастаться своей победой.

– Беата! Ну Беата же! – закричал Ричард. – Ты видела, как я его ударил? А как ушёл от его взмаха? Беата, я победил!

Но ни Беата, ни учитель не обратили на него внимания.

– Не понимаю, почему раствор резко посинел? – удивлялась Беата. – Возможно, температура недостаточно высока? Или я неверно рассчитала пропорции?

– Вы всего лишь не учли действие катализатора, принцесса, – объяснял учитель. – Процесс ускоряется и вот, видите, каков результат.

Ричард опять застучал мечом в окно. Они повернулись к окну, нахмурившись. Ричард радостно потряс мечом, показывая что выиграл, Беата и учитель синхронно отмахнулись от него рукой.

– Что сработало катализатором? – продолжала Беата.

Учитель достал из шкафа тяжёлый талмуд в кожаном переплёте:

– Сейчас узнаем, принцесса, сейчас узнаем.

Только Генри, который и без того не слушал урок, одобрительно помахал Ричарду. Он подошёл ближе к окну, изобразил сценку со своими игрушками: лошадь встала на дыбы, рыцарь упал с коня.

Лицо Ричарда удивлённо вытянулось. Генри посмотрел на него, на деревянного игрушечного рыцаря и понимающе кивнул. Макнул игрушку в чернильницу – их несколько стояло на парте и вытащил красного, в пятнах и потёках красных чернил, рыцаря.