Я сделала глоток сидра, где-то в груди становилось легко и радостно. По крайней мере, настроение менялось.

Нужно как-то разыскать пана Орбаса. Только как, если этот гад упорно игнорирует все листики? Я поставила кружку на стол, сложила руки на груди и откинулась на спинку стула. Ну не в общелатрийский же розыск его подавать!

— А что, это вариант, — одобрил Муррис.

— Я что, это вслух сказала? — приподняла бровь.

— Нет, но я научился уже читать на твоем лице каждую мысль, — довольно припечатал он. — Вот только найдем парня, который будет уметь так же, со спокойной душой передам ему тебя с макушки до пяток.

— Ты уверен, что парень будет в восторге от девушки-газеты? — скептически поинтересовалась я.

— Думаю, будет, — задумчиво изрек Муррис. — Куда он денется?

Слов для ответа не нашлось. Я снова взяла кружку. В конце концов, мужское плечо (ну и остальные части тела) — вещь в хозяйстве крайне полезная. Другое дело, что нужно выбирать с умом. А, учитывая, что ассортимент оставляет желать лучшего… уж лучше куплю новый казанок! В нём, по крайней мере, можно сварить что-то вкусное, а с неподходящим мужчиной что сделаешь? Вот-вот.

— Слушай, Ядвига, — внезапно протянул Муррис, — а если Орбас того… отправился в Потусторонь? Ведь мы знаем, что листики не могут туда пробиться.

Потусторонь — мир, куда отправляются души умерших. После того, как истек земной срок, к каждому из нас приходит белая проводница, берет душу за руку и уводит в место, куда живым не пройти. Как и их посланиям. Исключения — некроманты, способные достучаться до душ за гранью Потусторони.

— Всё может быть, — пробормотала я, понимая, что если действительно так, то того и гляди нарисуются наследники. Или… пан Дудоля подсуетится. И что-то картина совсем грустная. Неужели надо на всякий случай присматривать новое место?

Этого совершенно не хотелось, но парить в мечтах, что все проблемы рассосутся сами собой, собственная практичность не позволяла. Зато сидр однозначно призвал несколько дельных мыслей.

Вытерев руки салфеткой, я посмотрела на Мурриса.

— Предлагаешь действовать прямо сейчас?

— Потеря лавки — потеря денег, — резонно заметил он. — Когда видишь деньги — не теряй время.

Спасибо, Златовласая, что послала мне такого мудрого кота!

— Хорошо. — Хлопнула я ладонью по столу. — Тогда нам нужен хороший некромант.

Муррис покосился на меня:

— Ядвига, где мы его возьмём в такое время?

— Ну… есть один на примете.

* * *

Каменный забор величественно возвышался над нами, уходя прямо в черный бархат неба, показывая только крышу дома и флюгер с котиком. Луна вошла в полную силу и освещала всё вокруг мягким сиянием. Громко трещали сверчки. Ветерок шевелил выбившиеся из моей косы рыжие прядки.

Красота. Романтика. Покой.

Только…

— Кажется, никого нет дома, — вздохнул Муррис. — Мы третий раз стучим, но никто не открывает.

Я чуть прищурилась, глядя на кованые ворота, на которых сейчас серебрились фигуры летучих мышей — первых помощников некромантов. Ну нет, я что, зря шла сюда целый час?

— Запомни, Муррис. У нас не говорят: «Никого нет дома» — у нас говорят: «Забор надо перелезать».

И, резко развернувшись, быстро зашагала вдоль стены. Кот подпрыгнул на месте и кинулся следом.

— Ядвига, подожди!

Дом некроманта — это неприступная крепость. Хотя бы потому, что человек, решивший связать свою жизнь погребальными ритуалами и Потусторонью, по определению не очень любит живых. А мертвые — не те гости, которых ждешь незваными. Поэтому и защита некромантского жилища всегда на порядок лучше других.

Но вы пробовали остановить ведьму, которая уже всё решила? А ведьму из рода Торба?

Семейное предание гласит, что давным-давно у нас была совершенно другая фамилия: воздушная, нежная и невинная. То ли Цветочек, то ли Бабочка, то ли Цветочная Бабочка — история умалчивает. Но однажды мою прапрапрапра… бабку довел какой-то колдун. Да так, что она отложила в сторону вышивку, которой полагается заниматься воспитанной панне во время досуга, и произнесла:

— Тебе торба.

После чего сшила огромную сумку — не сумку, целый мешок! — поймала туда колдуна, закинула на хрупкие девичьи плечи, дошла на песчаного берега и выбросила в Дзинтарово море! После чего отряхнула руки и пошла домой. С тех пор Цветочная Бабочка стала панной Торбой — и весь её род тоже.

Фамилией я гордилась. Прапрапрапра… бабкой тоже. Все панночки из нашей семьи умели постоять за себя и никогда ничего обидчикам не спускали.

Воодушевленная примером прародительницы и немного парами сидра, я обошла по периметру забор и нашла слабое место. Отлично, вот здесь есть дерево, вот здесь кладка достаточно рыхлая, если что — можно ухватиться и вскарабкаться.

Насколько я помню, сторожевых собак внутри нет, значит, можно обойтись без приключений. А если так кто и есть, то кину в него Муррисом — он чудесно царапается и матерится. Психологическая атака на оценку пять с плюсом.

Я посмотрела на чернеющую крону дерева. Ну, Златовласая, не оставь!

— Ядвига, ты уверена, что сейчас стоит это делать? — с сомнением спросил Муррис, явно не одобряя мой план.

По деревьям он, конечно, лазал во много раз лучше меня, но вид лихой и неразумный в нашем дуэте сейчас однозначно у меня. Кот подошел к дереву и шустро взобрался вверх. Сомнение с его морды так и не исчезло, однако и попыток отговорить больше не последовало.

— Когда, если не сейчас? — выдохнула я и поставила ногу на камень, чтобы ухватиться за ветку и подтянуться.

Бялтова юбка! Нет, определенно любовь к такой длине меня до добра не доведет. Не зря матушка говорит, что где-то по нашей родословной прокочевали смуглые, звенящие золотыми сережками и браслетами ромралы, оставив любовь к ярким нарядам и украшениям.

С тихой руганью я влезла на ветку, которая тут же угрожающе затрещала. Муррис пробежал к самому краю и спрыгнул на забор.

— Тут всё чисто. Если только не накинуто всеуничтожающее заклятие.

Я фыркнула. Даже, если и накинуто, то меня не тронет. Но до заклятья ещё надо добраться. Сейчас надо осторожненько встать, та-а-ак… сделать шажок, ещё шажок… А— а-а! Стоять!

Я взмахнула руками, как перепуганная птица крыльями. Сердце заколотилось, готовое выскочить из груди. Ладони повлажнели от напряжения. Вернуть равновесие, подобрать юбку, чтобы не запутаться и бочком-бочком, аккуратно, осторожно, несем себя как королева и…

Ветка с оглушительным треском надломилась, и я с визгом полетела прямо на ухоженные кусты.

* * *

— Так-так, стоило только уважаемому некроманту лечь спать, как в его дом пытаются проникнуть всякие подозрительные личности, — сквозь туман в голове пробился ехидный голос.

Безусловно, красивый голос, низкий, с обворожительной хрипотцой и чарующими нотками, слыша которые, все поважные панны и пани, как говорят на родине моей матушки, мечтательно возводят глаза к небу.

— Уважаемый некромант мог открыть дверь, — проворчала я, перехватывая из его рук ледяную банку с каким-то эликсиром и прижимая к шишке на затылке.

Это сейчас уже мы находимся в хорошенькой гостиной, где переливаются мягким светом магические лампы под потолком. Шкафы с книгами, диван, карта на стене, скелет — в уголке. Всё, что нужно для работы и приятного досуга.

— Ядвига, в гости по ночам не ходят, — сообщил он и тут же уточнил: — Нормальные люди.

Я невинно захлопала глазами.

— Айварас, неужели надо быть таким занудой, когда прекрасная панна страдает от шишки на голове?

— Да? — Светлая бровь изумленно заломилась. — А я думал от отсутствия мозгов в этой самой голове!

Я швырнула в него первой попавшейся под руку вышитой подушкой. Одна из зазнобушек делала. Не знала, бедная, что с такими, как он, лучше не связываться.

Айварас ловко перехватил подушку и погрозил пальцем.