В стороне, да что там «в стороне», по всему городу начали раздаваться звуки яростных схваток и редкие боевые горны. Война уже началась, нежить вышла на охоту! Я сглотнул тяжелую слюну, но вдруг ко мне прижалась ведьмочка с золотым жезлом и тихонько ухватила за край моей куртки. И вот вроде ничего не изменилось, но я вдруг ощутил такой прилив храбрости и мужества, что хоть в горы, хоть сквозь море! Два светящихся бича вылетели из моих рук и начали беспорядочно дергаться на земле.

– Недурно, ты их, если что «контроль», а я уж добью! – кивнула мне Тушканчик и первая побежала по переулку. Мы двинулись за ней, стараясь не выпадать, за ореол пяти светящихся огоньков, что держались вокруг волшебницы, словно привязанные.

Первое на нас нападение произошло буквально через двести метров. Бледный легко-одетый парень выскочил из окна второго этажа и намеревался устранить главную свою опасность – Тушканчика. Но он не учел тот факт, что гном рядом с ней очень ее любит. Один точный и невероятно быстрый удар размозжил лицо кровососа и отправил его в долгий нокдаун. Правда, ждал вампир не долго, ибо Мила шустро прочла заклинание «упокоения», и нежить рассыпалась в прах, унесенный легким ветром. Лишь пара грязных ботинок остались стоять на мостовой. Я сплюнул, даже не успев толком напугаться, а вот Сэд подошел к месту расправы и, скинув собственные растоптанные и обгорелые в хлам башмаки, быстро переобулся в обувь покойника.

– С вшивой овцы, хоть шерсти клок, – пробурчал гном, возвращаясь в строй. И мы побежали дальше.

Новое нападение встречал я, точнее оно было совершено на меня, так что я завалился на землю, намертво сцепившись с кровососом. Его короткие когти меня сильно царапали, но пробить каменную шкуру не могли, так что я предпочел его просто держать. Сработало удачно, Тушканчик залила нас таким потоком пламени, что нежить развалилась на фрагменты еще в моих руках.

– Я вот жгу тебя уже второй раз, а ты все в одежде да в одежде, – задумавшись и приложив палец к подбородку, проговорила волшебница, когда я оттряхивал с себя обгорелые останки врага. – В чем твой секрет?

– Куртка из шкуры «Огненной ящерицы», а штаны из седой полыни, – коротко ответил я.

– А ботинки? – поинтересовался Сэд.

– Не знаю из кого, но они тоже не горят.

– Знаешь, я буду очень рада пообщаться с твоим поставщиком вещей, – на полном серьезе сказала девушка. – Но потом, а сейчас давайте найдем укрытие, если этих тварей будет хотя бы три – нам несдобровать!

Не знаю, насколько нам повезло, но почти десять минут мы тупо бегали по темным переулкам, не ведая куда пристроиться, как вдруг услышали в стороне какие-то нехарактерные звуки боя – музыку и песни. Кто бы это мог быть, мы не знали, так что решили, как минимум посмотреть. Посмотрели на свою голову. Два полуголых вампира, что вероятно успели «реснуться» в эти минуты, выскочили на нашу группу из темноты, выбрав девочек в качестве своих целей. Тушканчик встретила противника на магический щит, а вот Мила умудрилась ударить кровососа при падении на спину. Такая ловкость для простой ведьмы! Век живи, век учись. Ну, так или иначе, а разбираться с нежитью пришлось мне и Сэду. Как и было оговорено ранее, я сцепил противника двумя хлыстами, давая возможность Тушканчику спалить неупокоенного, а Сэд в это время ломал своим тяжелым молотом конечности ослабленного Иуды. И если вам показалось, что это было легко, то вы ошибаетесь, ибо Мила сильно пострадала – упырь успел полоснуть ее по шее, нанеся критический удар с кровотечением. Мы это даже не сразу заметили, а когда увидели, то опустили руки. Девочка с кукольным лицом, держала себя за горло, сидя на каменной мостовой, а между ее белых пальчиков бежала темная кровь, заливавшая худые ладошки и одежду девочки. Глаза крохи были наполнены ужасом, а рот ее открывался, выпуская только хрип и брызги крови. Картина ужасающая, особенно при понимании, что это ее окончательная кончина. Здесь нужен лекарь уровня не менее Фокса, а такого у нас в наличии не было.

– Мы ей не поможем. – тихо произнесла Тушканчик ложа свою руку на мое плечо.

– Я знаю, – шепотом ответил я и подошел к милой ведьмочке. Девочка осмотрела меня бешеными глазами и вдруг что-то проговорила губами, затем оттолкнула о себя свой позолоченный жезл, который откатился точно к ногам Тушканчика. – Прости меня.

Сказав это, я взял ее голову в свои руки и надавил ей под челюсть, заставляя молодую ведьму потерять сознание. Больше я ничего сделать не смог, только избавить ее от страданий. Выпрямился и словно ощутил себя на Старом кладбище рядом со свежей могилой. Сколько уже товарищей я похоронил своими руками? Ведьмочка была седьмой. Понимаю, что она программа, сложная и красивая, созданная для украшения этого мира, но вашу же мать! Какая нахер разница, настоящая она или нет?! Она была живой, и я видел ужас в ее глазах, она боялась смерти!

– Братислав, нам надо уходить, вампиры учуют кровь и налетят сюда, – дергая меня за руку, оттягивала Тушканчик. Сейчас ее голос был сочувствующим и тихим, что меня немного успокоило.

– Ты взяла ее жезл?

– Да, и я помолюсь за ее душу в храме, но позже. У нас еще осталось дело, за которое она с нами боролась.

– Да! – резко ответил я и отвернулся от фарфорового лица. – Пора идти!

Мы нашли укрытие в складском тупике, заваленным ящиками и прочим барахлом. Волшебница погасила свои маяки и накрыла наш угол магическим пологом, что должен скрыть нас от «взора неумершего». Только в минусе было то, что сидеть придется в полной темноте оставшиеся минут пятнадцать. Я устало сел на мерзлую брусчатку и откинулся на один из ящиков, пахнущего сырым деревом. Ничего не хотелось делать, тем более идти дальше. Сэд и Тушканчик присели рядом. А в наступившей тишине еще более отчетливо зазвучали звуки непрекращающихся боев и музыка с песнями, что была совсем недалеко.

– А как ты стал окаменелым? – тихо спросила Тушканчик из темноты.

– Это важно?

– Думаю что да. Ты второй в этом мире, кто носит эту модификацию. Мне важно знать все, что выходит за рамки обыденности. Я может, не всем рассказываю о себе, но ты пока просто поверь, что мне это важно.

– Да не вопрос, – качнул я плечами, хотя этого никто и не увидел. – Меня таким сделала медуза из Руин замка Валирони. Бесконечный квест, который закончился на мне.

– Не ругайся, – шикнул на меня гном.

– «Валирони» это задание на переправку дочери забытого князя к ее тетке? – уточнила девушка, хотя я знал, что она точно знает ответ.

– Да. Проклятая дочь, обращенная в полузмею, умеющая обращать всех вокруг в камень. Задание брали тысячи, но довести ее до конца не мог никто. Невыполнимый квест… – я вздохнул и хотел уже смахнуть слезу с глаза, но вспомнил, что утратил способность лить слезы. – Я взял его десять месяцев назад и честно выполнял его три дня, после чего взял Марианну и украл. Мы сбежали с тропы, плюнули на карты и просто отдались развлечениям и страсти.

– Ты ее полюбил?

– Нет, скорее, я ее разглядел. Она не хотела к тетке, она мечтала увидеть мир, познать любовь и красоту, ненависть и страсть. Марианна хотела жить, и я дал ей эту возможность, потратив за неделю почти все свои накопления. А в последнюю нашу ночь, она лишь спросила меня, хочу ли я познать истинную любовь Медузы. Я согласился, превратившись в камень на сутки, – я хмыкнул и улыбнулся. – Она обратила меня в «Окаменелого», а еще украла мой кошелек, с остатками денег. А поцеловав на прощание, сказала – «Это моя тебе плата, за доставленное удовольствие». Окаменение спало через день, но не целиком, как вы видите. Внутри жесткой скорлупы, я все тот же человек.

– Зато у тебя появился иммунитет к трем стихиям, – решила меня подбодрить Тушканчик.

– Ага. А еще к плотским отношениям, к продуктовым радостям и к осязанию на четыре пятых. Дар с двойным дном хуже любого проклятья.

– Зато, ты знаменит, чего бухтишь без повода?

– А ты чего не рассказываешь? Давай уже откровенность за откровенность. Кто ты и почему такая крутая? – немного не сдержавшись, спросил я.