Лира Малфой восхищённо наблюдала за своей мамой, Гермионой; та руководила мужем, Драко, и сыном, Скорпиусом, передвигающими гигантскую рождественскую ёлку в угол комнаты, к большому окну. Семья готовилась к ежегодной рождественской фотосессии, после которой снимки отправятся в подарок родственникам. Но в самый последний момент Гермионе приспичило включить в композицию падающий снег, из-за чего все переполошились и начали в срочном порядке всё переставлять.

— Не понимаю, чем тебя прошлый вариант декораций не устроил? — ворчал себе под нос Драко.

— Сейчас идёт снег, — ответила Гермиона. — Если передвинем ёлку к окну, на фотографии будет виден снегопад. Так более празднично.

— Ну да, рождественская ёлка — это же совсем не празднично, — продолжал возмущаться Драко, то и дело закатывая глаза и переглядываясь с сыном.

Понимая, что Гермиона ещё долго будет готовить место для фотосессии, Лира направилась на поиски других членов семьи. Люциус совершенно точно работал в кабинете, а Лили наверняка в детской вместе со своим новорождённым сыном Лео. А вот где коротает время Нарцисса, Лира не знала, поэтому сначала нужно будет найти именно её.

Прогуливаясь по поместью, Лира заглядывала в каждую комнату. Как она и предполагала, Люциус был в кабинете, а Лили — в детской. Но Нарциссы нигде не было. Лира уже была готова попросить дедушку о помощи, но как раз в этот момент заметила бабушку в библиотеке. Она сидела у окна и держала в руках богато украшенную шкатулку.

— Вот ты где, — воскликнула Лира. — Я тебя уже обыскалась. Ты как здесь появилась, я же уже заходила сюда?

— Я только пришла. — Нарцисса улыбнулась внучке.

— А что это у тебя? — спросила она, втайне надеясь, что это как-то связано с историей их семьи.

Лире нравилось изучать прошлое, а за помощью она всегда могла обратиться именно к Нарциссе.

— Рождественские фотографии, — пояснила она, открывая крышку. — Здесь вся история Рождества семьи Малфоев. И каждый год коллекция пополняется.

— Можно посмотреть? — Лире не терпелось взглянуть.

— А у нас разве есть время? — уточнила Нарцисса. — Не хочу опоздать на фотосессию и расстроить твою маму.

— Они с папой и Скорпиусом передвигают ёлку ближе к окну, чтобы на фотографии был снег, — сообщила Лира бабушке. — Это ещё как минимум на полчаса.

— Замечательная идея, — подметила Нарцисса. — Снег — это же так прелестно. Уверена, фотография получится просто прекрасной.

— Вы с мамой так похожи, — усмехнулась Лира.

Гермиона и Нарцисса, пусть и не были кровными родственниками, но они очень сильные волшебницы и очень схожи характерами.

— Поэтому-то мы так хорошо и ладим, — с улыбкой ответила Нарцисса.

Она даже не скрывала, что просто обожала Гермиону и считала её своей названной дочерью, которой у неё никогда не было.

— Давай посмотрим фотографии, — предложила Лира, возвращая внимание шкатулке на коленях бабушки.

— Давай, конечно, — ответила Нарцисса, доставая первое изображение и протягивая его внучке. — Вот эта самая первая рождественская открытка Малфоев с фотографией.

Лира взяла в руки фото и принялась его разглядывать. На нём были молодой мужчина и прекрасная женщина. Мужчина, без сомнений, был Малфоем — это можно было понять по бледно-светлым волосам и ярким светлым глазам. А у женщины каштановые волосы и улыбка на губах. Лире они напомнили дедушку. И неудивительно, ведь на фотографии были изображены её прадедушка и прабабушка, Абраксас и Эльза.

— Они такие счастливые, — прошептала Лира, разглядывая улыбающихся родственников.

— Эта фотография была сделана через несколько месяцев после их свадьбы, — рассказала Нарцисса внучке. — Эта идея Эльзы. Не думаю, что Абраксас согласился бы, предложи это кто-нибудь другой.

— То есть он, как и любой из Малфоев, безнадёжно любил свою жену, — с улыбкой заключила Лира.

— Так и есть, — со смешком согласилась Нарцисса. — Это особенность нашей семьи.

— Ага, — согласилась Лира. — Получается, традиция с фотосессией образовалась только лишь потому, что прадедушка Абраксас не мог отказать своей жене. Так мило.

Согласившись с внучкой, Нарцисса достала из шкатулки ещё две фотографии Абраксаса и Эльзы. Но на второй открытке у женщины заметно округлился живот. А на третьем изображении на руках у матери сидел уже маленький Люциус, радостно машущий ручками в камеру.

— Дедушка такой хорошенький, — умилялась Лира.

— С возрастом он стал ещё более хорошеньким, — рассмеялась Нарцисса, доставая ещё несколько фотографий с маленьким Люциусом.

Лира с улыбкой рассматривала фотографии с повзрослевшим мальчиком: сначала он был совсем младенцем, потом уже малышом, а там и милым парнишкой. И в каждой такой фотографии Лира видела невероятное сходство Люциуса с Драко и Скорпиусом. Яблоко от яблони — особенность рода Малфоев, особенно по мужской стороне. Лира готова была поспорить, что Лео будет точно таким же.

— Вот эта милая, — заметила она, показывая бабушке одну из последних фотографий. — Я уже хочу посмотреть на дедушку в подростковом возрасте.

— Боюсь, это последняя детская фотография Люциуса.

Нарцисса протянула внучке открытку, на которой Люциусу около шести лет.

— Почему? — недоумевала Лира. — И почему они на ней такие грустные? Улыбаются, но в глазах нет блеска?

— В то время Эльза серьёзно болела, — начала Нарцисса, беря в руки фотографию и проводя большим пальцем по изображению маленького волшебника, которого в последствии полюбила. — И Эльза, и Абраксас понимали, что болезнь неизлечима. А Люциусу они говорить пока не хотели. Но тот был сообразительным ребёнком и вскоре сам обо всём догадался. Меньше, чем через четыре месяца после Рождества, Эльза умерла.

— Печально, — прошептала Лира.

Она знала, что прабабушка умерла, ещё когда Люциус был совсем маленьким, но о таких подробностях она и не догадывалась.

— Абраксас совсем ушёл в себя, — продолжала Нарцисса. — Люциус говорил, что тот после смерти жены прежним не был уже никогда. С того момент они больше не проводили фотосессии. И Рождество почти не праздновали. Абраксас дарил подарки Люциусу, но праздники не проводил и ёлку не устанавливал.

— И что изменилось? — поинтересовалась Лира. — Сколько я себя только помню, мы каждый год устраиваем рождественские фотосессии. Это уже традиция.

— Я всё изменила, — объяснила Нарцисса, протягивая внучке очередную фотографию.

На ней были молодые Люциус и Нарцисса, стоящие перед огромной рождественской ёлкой и обнимающиеся. Чуть поодаль стоял и мрачный Абраксас. Лира просто не могла не заметить отсутствие блеска в его глазах.

— Почему прадедушка Абраксас такой грустный? — поинтересовалась она у бабушки.

Нарцисса еле слышно усмехнулась.

— Люциус рассказывал мне об этой традиции с фотосессией. И в свой первый год в качестве леди Малфой я решила возобновить эту традицию. Абраксас поначалу был решительно против, но я смогла найти путь к его сердечку.

— Ничего себе. Ты покорила его своим обаянием?

— Абраксас никогда не был лёгок на подъём, да и отношения с Люциусом у них не ладились, но как-то я всё же смогла его очаровать. — Нарцисса усмехнулась. — Не знаю, может, из-за того, что я как-то напоминала ему Эльзу, или — как в случае с твоей мамой — он видел во мне собственную дочь. Но каким-то образом мне всегда удавалось подначивать его на подобные авантюры, как в случае с фотосессией.

На следующих нескольких фотографиях, показанных Нарциссой, всё так же была семья Малфоев следующие пару лет после свадьбы Нарциссы и Люциуса. От взгляда Лиры не укрылось, что на каждой фотографии дедушка так счастливо и влюблённо смотрел на свою жену, а вот Абраксас, напротив, был таким же хмурым. От этого Лира тоже начала грустить, а в голову закралась мысль, что после смерти жены прадедушка больше ни разу не улыбался.

— А вот и твой папа, — подала голос Нарцисса, протягивая внучке очередную открытку.

— А где же фото с беременной тобой? — Лира ещё раз пересмотрела последние фотографии, убеждаясь, что ни на одном не было и намёка на беременность бабушки.