Так надо!

Значит тут без вариантов. Гошка это уже хорошо понимает.

А что нового у нас во дворе, что слышно?– спросил я снова брата

Ничего. Все нормально. Все по старому. Тимурика только родители в деревню отправили.

Тимурик это его друг и одноклассник, который живет с родителями под нами, на втором этаже.

Это хорошо. Это очень даже правильно – заметил я, попутно залезая в свою любимую домашнюю «спортивку» и более раскрыв балконную дверь. Тебе бы тоже не мешало на пару недель в деревне проветриться.

Зачем это ? Я не хочу. Я не поеду

Мало ли ?! Хочу, не хочу. И что, больше ничего такого не случилось во дворе?

Неа, все на месте. Никто никуда… А, еще это…, дядя Лёша. Наш милиционер, участковый. Его больше нет.

Как это нет? Не понял: что значит нет ?!

Он больше не наш участковый. Папа сказал, что его повысили куда-то, наверх, начальником. В управление какое-то, самое главное…

Интересно. Нечего себе! Очень даже интересно – подумал я вслух.

Неожиданное известие, почти проблема! И кстати, из серьезных. Дядя Лёша, точнее Алексей Петрович был уважаемым человеком в нашем дворе; серьезный товарищ и много чего полезного сделал для его обитателей. Возможно, признаюсь, и на выбор моей будущей       профессии юриста он оказал не малое влияние. Знающий он вообще-то человек был во многих делах по жизни, и понятно, что в большом авторитете в наших краях. Без него в нашем дворе многие порядки могут измениться и не в лучшую сторону; так сказать, нарушится разумный ход вещей и течения законов правильной жизни – как он сам мне не раз говорил.

Ладно, пора приводить себя в порядок и обозначиться на милом моему сердцу пространстве юношеских привязанностей. Но разве этот мелкий хитрован, который сейчас изучает доставшийся ему раритет, позволит мне закрыть за собой дверь в ванную комнату, чтоб упустить возможность и не поклянчить у меня еще что-то при случившемся удачном расположений звезд:

Жень, а ты мне не дашь три рубля?

Чего?

Три рубля, Жень. Понимаешь, мне очень надо

Больше ничего тебе не надо: а деньги в копилке ты уже потратил?

Нет, это на новый велик. Это потом. А сейчас мне очень надо.

Зачем?

Ну, очень надо, Жень.

Зачем, говорю?

Ты ни кому не скажешь (заговорщицки посмотрев на меня)?

Попробую.

Честное слово!

Сказал же нет.

Дину я хочу пригласить в «Лакомку».

А, вот оно как !

Нормальный ход! Ну как вам это нравится, а ?! Вот тип! От горшка всего три сантиметра, а уже и подружку себе завел, и на свидание к ней ходит, и в кафе – мороженое ее водит. И понятно, что опять за мой счет.

Кстати, подружку свою он обхаживает с первого класса, тем более что она с родителями мало того что живет в нашем доме, в нашем подъезде, так еще и на одной лестничной клетке – дверь напротив. Единственно в школе у него вышла промашка, она на год позже пошла учиться. Но он и тут поспевает… С него станется.

Жень, ну чё ?

Ничего Георгий Борисович. Рано тебе еще по кафешкам ходить.

Тебе жалко, да ?!

Ага, очень. У матери попроси.

«Обвиняемый» тут же оценив ситуационный риск, уточнил:

А два можно?

Почему не двадцать…? Сразу бы хватило и на новый велик.

А можно так ?

У матери да, у меня нет.

Ну, Жень…, ну что тебе жалко ?

Не нуди.

Ну, хоть рубль, в долг.

Гоша, давай мы сделаем так: я дам тебе три рубля, но при одном условии. Те три недели, что я буду дома, ты меня никак не кантуешь. Понял?! И стараешься вообще мне на глаза не попадаться. В неделю рубль – для тебя это хорошие деньги. Если задержусь больше – тебе еще будет два рубля.

Задержись. Я согласен!

Кто бы сомневался, мелкий вымогатель! Но вольности особой ему давать нельзя:

Всё! Наводишь здесь порядок. Я в ванную.

Жень – Жень, а можно я телевизор посмотрю; там сейчас мультик будет про конька – горбунка.

Тебе мать какое на сегодня домашнее задание дала ?

Читать Пушкина, сказку… Жень можно, а ? Я только мультик

посмотрю и потом сразу буду читать.

Значит так: пока я ванной ты смотришь свой мультик. Я только вышел – ты уже сидишь с книжкой и громко вслух читаешь. Без вариантов!

Ага.

После этой легковесной фразы Гошка подбежал к телеку, со знанием дела включил нужный канал, и удобно устроившись на моем диване со своими друзьями – не пограничной собакой Матвеем и Кисом Негодяйкиным, приступил к процессу.

Кстати, эти два постояльца на нашей домашней жилплощади тоже имеют свойство уважать «муфики».

Когда я после освежительных и взбадривающих процедур вернулся в гостиную, то был приятно удивлен. Гошка, удобно устроившись в кресле, бубнил для своих слушателей:

– « Ой вы гости- господа,

Долго ль ездили, куда…?»

Оказалось, мультик закончился всего минут пять назад, а Гошка умеет, если это к его выгоде, постоять за словом.

Итак, наверно мне пора представиться, чтобы любезный читатель ни на минуту не засомневался в совершенном нашем к нему почтении.

Звать величать сего товарища Евгении Борисович Багаев – студент в окончательной фазе 3 курса юридического факультета. В конце августе, как я уже говорил, точнее двадцать шестого числа нам предстоит сдать последний экзамен за семестр по курсу Советского гражданского права и с рефератом к нему, а в общественном придворовом или придворном статусе я значусь, кстати, не без подачи моего персонального родителя, как адвокат мелкой местной советской буржу-а-а-зии!

Глаза карие, волосы темные, чуть вьющиеся, не толстый, рост – «два без четверти».

«Два без четверти» – это не положение стрелок на часах – так меня обозначает мой персональный младший родственник, с которым вы только что имели удовольствие познакомиться. В чем суть своего метода, пусть он изложит сам:

– Ну как, очень просто! Метр – это четыре раза по двадцать пять сантиметров. Правильно? Правильно! Четыре четверти – как в школе. У Женьки – всего сто семьдесят пять… Вот и получается у него в метрах – два без четверти.

Ну, вот не прибить его, а? Этого хитромудрого жмурика тире математика?!

По остальным биологическим параметрам я тоже нормальный брюнет, не толстый, не тонкий и еще играю за баскетбольную команду факультета.

А почему адвокат мелкой местной советской буржуазии – подробнее поясню позже; но ответственность за столь сомнительное определение моей общественной значимости во дворе лежит еще и на нашем домуправе Кеше.

Честное слово, я ему никогда ничего плохого не сделал и даже не обзывал его закрепившимся за ним псевдонимом; и скажу больше – я, наверное, один из немногих кто полностью знает его имя отчество – Константин Егорович, и даже фамилию. Вы спросите – а причем же здесь тогда его псевдоним Кеша, это ведь производное от знаменитого Иннокентий.

Всё просто. Как только, года четыре назад, он проявился на нашей перспективе в качестве руководителя полезной управляющей организации, расположившейся в подвале нашего дома, он тут же повесил на двери своего кабинета табличку с надписью: «Начальник К.Е. Шацкий».

Ну и естественно, что уже первые посетители, побывавшие у него на приеме, тут же сократили содержание служебной вывески на дверях кабинета до псевдоромантической, и получилось: «Начальник КЕШа», или просто «Кеша».

Впоследствии это так и закрепилось за ним в придводном обществе. Так что с моей стороны здесь никакого подвоха, хотя он считает иначе.

Мои самые ближние родственники – в смысле родители, люди, в общем-то положительные, серьезные и ответственные. Прежде всего, маман, или «мама-сан».

Она работает в первой городской поликлинике терапевтом, и я слышал от многих людей, что она очень хороший врач. И судя по тому, что у нас еще и на дому бывает прием местных нуждающихся граждан – тому свидетельство. А это приятно!