В некотором царстве, в некотором государстве жил-был университетский преподаватель по имени Олег, а по фамилии Вещий (уж не спрашивайте как так вышло) и читал он факультативный курс по русским народным сказкам, на которые студенты валили как на концерт, так что администрация факультета была вынуждена закрывать глаза и на его неформальную манеру одеваться, и на неуставные длинные волосы, только усугублявшие вышеиспользованную метафору.

Послушать сказочника – как величали его промеж собой неразумные не совсем взрослые, но уже и не дети – в аудиторию набивались под завязку даже слушатели потоков, далёких от таинств народного фольклора. О популярности среди студентов женского пола упоминать, полагаю, было бы проявлением неуважительного сомнения в читательской проницательности.

По этой ли причине, или по какой другой, но, заметив на галерке обстриженную военной выправки двоицу, выпадавшую из общей пёстрой массы благодаря невыразительной серости и пограничным для студенчества возрастом, Олег не придал этому факту значения, что, как выяснилось позднее, было более чем неосмотрительно.

По окончании пары Олег тренированным преподавательским глазом выхватил из галдящей толпы жертву для давно назревавшей дидактической беседы, перехваченную уже на выходе.

– Фёдор, – молвил он строго нерадивому отроку, – как лицо заинтересованное не могу не приветствовать внимания к моему предмету, но, увы, в свете злостного саботажа занятий по физической культуре, который неминуемо закончится отчислением, должен констатировать, это будет исключительно обидно в свете вашего профильного потенциала.

Но не успел лентяй раскрыть рот для оправдательной тирады, как в проеме двери материализовалась секретарь деканата с до блеска отполированной репликой «вас желает видеть декан» на ярко раскрашенных устах.

– Ну, что же вы ещё натворили? – укоризненно покачал головой Олег. – Вас уже к декану вызывают.

– Нет, – неожиданно поправила Ирочка. – Вас.

– Похоже, это вы что-то натворили, – ехидно хмыкнула неспортивная будущая звезда филологии (ежели не отчислят).

И если бы не налетевший на него по дороге опаздывающий первокурсник, то, скорее всего, ему удалось бы заметить покидающих кабинет декана недавних бритых молодцов, которые успели скрыться за поворотом пока он подбирал разлетевшиеся папки.

Чахнущий над стопкой бумаг декан скрипучим голосом огласил нашему герою приговор, из которого следовало, что академические часы того отдаются под спущенную сверху новую дисциплину патриотического воспитания – и не успел он опомниться, как обнаружил себя за порогом отдела кадров с нехитрым учительским скарбом в коробке, нос к носу с той самой двоицей, как из-под земли выросшей у него на пути.

– Двое из ларца одинаковых с лица, – рассеянно пробормотал он. – У вас по лекции вопрос? С этим вы немного опоздали. Или, может, желаете за меня коробку понести?

– Слышали о ваших проблемы с трудоустройством, – молвил один («об этом что: уже в новостях сообщили?»).

– У нас есть для вас предложение, – вторил другой.

Хотя научно доказано, что скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, но уже следующим утром Олег обменивался рукопожатиями с коллегами по экспедиции (с таким же успехом он мог бы засовывать ладонь в стальные тиски) в кабине летевшего в «строго конфиденциальном» направлении вертолёта, от тряски, казалось, готового развалиться в любую секунду.

Магнитофон в кабине орал так, что перекрывал даже шум шинковавших на молекулы воздух винтов – а ведь ревело как будто они расположились не в кабине, а непосредственно внутри двигателей – и это был не какой-нибудь вам Литл Ричард с «Долговязой Салли», а самый что ни на есть «Батяня-комбат», которому четверка новоиспеченных коллег внимала с вниманием посетителей филармонии, слушающих органный концерт Баха.

– Датч, Купер, Пончо… и Сол… – задумчиво бормотал Олег, копаясь в кладовой памяти пока его, наконец, не осенило.

– Это что: имена персонажей фильма «Хищник»? – заорал он на соседа напротив, косясь на огромные рюкзачищи цвета хаки в углу. Для участников фольклорно-этнографический экспедиции его спутники выглядели, мягко говоря… нетипично.

– Ага, – рявкнул в ответ накаченный лысый детина с бицепсами с олегову голову, минуту назад представившийся Датчем. – Псевдонимы. Для удобства.

Олег понимающе кивнул и завопил пуще прежнего:

– А какая у вас специализация, если не секрет?

– Этно-молог, – словно выплюнул что-то несъедобное собеседник, оказав ударением особое уважение последнему «О».

– Может, этнограф? – крикнул Олег.

– Может, и этнограф, – проорал тот в ответ. – Десять лет безупречной службы.

Для наглядности он растопырил все свои девять с половиной пальцев. С тыльной стороны одной из ладоней на Олега свирепо вылупился татуированный череп, пробитый татуированным кинжалом.

– В прошлой экспедиции потерял, – пояснил Датч сию анатомическую аномалию.

– В этнографической? – уточнил Олег.

– Так точно.

Пока Олег был занят пересчетом пальцев, четверка незаметно переглянулась, после чего к нему наклонился тот, кто для удобства звался Пончо:

– Мы все тут этнографы уже не первый год и у нас есть одна этнографическая традиция, без которой мы не начинаем ни одну опера… экспедицию, – с этими словами он извлёк из-за пазухи плоскую флягу с отчеканенным изображением осы и надписью «Если не мы, то кто», и ловко разлил содержимое в пять будто из воздуха материализовавшихся стальных кружек. Из них отчётливо пахнуло керосиновым духом.

– Вообще-то я не пью, – гаркнул Олег, принимая свою из вежливости.

– Вообще-то мы тоже, – хором громыхнули этнографы со стажем и синхронно развели руками. – Традиция. Иначе удачи не видать. На посошок.

– Ну раз традиция, – пожал плечами Олег. – Видели бы сейчас меня мои студенты.

Четвёрка замерла уставившись на него с кружками наперевес. Олег обреченно кивнул и, заранее сморщившись, со словами «ну, за удачу» залпом осушил содержимое. И не успел он ощутить как наждачный вкус сдирает эпителий с его глотки, как рухнул будто подкошенный на трясущийся будто в лихорадке металлический пол…

– … подъём, док, – проявился из фиолетового марева ранее назвавшийся Солом. – Все веселье проспишь.

– Веселье? – Олег с трудом оторвал от травы чугунный затылок. Голову словно заполнило мутной жидкостью, в которой сонно шевелили плавниками редкие мысли-рыбешки, бессмысленно разевая рты и стукаясь глупыми лбами о стенки черепа. – Что произошло?

– Срубило тебя с полглотка, – ухмыльнулся Сол. – Пить надо тоже уметь, этому тебя в институтах не научат.

С этими словами он чуть не оторвал ему руку, рывком помогая подняться.

– Где это мы? – еле ворочая резиновым языком прошепелявил Олег, озираясь и параллельно пытаясь на ощупь уточнить количество рук, оставшихся в его распоряжении.

Под странным небом посреди странной поляны, вокруг которой толпились странные деревья, был разбит полевой лагерь. Поодаль прикорнул вертолёт, раскинув в стороны усталые лопасти.

– На месте, – отрезал удаляющийся к костру треугольник спины.

– На каком месте? – безответно крикнул вдогонку Олег.

Он поплёлся вслед, стараясь ступать осторожнее по странной траве, которая, казалось, норовила увернуться от контакта с его ботинками.

– Доку больше не наливать, – завидев Олега хохотнул худой как жердь обладатель псевдонима Купер, помешивая угрожающего вида здоровенным ножом мутное варево в котелке над костром. – Что, док, институтским так мало платят, что на парикмахерской приходится экономить? Могу с этим помочь, – с этими словами он вынул из котелка импровизированный половник, с которым, наверное, не страшно было бы и на Ти-Рекса выйти.

– А вот и наша спящая красавица, – покосился на него копавшийся в аккуратно разложенных на траве пожитках дублёр железного Арни. На рукаве его куртки красовалась нашивка с уже знакомой осой с роковой фляги рядом с буквами ООСА, в которой второе «О» было вписано внутрь первого. – Ну и горазд ты дрыхнуть, док. Так все веселье…