Меня зовут Гомеева Кристина, мне 35 лет. Я обычная, ничем не выдающаяся, среднестатистическая женщина, с обычной внешностью, живущая обычной жизнью. Работаю в небольшой строительной фирме. Обычный менеджер среднего звена, офисный клерк, как нас принято называть. Счастливо замужем уже 13 лет. С мужем Вадимом, мы вместе ещё со студенчества, за эти годы много чего пережили вместе и ипотеку, и прочие мелкие кредиты, и бытовуха нас заедала, но несмотря ни на что мы по-прежнему вместе. Конечно, за всё время, юношеский романтизм и страсть подрастерялись, прежний пыл угас, но живём мы попрежнему душа в душу. И всё вроде бы хорошо, и ничем не хуже чем у других, за исключением одного… У нас досих пор нет детей. Когда мы только начали жить вместе, я забеременела и Вадим был не против ребенка, но я не хотела торопиться, уговорила его сначала пожить для себя, встать, как говориться прочно на ноги, а потом уже думать о детях. В итоге я сделала аборт.

И вот на радость Вадиму, я созрела для рождения ребёнка. Ипотеку мы выплатили, кредиты за машины тоже. Попутешевствовали немного, мир посмотрели, себя показали. Я и решила — пора…

Но сколько бы мы не пытались, у нас ничего не выходит. Мы обратились в клинику, сдали все анализы, прошли все необходимые процедуры. И вот буквально 40 минут назад мне сообщили результаты. Бесплодие — последствие аборта. Я больше никогда не смогу иметь детей. Я кончилась как женщина. Я пустой сосуд.

А Вадим так хотел ребенка. Он мечтал о дочке. Зачем я ему теперь такая? Он ведь ещё молод, сможет найти себе хорошую, здоровую девушку, которая сможет ему родить и не одного ребёнка. Но загвоздка в том, что он меня не сможет бросить, он у меня слишком хороший, правильный. Будет коротать со мной свои дни до самого конца. Поэтому, немного поревев, жалея себя бедную, я чётко для себя решила, что на развод подам сама, я должна его отпустить, что бы у него был шанс на нормальную полноценную семью.

И вот я в своей проклятой машине, (которую я когда-то предпочла нормальной, полноценной семье, теперь эта железяка меня совсем не радует) еду в сторону ЗАГСа. Я настолько погрузилась в своё горе, что не замечала ничего вокруг, да и перед собой собственно говоря. Я летела, не обращая внимания на красный свет светофора, до тех пор, пока не услышала с правой стороны, визг тормозов и истеричный звук клаксона, прямо на меня летел гружёный КАМАЗ и естественно, затормозить он неуспевал.

Удар, боль, темнота… Какие-то голоса, боль, режущий глаза свет, потолок больничного коридора… Снова голоса, боль, свет хирургических прожекторов и снова темнота… Потом тот самы пресловутый свет в конце тоннеля и я к нему парю. Никакой боли, никакого сожаления. Так даже лучше… Не пришлось разводиться, Вадим бы этого не понял, он бы меня так просто не отпустил. А теперь он будет счастлив, не сразу… потом… но он обязательно будет счастлив. Но уже не со мной. Наверное была бы я жива, снова заревела бы…

Вдруг я резко остановилась, как-будто, меня что-то держит, а затем резко понесло куда-то всторону. Прямо передо мной открылся, какой-то дополнительный проход в ещё один тоннель, и меня кинуло прямо в него. Меня крутило, вертело, швыряло. Наверное это путь в преисподнюю и туда отправляются все грешники. В какой-то момент, даже я мёртвая, этого не выдержала и отключилась.

Видимо я действительно попала в ад, потому что я буквально горела. Жар был просто нестерпимый, у меня болело всё, не было ни одной клеточки в моем теле, которая бы сейчас не страдала.

— Придется немного потерпеть. — вдруг прозвучал чей-то голос, как будто сквозь толщу воды. — Если ты хочешь снова жить.

Видимо это была клиническая смерть и наши врачи вытащили меня буквально с того света. А я уже смирилась с тем что умерла.

— Я решил дать тебе этот шанс. — вдруг сказал голос уже чётче. И так пафосно это прозвучало, как-то не похоже на врача. Я попыталась открыть глаза и увидеть говорящего, но у меня ничего не получилось, я совершенно не владела своим телом, я не чувствовала ничего кроме жара и боли. — Не пытайся, у тебя сейчас все равно ничего пока что не получится. Сейчас тебе остаётся только потерпеть. Завтра будет легче, я приду и мы поговорим.

И голос затих, а я осталась со своими мучениями и физическими и душевными.

Не знаю в какой момент мне стало легче, по-моиму спустя вечность. И хоть бы раз провалиться в беспамятство или что-то в этом духе, так нет же я каждую грёбаную секунду чувствовала всё, жуткий жар, сильнейшую боль, кошмарски затёкшее тело, которым я по прежнему не могу пошевелить. Я миллион раз пожалела, что наши врачи такие волшебники и умеют доставать с того света. Лучше бы бросили меня так, дали бы доумереть. Лишь бы не мучиться так. Ровно столько же раз я надеялась, что не переживу этот адище и всё таки отойду в мир иной. И желательно поскорей. Но кто бы мог подумать, что я собственно уже там и нахожусь. О чем мне любезно поведал тот самый голос. Явившийся вновь, когда я по-немногу начала очапываться и задаваться всё новыми и новыми вопросами. Потому что я начала, чувствовать чьи-то прикосновения, слышать звуки вокруг себя, ещё несколько незнакомых голосов и вот их то разговор меня и ввел в замешательство.

— Леди Марита, господин Рахиенс — прямо надо мной заговорил незнакомый, взрослый, мужской голос. — Жар пошёл на спад. Теперь вам нечего бояться, ваша дочь будет жить. — мне на лоб положили, что-то холодное и мокрое, а затем смочили пересохшие губы. — Это вообще чудо, что малышка смогла выжить, после ягод белоснежника. Сегодня у неё, можно сказать, второй день рождения. У вас очень сильная девочка.

Постель на которой я лежала немного прогнулась, как-будто, скраю кто-то присел, после чего меня легонько погладили по голове.

— Господин Орзак, вы не представляете как мы вам благодарны. — надо мной заговорил новый голос. На этот раз женский, немного взволнованный, а дальше последовали тихие всхлипы.

— Вы можете просить у нас что угодно, за нашу дочь. — опять новый, незнакомый, уже мужской голос, только этот, явно моложе первого.

— Ну что вы, полно. Мне достаточно моего жалования, что вы мне платите. А здесь я, собственно говоря, практически ничего и не сделал, малышка выкарабкалась сама.

Какая малышка? Чья дочь? Что это за господа, кружатся надо мной? Вообще ничего не понимаю.

— Теперь остаётся только ждать. Она обязательно поправится. А сейчас пусть отдыхает, бедняжка знатно намучалась за эти сутки.

Меня снова погладил по голове, поцеловали в лоб. И снова все затихло. Они ушли?

— Ушли, ушли. — снова тот голос — Наконец-то, думал не дождусь. Ну как, тебе сегодня полегче? — поинтересовались у меня.

— Во-первых интересно кто это интересуется? Во-вторых, как я должна отвечать, я не могу пошевелить даже языком?

— Оу, точно. Прости. Забыл представиться. Меня зовут Увенс, я ангел хранитель. И тебе не обязательно отвечать в слух достаточно подумать.

— Ангел хранитель? Мой, что-ли?

— Нет, не твой — этой девочки. Её кстати зовут Амелин Алари. Точнее теперь тебя так зовут.

— Чего?! Что за бред?! Я Кристина Гомеева.

— Ты в прошлой своей жизни была Кристина Гомеева, а теперь Амелин Алари.

— Так Кристя, успокойся без паники, это просто бред, последствия сильного жара. — Пыталась я хоть как-то объяснить это всё.

— Нет деточка, это не бред. Всё очень даже по настоящему. — голос оборвал на корню все мои попытки успокоить себя — Начну с начала. Я ангел хранитель Амелин. Но так случилось, что я за ней не досмотрел и девочка погибла. Естественно, в небесной канцелярии меня за это по головке не погладят. И я решился на небольшую хитрость. Вернуть этому телу жизнь, вложив в него душу. Но её родную душу вернуть уже не было возможности. Ведь детские души чистые, ещё не запятнанные, в очищении не нуждаются и отправляются на перерождение мгновенно. Другой детской души, с одной стороны к счастью, а для меня к сожалению, на тот момент не было. А взрослые, отправленные на очищение, все учтены и умыкнуть её незаметно, не получится. Поэтому мне пришлось украсть душу из другого мира. Вот ты то, мне как раз под руку и попалась. Вот. — закончил рассказ этот ангел, недоангел. — Мы с тобой сделаем друг другу одолжение, я даю тебе второй шанс на жизнь, а ты в свою очередь побудешь маленькой девочкой Амелин. И тебе хорошо и мне хорошо.