- Мои покупки это мое личное дело, молодой человек, - осадила она меня.
- Да, прошу прощения...
- А теперь, уйдите, пожалуйста, и не докучайте мне.
И она заторопилась прочь, бубня какие-то заклинания.
- "Не наступи на кабель, козел!", - произнес Гарри Бристоу.
Мы вернулись ко входу в супермаркет. Пол Уорд, похоже, даже не заметил нашей отлучки. Промямлив, что пока посидит в автобусе, поскольку чувствует себя не в своей тарелке, он напутствовал нас на дальнейшие подвиги и отвалил.
- Крикните мне, если что не так, - были его последние слова.
До полудня не происходило ровным счетом ничего. К тому времени мы напоминали остатки разбитой наполеоновской армии, отступавшей из России. Мы уже подумывали о том, что пора прерваться на обед, когда Мики, прижавшийся носом к витрине, завопил:
- Эй, Расс! Скорее, посмотри на эту киску! Вот это фря! Губки...
Берт Форд шумно зевнул.
- Слушай, Мики, в каком возрасте ты стал сексуальным маньяком?
- Я им родился. Нет, братва, телка просто офигительная! К тому же она только что положила в корзинку четыре коробки "Уайт-Марвела"...
- Четыре коробки!? - проорал я. - И ты молчал! Как она выглядит?
- Я же сказал - офигительная. Маленькая блондинка в зеленом пальто и с огромными сиськами. Лет под тридцать, я бы сказал. Ум, пальчики оближешь.
- Ребята, к бою, - скомандовал я.
- Ну до чего же аппетитная бабенка, - не унимался Мики. - Эх, черт, мне бы самому взять у неё интервью. В спальне. Мадам, какие у вас белые простыни! А какие белые бедра! Ух, чудо! Раздвиньте, пожалуйста, ножки... Нет, пошире... Вот так. Не бойтесь, это совсем не больно... Поберегись, вот и я!
Я нетерпеливо вышагивал перед входом, размораживая застывшую улыбку. Вот она! Точь-в-точь такая, как описал Мики. Грудастая блондинка с роскошной фигуркой и в зеленом пальто, туго перехваченном пояском, чтобы подчеркнуть грудь и бедра. Да, и ножки у неё - закачаешься...
Толкнув вращающуюся дверь хорошеньким задиком, она выбралась на улицу, нагруженная двумя набитыми сумками. Мельком взглянула на меня, потом посмотрела ещё раз, уже оценивающе, затем окинула взглядом всю нашу команду и вдруг понимающе улыбнулась, словно догадалась, что за всем этим кроется, и уже заранее предвкушала удовольствие.
- Доброе утро, мадам, - оживленно поздоровался я. Ага, улыбнулась подействовало! Кокетливые искорки в глазах. Мики прав - она может быть кем угодно: официанткой, певичкой кабаре... Чертовски сексуальная особа.
- Вы можете уделить мне минутку?
- Гм, пожалуй, да. - Она снова обвела взглядом всю нашу пеструю компанию. - А что вы снимаете, рекламный ролик?
- Э-ээ, Мики, помоги даме. Возьми у неё сумки.
- Сей-час, - отчеканил Мики, принимая сумки.
- Меня зовут Расс Тобин. Я представляю рекламное агентство "Кроксли". Вы не возражаете, если я задам вам несколько вопросов?
- Нет, не возражаю.
- Представьтесь, пожалуйста.
- Меня зовут Джеки Мэнделл.
- Миссис Мэнделл?
- Да. Вы меня снимаете?
- Нет еще, но непременно будем снимать, если вы ответите на мои вопросы. Мы готовим серию рекламных роликов про "Уайт-Марвел". Сначала я беру уличные интервью, потом мы, с согласия клиентов, приезжаем к ним домой и беседуем с домочадцами. Я вижу, вы купили целых четыре коробки. Значит ли это, что вы и в самом деле считаете "Уайт-Марвел" лучшим стиральным порошком?
Снова кокетливая улыбка.
- Вы ждете от меня именно такого ответа?
- Откровенно говоря...
- А... если я соглашусь сняться в вашей рекламе - мне заплатят?
Вопрос застал меня врасплох. Большинство людей, которых снимают на улицах, настолько счастливы увидеть свои физиономии по телевизору, что даже не помышляют о каком-либо вознаграждении. Более того, они потом искренне изумляются, получая банковский чек.
А вот эта пташка была сделана из совсем другого теста. Внезапно меня осенило: должно быть, она актриса.
Я сказал:
- Разумеется, вам заплатят. Если вы согласитесь сниматься немедленно, то мы тут же, не сходя с места, выплачиваем вам символическую сумму - один фунт; затем, если мы снимаем у вас дома - вы получаете ещё четыре фунта. Если же вас пригласят в нашу телерекламу, то ваш гонорар составит уже пятнадцать фунтов. Кстати говоря, вам не доводилось играть на сцене?
Она снова улыбнулась и кивнула.
- Немного. В свое время я была актрисой, но несколько лет назад решила отойти от этого занятия. Теперь я - домовладелица.
- Вы сдаете внаем квартиры?
- Да, у меня есть довольно большой дом на Блейкли-роуд. Я сдаю шесть комнат.
- А стираете сами?
- Естественно, кто же еще. Если бы я посылала все белье в прачечную, мне бы самой оставалось прибыли с гулькин нос.
Трудно было даже мечтать о столь лакомой добыче - домовладелица с грудами простынь, полотенец и наволочек... фотогеничная... приятная и уверенная манера держаться... Само совершенство.
- Как долго вы уже пользуетесь "Уайт-Марвелом"? - спросил я.
- Я беру его во второй раз.
Сердце мое оборвалось.
- Только во второй?
- Судите сами, - улыбнулась она, глядя мне прямо в глаза. - Все моющие средства абсолютно одинаковы, не так ли? Я просто хватаю первое, что попадается под руку.
"Ловлю тебя на слове, киска", - подумал я, а вслух сказал:
- Ничего, главное, что вы уже один раз воспользовались этим порошком, а теперь покупаете его снова. Значит, он вам понравился?
- Да, я в восторге.
- И вы повторите это в телекамеру?
- Запросто. За двадцать гиней я вам хоть спеть, хоть сплясать готова.
- За двадцать фунтов, - поправил я. - Мики, позови мистера Уорда.
Джеки Мэнделл и впрямь оказалась настоящей находкой. Мы снимали её больше получаса и отщелкали целую бездну совершенно сногсшибательного материала. По нашей просьбе, она вернулась в супермаркет, после чего мы сняли, как она вышла на улицу и страшно удивилась, увидев нас. В меру запинаясь, как обычный человек, застигнутый врасплох, Джеки объяснила, почему она пользуется только "Уайт-Марвелом", по сравнению с которым все остальные порошки - все равно, что сахарный песок. Она была настолько хороша, что Пол Уорд, забыв про похмелье, стужу и головную боль, смотрел на нее, открыв рот. Исходившая от неё сексуальность, похоже, возбудила всю нашу группу - все члены команды стремились наперебой угодить этой самочке.
