Чувства и зависимость

Данный текст является художественным преувеличением и не пропагандирует употребление наркотиков, а наоборот показывает их и людей, употребляющих их, в худшем свете. Наркотики – зло. Я пишу о них лишь для того, чтобы показать, как это всё отвратительно. Не употребляйте наркотики, это точно способно уничтожит вашу жизнь.

Новокосино. Я сижу на лавочке рядом с его подъездом и реву. Параллельно со мной плачут тучи. Я вся промокла, но по ощущениям не из-за ливня, а из-за своих обильных слёз. Довольно забавно то, что мы обычно сидели на этой скамейке, целовались и обсуждали реп, а сейчас я тут одна и задыхаюсь от обиды.

Ещё две недели назад мы договорились поехать ко мне на дачу, но он слился, сказав, что проспал и вообще заболел. Его отмазки были неприятны для меня, как настойчивые капли дождя. Хотя вчера вечером он, правда, чувствовал себя неважно. А я чувствовала надвигающийся стальной запах игнора. Он не отвечал «ВКонтакте» и на звонки, в трубке я слышала лишь монотонный голос бездушного автоответчика. Может Ваня тоже бездушный? Хотя он не рыжий, но его волосы белы, как стимулирующие наркотические вещества. Только в отличие от автоответчика он так и не ответит мне в трубку.

Не знаю, зачем я вообще поехала к нему. Наверное, потому что меня колбасило от происходящего. Мне не представлялось возможным тупо сидеть на жопе. Каждый нейрон в моей голове и каждое нервное окончание стимулировало меня к движению. К движению в его сторону.

В последнее время он стал скрывать от меня некоторые вещи. Странно, ведь я довольно либеральна в отношениях: ничего не запрещаю и не ставлю глупые ограничения. Наша чаша любви, содержащая уйму богатых на вкус эмоциональных специй, стала остывать, ведь находилась какое-то время без подогрева. Пока я находилась в Италии с родителями, он варился в раскалённом котле тусовок. Да и казалось бы, что тут такого? Его пиздёж. Перед тем, как пойти на какую-то из вписок, Ваня мне сказал, что там будут только два его друга. В процессе движа он стал выкладывать в «И******м» фотки и сториз, на которых были какие-то пёзды. Одна из них осталась на следующих день у него ночевать, потому что ей негде было перекантоваться. Раньше Ваня хотел её выебать. Интересно, удалось ли ему? Вообще он мне это сам всё потом рассказал, как и то, что стал увлекаться мефедроном. Я не понимаю, почему изначально он меня обманывал и недоговаривал. Тем более насчёт мефа, ведь я сама не отказалась бы от дорожки.

Тем временем я продолжаю дальше лить слёзы, сидеть и ждать признаков жизни от него, находясь в полном непонимании, что между нами происходит. Была уверена, что ему не всё равно на меня, а оказывается не похуй только мне. Я судорожно трясусь то ли от холода, то ли от нервного напряжения, и смотрю на надпись «был в сети 2 часа назад» и жду перемены на надпись «online».

Я оглядываю скамейку и пытаюсь понять, где же у неё перила? Они же тут были. И вот до меня доходит, ЧТО ЭТО НЕ ТА СКАМЕЙКА, НА КОТОРОЙ МЫ ЦЕЛОВАЛИСЬ И ОБСУЖДАЛИ РЕП. КАКОГО ХУЯ Я РЫДАЮ ТУТ УЖЕ ЦЕЛЫЙ ЧАС, ЕСЛИ ЭТО НЕ ТА ЛАВКА БЛЯТЬ? А так было всё романтично. Я пересела на ту самую лавку и продолжила специально рыдать там. Мне стало немного смешно от этого, я немного взбодрилась и наконец-то перестала рыдать. Решила посмотреть на его окно. Нашла глазами 6 этаж, окно было открытым. Может мне крикнуть? В этот момент я заметила, что кто-то выходит из его подъезда, и проскочила внутрь.

Села на лестничной клетке на холодные ступеньки у его квартиры и стала думать, звонить в дверь или нет? Возможно, он спит и откроет его мама. Так и произойдёт. Что мне ей сказать? Я стала думать и приводить себя в порядок. Моё лицо было пиздец зарёванным. Фронталка. Поправила причёску, вытерла следы от слёз. Выдох. Звонок. Ожидание. Я перекатываю мысли в голове, как бильярдные шары и выбираю, какими словами ударить по тому, кто откроет дверь. Я слышу звуки замка. В проёме появляется его мама. Она была рада меня видеть. Я её тоже. Приятная женщина, как жаль, что таким зачастую достаются проблемные дети. Я спросила про Ваню, она ответила, что он весь день спит, и она не может его разбудить. Пригласила меня зайти, чтобы я помогла ей разобраться с этой проблемой.

Как только я зашла в его комнату, почувствовала этот вязкий, как смерть, химический запах мефедрона и всё поняла. Но Ваня внатуре спал. Я его разбудила.

– Почему в комнате так пахнет мефом? – спросила сразу же я.

– Я вчера ездил за закладкой и хотел немного попробовать. Получилось чуть больше. Я снюхал всё.

– В смысле за закладкой? Тебе кто-то заказал?

– Я научился пользоваться гидрой.

– И откуда у тебя бабки?

– Я оформил кредитку в «Тинькофф». Ты не переживай, я с зарплаты я всё погашу.

– Пиздец. Так не может продолжаться. Если ты будешь дальше ебашить, то наши отношения обречены.

– Прости меня, пожалуйста. Я перестану… У меня происходит какой-то пиздец в жизни. Мне кажется, это всё из-за того, что я отдалился от Бога. Раньше я каждое воскресенье ходил на службу и сегодня хотел пойти, в итоге забил на всё хуй и лёг отходить. Бог наказывает меня этими проблемами, потому что я отвернулся от него.

– Пиздец…

– Саш, ну пожалуйста! Я завяжу с этим всем ради нас с тобой.

– Поедем на дачу завтра?

– Поедем.

Я сомневалась в своём предложении, но мне так подсказывало сердце. Ваня хороший парень и в нём есть что-то такое, что вызывает доверие к его словам. Как будто они не пустые, как будто они что-то значат. Сколько раз я давала шансы людям, и все попытки заканчивались плачевно для меня. Сколько жизней мне нужно прожить, чтобы улетучить свою доверчивость? Бесконечное множество. Такая у меня натура с фетишом на страдания.

Потом он мне рассказал, что почти каждый день нюхал, пока я была в отъезде. В попытках научиться заказывать мяу через даркнет, он слил около 6к. С огромным желанием росла и упёртость. В результате у него всё получилось, и он постоянно гонял за закладками.

Он говорил, двигался, касался меня не так, как раньше. Было ощущение, будто его подменили. В нём не было прежней любви ко мне. Её уничтожил беспощадный эйфоретик, дающий это чувство в разы сильнее, потому что он искусственный. Всё настоящее и искреннее ничтожно, в сравнении с этой зависимостью, оно сложнее. Оставалось надеяться, что его чувства ко мне были не до конца изувечены. А вдруг?

Мы гуляли по мокрому асфальту и общались. Потом мы поехали ко мне на район и где-то в полночь были на месте. У меня дома находились родители, поэтому мы не могли остаться у меня. Они знали про него, но я не хотела знакомить их, потому что наши отношения в любой момент могли разбиться, как падающая ваза. Я ему дала ключи от бабушкиной квартиры, которая пустовала по соседству, сама же я пошла к родителям.

На следующий день я ждала его пробуждения, как Земля восхода солнца. Меня обволакивали волны паники. Может я зря его позвала на дачу? Может мне послать его нахуй? А вдруг он проснётся только вечером? Как мне дождаться? А вдруг он вообще не проснётся? Он же столько снюхал… Мои панические мысли продолжались не так долго, как не хотелось бы. Ваня проснулся около двух часов дня и пришёл ко мне. Родители уже давно были на работе. Отшучиваясь на мои вопросы, он варил нам макароны. Я находилась в задумчивости. Стала выяснять, где он мне пиздел, а где нет. Его враньё таилось в бессмысленных мелочах. Как счастье. Как дьявол.

Сегодня он уже был в привычном для меня состоянии. Его прикосновения и взгляд сопровождались чувствами. Мою голову атаковали тараканы сомнений. Раз за разом я била по ним тапком, то есть оправданиями. Я стала его адвокатом у себя же в голове. Мои аргументы, будто черви, разворошили рыхлую после дождя почву сомнений, и я его простила. Мы собрали необходимые нам вещи и поехали ко мне на дачу.