Короче говоря, если выразить поставленную перед нами задачу одним предложением – мы должны представить максимально возможно полную информацию о персонах «нон грата», то есть о людях, присутствие которых, в определенное время, в этом городе и регионе, –нежелательно. В этом списке должны быть не только партийные и хозяйственные функционеры, нынешние и бывшие, не только коммунисты, комсомольцы, депутаты всех уровней и интеллектуалы, передовики производства, разные герои и обычные люди, но и просто люди, лояльно настроенные по отношению к советской власти, и обязательно:– евреи, цыгане, религиозные деятели. Желательно не только с фамилиями и именами, но и адресами, насколько это будет возможно.
Отдельно представить списки выявленных людей, недовольных советской властью, бывших политических и уголовных заключенных, белогвардейцев, а также тех, кого можно будет использовать с пользой для нашей страны. Все это послужит для того, чтобы в нужный момент, можно было оперативно, не теряя времени на выявление и поиски, – очистить город и регион от всего этого, ненужного. Это – итоговая цель».
«Работа предстоит большая, – продолжал начальник, времени нам отпущено не так много, поэтому, – начинайте, Моника. Повторяю, независимо от источников и методов, используя ваши усилия и старания тех людей, кто будет поставлять вам такие материалы, мы должны представить руководству такие сведения. Чтобы они не накапливались, будете передавать их порционно, куда и кому, – вам скажут. Сортировать, проверять и перепроверять данные – в ваши функции не входит. Этим займутся другие. Ваше дело – найти-собрать-передать. Все. Надеюсь –общее направление вам понятно. Детали и конкретика могут уточняться по ходу подготовки. Вопросы у вас есть?». «Пока вопросов –нет, – ответила Моника. Все было просто и понятно, только надо было все это делать. И надо продумать – как лучше и оперативно это сделать.
Моника взялась за эту работу с такой внутренней радостью и какой-то жадностью. Здесь соединились вместе два удовлетворяющих её сущность направления – жажда деятельности, после неизвестности и безделья, и – приятно бальзамирующее её душу ощущение возможности сделать что-то плохое своим названным врагам – советским людям. О том, что с ними будет после её «поисковой работы», – её нисколько не интересовало. «Так им и надо….»-было её внутренним оправданием.
Моника и её «компания» потрудились на славу. В итоге – списки многих сотен разных людей , которым, еще до начала войны, уже «не было места» в будущей Виннице, попали в руки «куратора» винницкой разведгруппы, майора тайной политической полиции по кличке – Отто, руководившим действием группы из-за рубежа.
Отто высоко оценил усилия Моники, по выполнению порученного ей спецзадания, передал по своей системе связи ей благодарность и солидную денежную премию. Дело было в мае 1941 года и денежная премия в начале лета, была для Моники не только подарком, но и подтверждала признание её, как ценного агента.
Когда тот же начальник отдела кадров ОблОНО, передал ей деньги ( премию), то добавил, что шеф (он не сказал – Отто), попросил её подобрать где-то здесь, на месте, лучше вне города, семейную пару – маму и дочку, у которых нет близких родственников – раз, матери должно быть около 40 лет, дочке -15–17лет, – два, и, чтобы мама была действующим работником на железной дороге, – три. Это очень важно, не подлежит огласке, и обсуждению, ни с кем. Срок подбора такой пары и представления полной информации по ней, – месяц. Ни дня больше.
Монике «повезло». Искомая пара сама пришла к ней. Причем пришли в полном комплекте – мама и дочка. До них уже были претенденты, но не подходили по разным показателям. А тут неожиданно – раз, – и сами пришли, узнать, какие условия поступления в училище, какие документы надо подготовить, какие экзамены и т.п.. И все, –как требовал «шеф»!. И по возрасту подходили мама и дочка, а главное, что мама было работником железной дороги с солидным стажем и безупречной репутацией!. Моника очень внимательно ознакомилась с их документами, историей семьи, местом и должностью работы матери, наличием родственников и т.п. нужными ей для «дела» вопросами, что сразу почувствовала – это Удача! Заказ Отто будет выполнен! Причем – так легко и быстро!. Она с такой жадной «радостью» рассказывала и поясняла маме и дочке, – что, когда и как надо сделать, чтобы поступить в их училище, а сама уже была охвачена злорадным чувством какой-то внутренней мести, что ли, будучи почти уверена в том, что ни в какое училище эта красивая, прекрасно сложенная и жизнерадостная девушка, уже не поступит, потому, что она с мамой пойдет на «обмен», и вместо них будут жить уже другие мамы и дочки, чуждые и чужие этой их стране.
Моника призналась себе, что очень рада, такому быстрому выполнению «заказа» шефа, но не только это подогревало её тщеславие, её внутреннее самолюбие. Да, она могла продолжать искать – выбирать и дальше необходимую пару «мама-дочь» из других претендентов, но она не стала этого делать – какая-то жгучая ревность и ненависть к этой неизвестной девчушке –Наде Михайлюк, к этому невинному и прекрасному Природному созданию, умной и жизнерадостной девочке- отличнице, у которой намечалась долгая и счастливая жизнь! Так не бывать этому!, и Моника указала на неё и её маму пальцем, то есть, отправила их данные своему «шефу», а дальше – уже не её дело. Хотя и так было понятно, что их – «заменят». Ей от этого было ни холодно, ни жарко, только получила еще одну благодарность и очередную денежную премию.
Через месяц в Винницу вошли немецкие войска. Моники там давно уже не было. Она была «эвакуирована» с помощью «своих», вначале в Харьков, потом – в Ростов, а – позже – в Ставрополь. Больше года она, в разных местах, делала одну и ту же «грязную» работу, готовила для захватчиков сведения о людях, наличие которых будет «нежелательным» при приходе в это место немецких войск. Моника не убивала, не вешала и не пытала советских людей. Нет – она просто указывала на кого-то пальцем, причем, не всегда объективно, даже с человеконенавистнической (фашистской) точки зрения, так, как это было в случае с Надей и её мамой. Как только немцы вошли в Винницу, Отто прибыл туда, как представитель гестапо. Он сразу же направил по указанному Моникой адресу проживания семьи Михайлюк, конвой с приказом привезти маму, Надю и Олю, соседку, которую нельзя было оставлять, как свидетельницу, видевшую Монику. По приказу Отто, мама и девочки были расстреляны, вместе с большой группой евреев, просто, как «евреи». Никаких следов по ним не осталось, ни в еврейском гетто, ни у немецких властей.
Документы, которые были при них (Нади и мамы), были вручены в Киеве, ( который немцы заняли только в октябре), – подготовленной заранее, подставной «паре» из Западной Украины, которую гестапо планировало эвакуировать на Восток и внедрить в одном из уральских регионов.
На совести Моники, были тысячи и тысячи загубленных жизней советских людей! А ведь она была членом всего лишь одной шпионской группы гестаповца Отто!. А сколько по всему советско- германскому фронту было таких групп, и сколько еще было таких « Моник»!.
Хотя и не соразмерно, но судьба справедливо отплатила этой 20- летней, тоже не жившей еще по-настоящему на свете, девушке – фашистскому агенту-прислужнику. Когда, в августе 1942 года, немецкие войска подходили к Ставрополю, где в то время «работала» Моника, хозяева решили перебросить её вначале в Астрахань, а дальше – в Баку. Немцы надеялись после взятия Сталинграда, – начать движение в сторону Каспия и нефтяных районов Кавказа. Но, при переходе линии фронта, группа из трех немецких разведчиков в советской военной форме, сопровождавших Монику, попала в засаду. Когда старший группы, – обер-лейтенант, понял, что положение их безвыходное, – он исполнил предписание, полученное им от своего командования при отправке:– застрелил вначале – Монику, затем – обоих своих коллег, потом собрал и сжег все их документы, и, наконец, – застрелился сам.
