– Может, прекратим демонстрировать, кто здесь самый главный самец, и приступим к делу? – флегматично рассматривая ногти, спросил шеф.

– Отец очень рад вас видеть, – вставил младший. – И благодарен за…

– Я и сам могу поблагодарить, – рявкнул старший. – Если будет за что.

– Прости, папа, – глаза сына упёрлись в недоеденный салат.

– Старшой мой, – глазами указал Пантелей Митрофанович. – Генка. Заместитель, – слова он цедил неохотно. Словно выполнял данное кому-то обещание.

– Рад познакомиться, – Алекс приятно улыбнулся заместителю, и вновь перевёл глаза на директора. – Я так понимаю, вы не довольны тем, что ваше дело перешло в юрисдикцию совета?

– Мы, – тот навис над столом, почти опрокинув чашку с раскалённым чаем. – По разные стороны баррикад.

– Закон един для всех, – флегматично проговорил Алекс. – Я не могу его нарушать в той же мере, что и вы.

– Но решает, кто нарушил – Совет, – сказал директор, и раздвинул губы в улыбке. Или в оскале – клыки у него были крупные, желтоватые и очень острые. – И ты – как его подпевала.

– Так вы не нарушайте, – ласково посоветовал Алекс, тоже нависнув над столом. – И будет между нами мир и согласие.

Протянув руку к блюду, шеф взял самый верхний пряник, и откусив, начал жевать. Смотрел он при этом в глаза вервольфа, не отрываясь. Желтые, почти звериные, глубоко утопленные под надбровные дуги…

Но вот глава корпорации мигнул, и глаза его стали совершенно обычными, светло-карими. Клыки будто втянулись. Даже аура силы, агрессии, казалось, развеялась, уступив место простому человеческому беспокойству.

– Добре, – старший вервольф упёр широкие ладони в столешницу. Та жалобно скрипнула. – Владимир посоветовал сотрудничать – а ему я доверяю, почти как себе. Рассказывай, – приказал он сыну.

– Два месяца назад мы начали строительство нового торгового центра, – тут же начал Геннадий. – Самого крупного в области. Кроме магазинов там должен быть аквапарк, три кинотеатра, спортивные площадки и боулинг.

– Деньги вложены немалые, – кивнул директор.

– Но самое главное – наша репутация, – продолжил младший. – Мы всегда выдерживаем сроки, строим качественно, материалов не жалеем…

– Но? – подтолкнул Алекс. – Что же пошло не так?

– Когда рыли котлован, наткнулись на кладбище, – опустив глаза, сказал сын.

– Кладбище? – поднял брови шеф. – Очень интересно.

– Его не было на картах, – буркнул отец. – Мы – фирма солидная. Всё перенюхали, носом землю рыли.

– Погост очень старый, – добавил сын. – Минимум триста лет. – О нём давно все забыли.

– Стройку сразу свернули, – рубанул по столу ладонью вервольф-отец. – Нам репутация гробокопателей ни к чему.

– Убытки просто чудовищные, – глядя в сторону, почти про себя, сказал Геннадий. – А всего-то – десяток могил. Могли перенести на другое место…

Ага, – отметил я. – Значит, заместитель с решением директора не согласен.

– Ну так в чём проблема? – спросил Алекс участливо.

Люди всегда лгут, – говорил шеф. – Даже когда от этого зависит их жизнь. Особенно, когда зависит. Они будут изворачиваться, путаться в показаниях – и не потому, что виноваты. Просто такова человеческая натура.

Интересно, насколько психика вервольфов соответствует человеческой? – подумал я. – Где у них кончается зверь, и начинается человек?

– На следующий день после того, как экскаватор вырыл первую кость, начали гибнуть люди, – сказал директор.

– Всего-то несколько работяг, – еле слышно фыркнул заместитель. – И далеко не факт, что виновато в этом кладбище. Один попал под машину, другой отравился угарным газом. Третий – хватил технического спирту…

– Нашу стройку тут же обозвали Проклятьем Тутанхамона, – поморщился Пантелей Митрофанович. Персонал не разбежался лишь потому, что мы, в Семаргле, придерживаемся семейных традиций. Мы заботимся о людях.

– Семьям жертв были выплачены солидные компенсации, – официальным тоном сообщил Геннадий.

И оба, отец и сын, вновь замолчали.

– Но ведь этим дело не ограничилось, – вновь терпеливо подтолкнул Алекс.

Он привык. Умел разговорить собеседника, участливо выслушать. Это меня бесит глупость человеческая. Не научился ещё.

– За первыми последовало ещё пять смертей, – сказал заместитель. – Среди людей, казалось бы, к строительству отношения не имеющих. Одна бухгалтерша, два менеджера, водитель служебной машины и начальник проектного отдела.

– Сроки? – спросил шеф.

– Все – за неделю, – выдохнул Пантелей Митрофанович. – Словно мор какой-то.

– Да никакой не мор, – Гена заводился всё больше. – Я провёл расследование: у бухгалтерши не выдержало сердце, менеджеров зарезали в клубе, в пьяной драке… Водитель оказался сектантом, членом организации "Другой мир" – можно сказать, тоже организм не выдержал. Они там проповедуют отказ от своей сущности. В полнолуние обматывают цепями, не дают перекидываться, есть сырое мясо… Всё это случайности.

– Только пошли они как-то уж очень кучно, – буркнул директор. – И почему-то именно в нашей фирме.

– Просто мы не обращали внимания на других, папа, – мягко напомнил Геннадий. – Но я погуглил: люди, знаешь ли, вообще частенько мрут…

– Погибшие все были вервольфами? – уточнил шеф.

– У нас другие не работают, – отрезал директор.

– Это не совсем так, – сложив пальцы домиком, поморщился заместитель. – Семаргл – компания транснациональная. Мы лояльны ко всем гражданам нашей страны. К тому же, вервольфов на самом деле – не так уж и много…

– Но руководство – только волки, – констатировал Алекс.

– Совет директоров, учредители, инвесторы… Да, – согласился Геннадий.

– Мы – фирма семейная, – крякнул Пантелей Митрофанович и шумно отпил из блюдца. – Законы компании не позволяют дробить капитал.

– Вы не упомянули, как погиб начальник проектного, – напомнил шеф. – Я так понимаю, это птица более высокого полёта, чем обыкновенный водитель?

– Хвастаться надо меньше, – на скулах Геннадия проступил нездоровый румянец. – Купил себе особняк в Светлом Бору, антиквариата навёз, фотомодель в жены взял… Когда его нашли, на полу собственной гостиной, дом был в полном беспорядке. Полиция говорит – кража со взломом. Просто воры не рассчитывали, что хозяин окажется дома. Его расстреляли. Восемь пуль.

– Насколько я знаю, – заметил шеф, – Вервольфам обычные пули не страшны.

– У них были серебряные, – веско сказал старший Степной. – Они знали, к кому лезли.

– Так… – Алекс подобрался.

– Я всё-таки думаю, что это были охотники за головами, – утомлённо, словно в сотый раз, сказал Геннадий. – Некоторые коллекционеры предлагают огромные деньги за чучело оборотня. Афанасий прокололся. Как-то себя выдал, и его убили. Как трофей.

– Но ведь, я так понимаю, тело было обнаружено в доме, – медленно сказал Алекс. – И все части тела… Э… были на месте?

– Полагаю, их спугнули, – пояснил Геннадий. – Стрельбу слышали соседи, кто-то вызвал полицию… Они просто не успели.

– Это всё? – уточнил шеф. – Больше смертей не было?

– У одного из членов совета директоров в машине отказали тормоза, – сказал старший вервольф. – Когда он это понял, то направил машину в столб. Сработали подушки безопасности. К тому же, у нас большие способности к регенерации. Когда приехала скорая, на нём осталось лишь несколько синяков.

– Это был просто несчастный случай, – с нажимом сказал Гена. – Водитель не следил за состоянием автомобиля…

– Его допросили? – осведомился шеф.

– Это был как раз тот водитель, который состоял в секте, – нехотя сообщил Геннадий.

– Отлично, – Алекс деятельно потёр руки. – Мне понадобятся личные дела всех погибших, с подробными отчётами. Если есть – результаты вскрытий. С этим членом директората я хочу поговорить лично.