“Любопытство убивает. Не будь любопытным!” – красовалась алая вывеска над входом в кофейню.

Киалим не умел читать, как и все люди его поселения – чтение только для священнослужителей, – однако, написанное на этой табличке не было для него секретом. Главный девиз их общества – выживающего, но мирного – предостерегал, стращал. Как и все маленькие мужчины, Киалим доверял мудрости предков, но, как любой человек от природы деятельный, сомневался.

Киалиму было около десяти. В его мире не принято измерять точный возраст. Календарь для священнослужителей, им он конечно же не был. И не мечтал. Единственное о чем он мечтал – стать Странником.

Великие стражи вызывали в нем робкое чувство восхищения. Истинные герои его времени. Пока мирные жители сохраняли остатки рода людского, они уходили в море. Покидали разменный мир во славу спасения, бились с жуткими монстрами, отбивали клочок цивилизации у захватчиков.

Они приходили порой в поселение. По одному, чтобы не навести чудовищ на след людей. Рисковали жизнью, рассеиваясь на небольших суденышках по бескрайней стихии, чтобы добраться до острова жизни, чтобы набраться сил и вылечить раны.

Никто никогда не видел их лиц и тел: таков запрет Отцов Церкви. Странники могли быть изуродованы, мудрецы считали: не стоит людям видеть их жертву. Еще им запрещалось рассказывать о мире за пределами острова, но никто и не спрашивал: “Не будь любопытным!” – гласила первая заповедь.

Вот и сейчас один из разведчиков сидел в кофейне, ел, приготовленный матерью Киалима, стейк и утолял жажду кислым морсом. Молчал. Иногда посматривал по сторонам, изредка спрашивал о жизни в поселении. Ничего необычного, рядовой визит. Кажется, он даже не был изможден бурей, что промчалась вчера по побережью. Мальчик спрятался за стойкой, не сводя глаз с великого защитника, в сердце своем представляя, как он, Киалим, когда-нибудь будет заплывать в крошечную бухту и также безмятежно пережевывать сочное мясо, размышляя о недавнем сражении.

Хоть Странники носили темные плащи с капюшоном, что скрывали почти полностью их тела, Киалим знал, что под плотной тканью разведчики покрыты удивительными металлическими пластинами. Полагал, что они защищают человека от ударов. В страшных сказах говорилось, что морские чудовища обхватывают людей щупальцами и разбивают о ближайшие скалы, пока труп человеческий не превратится в кашицу. Киалим подозревал, что где-то там под плащом еще скрыто оружие. Надо ведь отстреливать щупальца, один металл от ударов об камни не спасет. Но как выглядит оружие и тем более как им пользоваться Киалим не имел представления. Потому просто старался запомнить, как выглядят пластины, так чудно иногда мигающие огоньками. Быть может, это какая-то связь.

Странники каким-то образом связывались друг с другом. Передавали информацию о проблемах островов или встречах с монстрами. Уточняли координаты базы. Киалим понятия не имел, что такое база и тем более координаты. Он просто как-то это услышал эти слова из тихой беседы священника и Странника. Подслушивал. Его поймали, пришлось каяться. Но слова запомнил. Решил, что база, вполне возможно, какой-то дом разведчиков. Про координаты из того разговора он так ничего и не понял. Странные слова. Вроде как про цифры, а вроде и нет.

Считать, к слову, Киалим умел только до сотни. Очень гордился своим уникальным знанием. Но обладал им только потому, что его семья закреплена за кофейней и складом. Продовольствие надо уметь считать и верно составлять заявки на поставку всего необходимого.

– Помоги мне, – позвала мать, указывая на большой контейнер с рыбой. – Наш гость привез провизии. Надо почистить и заморозить.

Киалим поспешил разделывать рыбу. На самом деле мать подразумевала, что он отнесет готовые куски в морозилку, но Киалим зачем-то рванул к рыбе и стал ее чистить. Мать растерялась, но решила не привлекать к себе внимание Странника. А Киалим сжимал губы и чистил рыбу. Сначала неумело, потом получше и вот, наконец, приловчился, даже вывел для себя удобный алгоритм. Немного увлекся, даже не заметил, как Странник подошел к стойке.

– А мальчик сообразителен. Как тебя зовут?

Он и мать замерли. Для него это стало шансом, она же побелела.

– Ну что вы, – ответила женщина, быстро оттащив Киалима от контейнера с рыбой, – я ему показывала много раз, вот и запомнил.

– Так как тебя зовут? – повторил Странник.

– Киалим, – вырвалось у мальчика, когда мать вытолкала его на склад.

Он прижался к запертой двери и услышал требовательный голос Странника:

– По моим данным, в этот поселок привозят рыбу раз в полгода, не чаще. Вам стоит напомнить, что ложь один из самых страшных грехов нашей Церкви?

– Нет, – хрипло ответила мать.

– Вам стоит напомнить, что всем людям со способностями к разведке, необходимо пройти тестирование?

– Нет, – еле расслышал Киалим голос матери.

– Хорошо, – твердо сказал Странник. – Соберите мне еды на пару дней. Сейчас я навещу вашего священника и покину остров.

По бетонному полу кофейни громыхнули шаги мужественного воина и Киалим забарабанил в дверь. Мать открыла. Бледная, с трясущимися руками она обхватила его и начала целовать, как будто произошло что-то ужасное. Он так не считал. Странник отметил его. Если проявить должное рвение, то дозволят пройти тест и он, Киалим, тоже станет Странником. Храбрым воином, великим защитником.

Мать расплакалась, утешая себя, что сыну только десять. Правильно. Тестирование не раньше совершеннолетия. Его забудут. От этой мысли в душе у Киалима похолодело. Он успокоил мать и рванул к выходу.

– Ты куда? – окликнула она.

– Погулять!

Соврал. Опять согрешил. Но что с того? Ребенком он себя не считал. В сердце не верил в богов, не могли они бездействовать перед монстрами. Люди. Только люди управляют в этом мире. Только люди спасают себя, жертвуют всем ради мирной жизни других. Он промчался по берегу, добежал за тропинки, уходящей глубоко в лес и вскоре нашел свой тайник.

Много дней назад он стащил несколько колосков со склада – истинное сокровище. По случайности они изгибались на дне между упаковкой и контейнерами с мукой. Такие находки уничтожали. Никто не знал, как выращивать зерно. Земледелием занимались далеко отсюда. Знания распределялись по островам. Каждая семья делала то, на что благословила Церковь. Никаких нарушений, никакой самодеятельности или (что хуже) экспериментов.

Киалим не знал, что нужно делать с колосками, но быстро сообразил, что если раздавить одно из зернышек, то оно похоже на муку. Он видел, как из рассеянных по земле цветов вырастают новые. А если сковырнуть землю, то на корешке будет иногда другое, иногда похожее зернышко. Быть может, и из маленьких плотных капелек что-то выйдет.

Тогда он обошел весь лес и внимательно посмотрел на молодые растения. Какие-то топорщились из земли, какие-то из воды. Земля была разной и растения. Что делать со всеми эти разностями он не знал, потому раздели имеющееся сокровище и разложил по разным местам. А затем бегал по лесу, осматривая свои секретики. И вдруг возле одного из них остановился. Жалкие белесые ниточки потянулись из влажной почвы. От этого неожиданной находки Киалим замер и долго таращился на свое творение.

– Ты уже выбрал себе наказание? – девчачий голос за спиной разбил его ступор.

Киалим обернулся.

Дочка священника Вилюча смотрела на него зелеными глазищами, в которых Киалим сразу же увидел и свою глупость, и будущую трепку.

– Ты зачем их в землю запихал? – не унималась она.

– Не знаю, – он пожал плечами. – Хотел посмотреть, что получится.

– Любопытство, – огорошила она Киалима. – Это так называется. – Вилюча подошла поближе и уставилась на молодые ростки. – А зачем?

– Если смогу вырастить, значит умный. Хотел быть умным.

– А зачем?