–Я ж теперь – все, в завязке, товарищ начальник.

Просунув одутловатее лицо в решетку, Краснопольский улыбается во весь рот.

– Красавица, если ты будешь моей, – он резко протягивает руку и на этот раз ему удается схватить меня за рукав. Я едва ли не падаю в обморок.

– Эй, она вроде как уже моя девушка, – раздается грозный рык у меня за спиной.

Удивленные, оборачиваемся на голос. Пьяница тут же выпускает меня, а я, в свою очередь, спешу отстраниться подальше.

По коридору в нашу сторону направляются двое. Полицейский, который нас арестовал в ресторане, а впереди него хозяин удостоверения.

Черт, а на трезвую голову он выглядит также красиво. А я то надеялась, что из-за алкоголя он показался мне таким обалденным. Когда наши взгляды встретились, уголок его губ слегка дрогнул.

Все присутствующие в помещении смотрели на него. Обе курицы, Ира и даже пьянчуга. Правда, если девушки смотрели на красавчика с обожанием, то алкаш выглядел испуганным.

– Простите, товарищ полицейский, я же не знал, – Краснопольский поднял ладони вверх.

Красавчик не обратил на юродивого никакого внимания. Да он вообще ни на кого не смотрел. Хищный взгляд черных глаз был прикован только ко мне. По коже побежали мурашки.

Вдруг в голове всплыли воспоминания из клуба. Слова его дружков, услышанные мной на лестнице. Тут же злостью окатило, и вся его красота словно испарилась в момент.

– Ну, здравствуй, любимая и единственная, – усмехнулся, приблизившись к клетке. Я боялась даже пошелохнуться. Вразрез улыбке на его губах, глаза незнакомца горели злостью.

– Ну, слава богу, разобрались, – шумно выдохнул полицейский и потянулся с ключами к замку на решетке.

Внутри все затрепетало от радости. Главное выбраться отсюда, а с красивым придурком разберусь потом.

Но рука полицейского вдруг замерла, так и не достигнув замка. На его предплечье сжалась крепкая ладонь красавчика.

– Артем, не спеши. Ты ж за хулиганку ее взял?

Тот, опешив, перевел на него взгляд.

– Да, подрались в ресторане.

– Вот пусть и сидит. Закон же у нас един для всех, правильно? Ну и что, что она моя девушка, это ведь не значит, что можно драться и оказывать сопротивление полиции… – произносит с ехидной улыбкой, не сводя с меня наглых глаз.

И тут я понимаю, что мне конец. Красавчик не собирается выручать меня. Он пришел, чтобы отомстить.

– Да кто дрался! Что за глупости?! – взрывается Ира, и я слышу смешки куриц из соседней клетки.

Красавчик словно и не слышит никого, не сводит с меня глаз. И его взгляд не обещает ничего хорошего.

– Ладно, – озадаченно хмурится полицейский, посматривая на дежурного. – Так что, оставить ее здесь? – кивает на меня.

Придурок протягивает к нему руку.

– Дай ключи. Я поговорю с ней. Если она не виновата, как говорит, так и быть, открою. А если нет… – вздыхает театрально. – Устал я уже от ее выходок.

Полицейский хмыкает.

– Как скажешь, старлей. Дело молодое.. – кивнув своему напарнику, направляется к выходу, но вдруг замирает и оборачивается.

– Может, давай я остальных в соседнюю камеру посажу? Чтоб никто не мешал, – произносит с улыбочкой. Придурок осекает его взглядом. Полицейский подбирается весь.

– Там от Краснопольского разит как от мусорки.

– Че ты наговариваешь то, гражданин начальник?! – взрывается в возмущении алкаш. – Я мылся две недели назад.

Полицейский смеется, но в итоге покидает помещение.

Красавчик берет стул у дежурного и ставит его прямо перед решеткой. Он манит меня пальцем. И я понимаю, что ничего хорошего от него не стоит ждать. Также как и вчера в клубе, он задумал гадость. И меня совсем не должна сбивать с мысли его смазливая внешность!

– Послушайте, это простое недора… – начинает Ира, но он и не смотрит на нее.

– Ну, привет, ночная бабочка… или как там тебя, – он поднимает вторую руку, и я вижу зажатую в ней свою сумочку. Расстегнув замок, придурок наглым образом принимается в ней рыться. Достает оттуда мой паспорт.

– Калинина Дарья Васильевна, – зачитывает, рассматривая мою фотку. И при этом выражение его лица такое, словно он только что жабу там увидел, или еще какое чудовище.

Он поднимает хмурый взгляд на меня, а потом снова опускает на паспорт.

– Это ты? – вздергивает бровью в неверии.

Как его фамилия? Хан? Читала ведь в удостоверении.

Меня задевает то, как он со мной обращается. Словно я на самом деле, преступница. И я также понимаю, что помощи от этого козла не дождаться.

– Ну и? Куда же ты вчера сбежала? – продолжает сыпать вопросами.

По спине пробегает холодок. Больше всего я боялась, что он поднимет эту тему при всех присутствующих. От страха у меня отказывает мозг, иначе я не могу объяснить причину того, что выдаю самую большую в мире глупость.

– Я не понимаю, о чем вы. Мы разве знакомы?

С его губ срывается удивленный смешок.

Он подается навстречу так, что его лицо практически касается железной решетки.

– О да-а-а, – протягивает нарочито громко, чтобы слышали все присутствующие здесь. – Знакомство было фееричным. Весь день хожу и вспоминаю, – а последние слова произносит тихо, сквозь зубы. И ни на секунду своих черных глаз с меня не сводит.

Таким он пугает меня.

– Вы ошиблись… – нервно икнув, задерживаю дыхание.

Ира дергает меня за рукав.

– Ты что несешь?! – шипит подруга.

Я и сама то не знаю.

Хан переводит взгляд на Возлюбленную. Смотрит на нее впервые за все это время.

– Подруга дело говорит. Ты же сказала дежурному, будто ты – моя девушка… В твоей сумке нашли мою ксиву, а теперь ты решила строить из себя дурочку? – хмурится, подается ближе.

– Брось, ты ведь не глупая, должна понимать, что эта чушь не прокатит даже с таким идиотом, как Краснопольский.

– А? – тут же подбирается алкаш. – А что я? Я верю ей, девушка правду говорит!

Хан ухмыляется, откинувшись на спинке стула. Я закрываю глаза, чтобы хоть как-то успокоиться, а когда распахиваю их вновь, вижу, что эта наглая морда, будто ни в чем не бывало, продолжает рыться в моей сумке.

– Ничего, что я согласия не давала?

Он поднимает на меня свои бесстыжие глаза.

– Так я тоже не давал согласия, и не отдавал тебе свою ксиву, не разрешал убегать и кидать меня… – с чувством собственной правоты, он возвращает внимание к моей сумке.

Стиснув кулаки, считаю до двадцати. Никогда бы не подумала, что судьба станет так рьяно испытывать мою психику.

– Хорошо, – киваю, скорее, самой себе. Говорю спокойно, стараясь сохранять здравый рассудок.

Придурок ведь должен быть способен к конструктивному диалогу? Представитель правоохранительных органов, как-никак. Должен быть умным человеком…

– И за что меня собираетесь сажать? За драку? Так та девушка сама мне в волосы вцепилась! Я не сделала ничего! – указываю на соседнюю камеру.

Проследив по направлению моей руки, он возвращает ко мне скучающий взгляд.

– Ты – мошенница, – выдает это так легко и непринужденно, словно комплимент отвесил.

Что я говорила о наличии здравого рассудка у этого человека? Глупости. Там нет его и капли. От удивления, я даже немного теряюсь.

– Кто я?!

– Мошенница, – пожимает плечами. – Совратила меня, пристегнула, стырила ксиву…

В моих глазах сейчас столько злости, и я ни на секунду не отвожу взгляда от него. Кажется, сам воздух вокруг нас становится осязаемо густым. И если бы не решетка, разделяющая нас, я бы вцепилась в глотку этого идиота.

Он чувствует мою злость, и она заставляет его растеряться.

– Красивая, бросай его, будь лучше со мной! Он тебя не достоин! – тишину помещения нарушает протяжный вой алкоголика.

– Да заткнись ты уже! – взрывается на него Хан. И его крик действует на меня как красная тряпка.

– Да, вы в своем уме?! Это уже перебор! Я мошенница?! Вы хоть знаете, с кем разговариваете?!

Придурок переводит на меня взгляд, и теперь я читаю в его глазах интерес.