— Опять пицца… — недовольно скулит Черепанов. — А Саня на выходных у нас случайно не появится?

— А ты с какой целью интересуешься? — хмурой мордой на него смотрю.

После того, что они устроили на пару, доверия нет. Ни к Тохе, ни к ней.

— Попрошу ее сварить нам борща и приготовить плов, — бессовестно выдает этот говнюк. — Еще блинов и оладиков хотелось бы…

— Точняк, — шуршат они.

— Обойдетесь.

Рыжая реально разбаловала мою братву своей стряпней. А эти и рады пожрать. Ждут ее появления в доме как второго пришествия Христа. Разве что Динамит открыто ее игнорит. И тут я не вмешиваюсь, ясно что он имеет на это полное право.

— Блин, Илюх, ну реально, капец как хочется домашней еды! — продолжает ныть Череп.

— Подарю тебе на новый год поваренную книгу, будешь развлекаться на кухне, — бросаю уходя, и пацаны начинают ржать. Видать, в красках представляя себе эту картину…

В кармане снова брынькает телефон, оповещая о входящих сообщениях.

Достаю его, открываю мессенджер и едва не роняю свой новехонький смартфон.

Сучка.

Подкуриваю сигарету и зажимаю губами.

Открываю фотку еще раз. Рассматриваю сочную пятую точку своей ведьмы, упакованную в сексуальные кружевные стринги, и у меня опять встает.

Эта девчонка точно нарывается… Получит завтра по этой самой жопе.

Харитонова видит, что я в сети, и тут же принимается бомбить по клавиатуре.

Беsстыжая: «А так пойдет?»

«Да» — печатаю коротко.

«НЕ ХУЖЕ ТОЙ ДЕВИЦЫ, ЧТО СТОИТ У ТЕБЯ НА ЗАСТАВКЕ!» — прилетает спустя пару секунд.

Ржу.

Так и знал, что она будет из-за этого конкретно бесится. Полуголую бабу в купальнике я поставил на заставку нарочно. Естественно, чтобы просто вывести эту фурию из себя.

Беsстыжая: «И??? Че молчишь? НЕ СОГЛАСЕН???»

Закатываю глаза.

«Иди учись» — выдаю только.

Беsстыжая: «Завтра встретимся или ты опять будешь занят?»

«Посмотрим, смогу ли» — отсылаю в ответ и убираю трубу в карман.

Естественно от нее приходит еще пара-тройка эсэмэсок, но я не читаю. Целенаправленно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Затягиваюсь поглубже, смотрю на падающий снег, чтобы отвлечься, но мысли все равно возвращаются к дерзкой рыжей девчонке.

Опять нас друг на друге жестко заклинило…

Обоюдно двинутыми становимся, когда совместно время проводим.

И вроде стараюсь теперь держать дистанцию и не воспринимать всерьез все то, что между нами происходит, но ни хрена почему-то не выходит. Порой она такая ласковая и нежная, что моя хваленая броня трещит по швам. Не всегда могу показушно игнорить и грубить ей в такие моменты…

Или вот на днях зарядила тихое «хочу собачку». Тяжко вздохнула и расстроилась, что кроме рыб дома ничего никогда не было.

Естественно, сказал, что куплю. А она вдруг громко возмутилась. Мол нет, покупать не вздумай. Если уж брать, то животное из приюта. Чтобы кого-то осчастливить и спасти.

Ладно. Приют так приют. Отвезу ее туда на следующей неделе.

Выбрасываю окурок и направляюсь в покрасочный цех. Там трудится Мрачный Ян, как называет бывшего одноклассника Сашка.

Интересный пацан, между прочим. Есть в нем и характер и сила, и мощная энергетика.

Впервые я увидел его у Сашкиной гимназии. Мажор за рулем мерседеса последней модели. Пафосный и высокомерный на вид.

Потом в октябре он явился сюда со своим другом, тем самым Романом Беркутовым, которого притащила в Бобрино моя невеста Алена.

Тот разыскивал меня для того, чтобы узнать, куда она пропала, однако его поиски завершились неудачей.

Мне-то откуда знать, куда она свинтила. Лисицына никого о своем исчезновении в известность не поставила. Что я и попытался ему донести.

Правда один хрен не получилось. Все закончилось, как всегда, мордобоем.

Третья встреча с Кучерявым Яном удивила. Он устроился на работу к нам в автосервис.

Мажор. На работу.

Вот где нонсенс!

И мерседеса дорогущего, и понтов как ни бывало. Пешком вон, как все смертные, передвигается. Явно проблемы с баблом нарисовались. И не только с баблом. Не так давно его нехило отмудохали. По ходу, толпой.

— Здорово, — обхожу по кругу ауди.

Крутая аэрография. Очередной шедевр. На этот раз наш художник качественно изобразил ночное небо.

Невольно засматриваюсь и снова прихожу к выводу о том, что Ян — реально талантище.

— Ты набросал то, что я просил? — останавливаюсь, и мы обмениваемся рукопожатиями.

— Конкретнее.

— Я про чертеж, а не про Сашкин портрет.

Его я тоже попросил нарисовать.

— Держи, — достает из кармана листок, сложенный вдвое.

— От души, — разворачиваю и киваю.

Все срисовал мне с квадракоптера как надо.

— Отблагодарю. Ты подумал насчет моего предложения?

— Подумал, — распыляет какую-то хрень. То ли лак, то ли че и выдерживает паузу.

— И? — громко чихаю. Дважды.

— Я согласен, — изрекает он мрачно, без особого энтузиазма.

Ну наконец-то.

По какой причине Кучерявый решил сменить решение, не знаю, но скрывать не буду, я очень доволен. Этот парень однозначно мне пригодится. Надеюсь, что я в нем не ошибся…

Дымницкий порядком задалбывает этой своей навязчивой идеей.

Задетое самолюбие настойчиво требует найти девчонку, скомуниздившую его кошелек, поэтому уже на следующее утро мы с ним выезжаем по тому адресу, что показывает приложение.

— Пять утра, Кир. Нельзя было дождаться обеда? — потираю отяжелевшие веки. Спать хочу капец.

— Нет, вдруг опять исчезнет, — хмуро отзывается он с пассажирского.

— Откуда у тебя вообще ее номер?

— Хозяин заправки дал. Правда эта овца на дно залегла, после того, как от него смылась.

— Правильно, двадцатка-то в кармане, на фиг ждать зарплату, — зеваю и откидываюсь на подголовник, пока стоим на светофоре.

— Он сказал, что эта краля работала у них неофициально. Не была оформлена по трудовой. Вроде как пристроил ее туда кто-то.

— Заправка — странное место работы для молодой, красивой девчонки, — размышляю я задумчиво.

— Согласен. Поверни направо на перекрестке, — командует, глядя на экран планшета. — Она где-то здесь. Радиус — метров двести-триста.

— Здесь? — с сомнением осматриваю тот участок дороги, на который указывает программа.

А райончик-то — дерьмо.

— Слушай, вон автомойка. Сдается мне, что наша Сонька Золотая Ручка[22] вполне себе может находиться там.

— Как вариант, — сворачиваю в нужном направлении.

— Припаркуйся тут.

Делаю, как он просит.

— Пошли, — с решительным настроем выбирается из тачки.

— Кир, дело в двадцатке или в чем-то еще? — спрашиваю, вылезая следом.

— Хочу забрать свой бумажник.

— Купить новый не?

— Бывшая жена дарила. Он мне дорог.

Че-че бля?

— Ты был женат? — охреневаю от услышанного.

— Да.

— Хера се новости! — сказать, что я удивлен, — это ничего не сказать.

— Давно дело было, еще когда я жил в Америке, — нехотя делится подробностями он.

— Развелись потом, что ли? Ты же вроде в Рашку один вернулся?

— Один. Дана погибла, и я не хотел бы об этом говорить, Илюх.

Офигеть.

Молчу. Оказывается, ни хрена-то мы не знаем про нашего Дымницкого.

— Закрыто?

— Написано, что работают круглосуточно.

Кирилл громко стучит по железной двери, но в ответ нам только тишина.

— И че?

— Да нет там никого, наверное. Место тут так себе. Не особо клиентов ночью, смысл работать.

Дымницкий упрямо дубасит кулаком, и минуты две спустя мы наконец слышим, как щелкает засов.

— Да иду я, иду! — раздается недовольное изнутри.

Дверь открывается, и перед нами стоит та самая девчонка с заправки. Сонная, лохматая, с выпученными от изумления глазами.