– А жилищная проблема? – встряла в разговор Оля.

– Тут ты права, – крякнул Кащик. – Поэтому через пару тысяч лет строительство возобновим. Как видите, темпы у нас ударные.

Неожиданно на Олю напала икота. Она судорожно задёргалась на бревне. Перед глазами всё поплыло, и слёзы ручьём потекли по щекам. Попытка сдержаться закончилась приступом неудержимого хохота. Кащик удивлённо уставился на неё:

– Чего ржёшь, дура?

Оля, как ни старалась, не могла сдержать смех. До Кащика, наконец, дошло, что смеются над ним, и он разъярённо крикнул:

– На костёр их!

Пленников вместе с брёвнами потащили на берег реки. У самой воды пылал огромный костёр. От жара пламени стыла кровь. Неужели их засмалят, как свиней? Вдруг царивший вокруг гвалт стих, и вечники пали ниц.

– Перед кем они преклоняются? – вырвалось у Оли. – Ни идолов, ни кумиров что-то не видно.

Кащик приподнял от земли плешивую голову и приложил скрюченный палец к скривленному серому рту. И тут над островом прокатился громовой глас. Вечники затрепетали. Странно было видеть страх существ, напоминающих чертей. Они сами одним своим видом могли напугать кого угодно. Кому же они покланялись?

– Эй! Придурки! – громыхнуло над островом. – Шевели-те мозгами! Похоже, они у вас совсем заржавели. Всё на меня надеетесь. А сами ни в зуб ногой. Даже не заметили, как опространствелись. При виде людей ум за разум зашёл. Свежины захотели! Поплачете, когда исчезнете. Я вас больше спасать не буду! Придурков не спасаю!

– Пожалей нас, великий Квазус! – завопили вечники.

Квазус раскатисто захохотал.

Эхо давно укатилось по водной глади и угасло за горизонтом, а вечники всё ещё боялись оторвать лбы от земли. Первой пришла в себя Капа. Сообразив, что Квазус больше разговаривать не желает, она проворно поднялась с колен, суетливо подбежала к Оле и грязным подолом усердно растёрла сажу по лицу девушки.

– Бедняжка, и умыть-то некому, – угодливо забормотала старуха. – У всех одно на уме – пузо поскорее набить. И в мыслях не держат, что о людях надо заботиться. Вон, у Кащика глазищи такие сальные. С потрохами один бы всех слопал.

– Ты напраслину на меня не гони! – вскипел Кащик. – Сама губы до ушей раскатала. Забыла, как человеческие рёбрышки у меня канючила?

– Ах, стервец поганый! – вскинулась Капа – Да ты…!

На Кащика обрушился поток такой отборной брани, что ни словом ни сказать, ни пером описать. Кащик не мог и слова вставить и лишь беззвучно хлопал впалыми губами. Он уже потерял всякую надежду утихомирить разбушевавшуюся Капу, но та вдруг сама словно опомнилась:

– Что мы тут зря языками чешем? Люди-то не кормлены! И ты, Кащик, стоишь, как пень. Быстро тащите угощения! Да самое лучшее. Для наших дорогих гостей ничего не жалейте.

Вечники бросились за яствами. Не прошло и несколько минут, как на берегу появилась гора всевозможной снеди, правда, далеко не первой свежести. Однако, голод – не тётка. В ход пошли и полусгнившие помидоры, и вонючая рыба, и черствый хлеб. Пленники даже смирились со способом кормления: вечники совали им пищу в рот своими грязными заскорузлыми руками.

– Кушайте, кушайте, гости дорогие, – умилённо приговаривала Капа, – отъедайтесь досыта. В ваших-то краях всё с нитратами, одна химия, а здесь всё своё, натуральное. И воздух свежий, и вода прозрачная. Будете жить, как в сказке.

– Как это жить? – возмутилась Оля. – Я здесь надолго задерживаться не собираюсь.

– И я тоже, – поддакнул Алексей. – Уж лучше на костёр.

Пленники приготовились к мучительной смерти, но тут Капа громко завыла, а Кащик, глубокомысленно поковыряв в носу, задал философский вопрос:

– Не понимаю, как можно воротить морды от счастья?

– А разве можно быть счастливым, вися на столбе? – резонно спросила Оля.

– Ну и что, что на столбе. Зато ничего делать не надо. Виси себе и балдей! И накормят, и напоят, и сопли подотрут. Даже пальцем не надо шевелить. Кайф!

– Полный кайф! – хором подхватили вечники.

– Мне такого кайфа ни за какие деньги не надо, – резонно возразила Оля.

Вечники уставились на неё, как на ненормальную. Видно, описанная Кащиком жизнь была пределом их мечтаний. А тут Кащик ещё больше подлил масла в огонь:

– Ладно, подавитесь! Я превращу вас в невидимок.

Толпа взвыла от зависти.

– Ничего себе!

– Халява!

– За что?

– Нравятся они мне, – нагло ответил Кащик и повернулся к пленникам:

– Ну что, довольны?

– Что ещё за невидимки? – в свою очередь спросил Алексей.

Тут началось что-то невообразимое. Поднялся страшный шум. Кричали все.

– Во даёт!

– А родную мать знаешь?

– Себя хоть помнишь?

Кащик сам долго возмущался, а потом задумчиво почесал лохматую голову:

– Да мы и сами толком не знаем, кто они такие. Они же невидимки.

Он повернулся к толпе:

– Кто видел невидимок?

И тут вечники словно прозрели. Они стали спрашивать друг друга:

– Ты их видел?

– Никогда. А ты?

– И я не видел.

Выяснилось, что никто никогда и нигде не видел и ничего толком не знает о невидимках. Лишь Кащик заметил:

– И всё же они, как сыр в масле катаются. Неспроста, все хотят стать невидимками. А народ у нас ушлый. На мякине не проведёшь. Он чует, где халява.

Он повернулся к пленникам и убеждённо добавил:

– Так что, не прогадаете. Невидимками быть клёво. Последний зуб даю.

– Да он у тебя гнилой! – расхохотались в толпе.

– Не хочу я быть невидимкой! – отчаянно крикнула Оля. – Я хочу домой!

Вечники возмущённо зашумели. Запас их терпения таял на глазах. Лишь Капа предприняла ещё одну попытку уговорить пленников:

– А может, вам избёнка нужна? Так, поселим вас в лучшем тереме. Вон он, недалече.

Оля мельком взглянула на покрытую мхом развалюху, и её непроизвольно передёрнуло.

– Тебя что, от наших дворцов воротит? – возмутился Кащик. – Ладно, сейчас по-другому запоёшь. Подсмолите-ка её слегка.

Вечники с гыгыканьем бросились к Оле. Она всем телом ощутила мерзкие их мерзкие пальцы. Девушку, не отвязывая от бревна, понесли к костру.

– Стойте! – что есть силы крикнул Алексей и уже более спокойно добавил:

– Дайте нам поговорить вдвоём.

– С какой стати? – хмыкнул Кащик.

– Нам надо обсудить ваше предложение.

Капа смекнула, что Алексей склоняется принять их условия, и милостиво согласилась:

– Ладно, потолкуйте. Только недолго.

Как только вечники отошли в глубь острова, Оля разрыдалась:

– Какой ужас! Ещё вчера всё было так здорово. Как в один миг могло всё измениться?

– Жизнь штука непредсказуемая, – вздохнул Алексей. – Давай исходить из того, что есть, и обмозгуем сложившуюся ситуацию. Они называют себя вечниками и утверждают, что живут здесь чуть ли вечность, по крайней мере, не один миллион лет.

– Тогда почему мы их вчера не видели? – недоумённо спросила Оля. – Не могли же мы не заметить эти полчища! А город, которой скорее не город, а огромная свалка. Откуда она взялась?

Алексей не спешил с выводами. Будучи физиком, он привык опираться на законы. Любые явления моно понять с помощью законов. Однако, многое из увиденного сегодня невозможно было объяснить никакими законами. Прошедшие события не укладывались ни в какие рамки. И всё же у него появилась версия о происхождении вечников:

– Я думаю, мы и не могли их видеть, если они находились во времени, а не в пространстве. Ночью по непонятным пока причинам произошла материализация вечников. Помнишь, Квазус сказал, что вечники опространствелись?

– Помню, но всё равно ничего не понимаю, – искренне призналась Оля.

– В квантовой физике есть соотношение неопределённостей. Согласно ему, чем точнее что-то определено в пространстве, тем менее определено оно во времени. И наоборот. Люди довольно точно определены в пространстве, а вечники, видимо, были определены во времени. Тогда в пространстве они были очень расплывчаты, то есть невидимы. Однако, по какой-то непонятной причине вечники вдруг появились в пространстве.