– А ну свалили от машины, бомжары позорные! – заорал он. – Я счас выйду, рожи вам начищу!
– Нам? – удивился Паша.
– Бомжары? – удивленно пробормотала я, осматривая свою одежду. Нет, конечно, не дизайнерские шмотки, но…
– Я вам сейчас!.. – сверкающая на солнце лысина скрылась из виду.
– Паш, разберись.
Он и разобрался. Быстро подскочил к подъезду, с корнем вырвал стоявшую у него лавочку, и заблокировал ей дверь. С другой стороны двери раздались оглушающие удары и матюки, но запорный механизм моего зама действовал безотказно. Пашка еще так непринужденно замахал рукой, мол продолжай, не отвлекайся.
Машина продолжала визжать, что мне пришлось щелкнуть пальцами, чтобы она заткнулась.
– Ты зеркало – водица, открой, что в тебе таится. – Нараспев прочитала я, указательным пальцем касаясь бока машины. На отражающей поверхности, словно по водной глади пошла рябь и как в немом кино начали появляться картинки, которые успела отразить эта машина.
Как оказалось, пустырь освещался довольно плохо, но две фигуры наших злополучных алкоголиков мне удалось разглядеть. И в тот момент, когда они остановились аккурат напротив мерседеса, обзор перегородила неизвестно откуда появившаяся собака.
– Зараза. – Проворчала я. – Паш, здесь глухо. Надо собаку искать.
Если бы мой дедушка, выдающийся академик, доктор высших магических наук, Лев Альбертович Духов узнал, что его единственная внучка лазает по подворотням в поисках бродячей собаки, его бы удар хватил. Он пророчил мне великолепное будущее с перспективами работы в Совете, а я, видите ли, самостоятельной решила стать, сама дорогу в жизнь пробивала.
Именно так я и материла себя, уже битый час, бегая за испуганной шавкой. Найти – то мы ее нашли быстро, благо поисковик и на энергии животных срабатывал, а вот поймать оказалось действительно проблематично. Собака нужна была нам в сознании, чтобы заглянуть в ее глаза и ментально прочесть прошлое.
Положение спас Пашка, прекратив мои мытарства в погоне за несчастной животинкой, сбегав в магазин за сосисками. Явно прикармливаемая добродушными жильцами, собака обошла меня по широкой дуге и, виляя хвостом, побежала к манящему ее заму.
– Смотри, какая красивая. – Я брезгливо поморщилась, когда Пашка начал гладить явно никогда не мытую псину, но промолчала. – Умница, хорошая девочка.
– Подержи ей голову, – он честно попытался, но едва я попыталась прочесть заклинание, собака оглушительно завыла на высокой ноте. Морщусь, но все – таки мягко беру голову замершей и скулившей от страха собаки, и заглядываю ей в глаза. – Ну – ну тише, девочка…
В черно – белом свете, я видела, как собака бежала по тротуару и потом остановилась, услышав громкие звуки. Двое мужчин лет сорока, очень сильно навеселе, шумно выясняли отношения друг с другом. Они играли в перетяжки, каждый тянув в свою сторону пакет со звенящими в нем бутылками. Почему – то они одновременно отпустили его и обернулись, а потом… исчезли. Собачке тут же стало невыносимо страшно, ведь животные сильнее людей чувствуют энергию смерти и она побежала в другую от места преступления сторону.
– Ерунда какая – то, – небрежно оттолкнув от себя собаку, пробормотала я. Паша докормил ей оставшиеся сосиски и вопросительно глянул на меня.
– Они просто исчезли. Умерли и исчезли.
Я снова побежала к тому месту, где пропали мужчины, ментально сканируя каждый сантиметр земли. Такого просто не может быть, чтобы ничего не осталось! Даже если магией подчистить, что – нибудь да останется.
– Так что будем ждать наших технарей? – я еще раз беспомощно огляделась и отрицательно помотала головой. – Отлично, а то пока собаку кормил сам проголодался… как собака!
Довольный своим каламбуром, Пашка счастливо потопал в сторону «госпожи лошадушки», как он ласково называл рабочую Ниву. Я уныло поплелась следом, прикидывая как буду отчитываться перед начальством за новый «висяк».
Мы уже проехали пару кварталов, как нам на встречу разгоняя все встречные тачки, промчались полицейская и мчсовская машины. Следом за ними, мигая разноцветными огнями, ехала машина скорой помощи.
– Странно, – пробормотал Паша, наблюдая за ними в окно заднего вида. – Там же нет тел.
– Паш, – я даже обернулась им вслед. – А ты дверь – то тому мужику открыл?
Судя по тому, как он густо покраснел до самых кончиков ушей, то нет.
***
В отделе уже царило обеденное сумасшествие. Непередаваемые запахи еды из контейнеров разливались по коридору, заставляя желудок, который последнюю неделю заправляли исключительно полуфабрикатами и сублимированной лапшой, сжаться в тугой узел. Так мне бы и погибнуть голодной смертью или слечь с гастритом, если бы не замаячившая под дверьми моего кабинета скрюченная фигурка старушки.
– О, Клавдия Ивановна, вы снова здесь, – первым «обрадовался» Пашка, пытаясь ретироваться, но я цепко схватила его за рукав, не позволяя бросить меня на растерзание нашей регулярной посетительницы.
Цимерман Клавдия Ивановна была личностью выдающейся, чай недаром долгое время работала в театре. Гардеробщицей правда, но театральная жизнь оставила на ней свой отпечаток. Одетая всегда в строгое черное платье, с неизменной фетровой шляпкой с короткой вуалью, она напоминала молодящуюся Смерть. Я уже десять лет как работаю отделе, так она почти каждый день навещает нас, непременно требуя сделать ее нашим внештатным сотрудником. Главным доводом в пользу этого она указывала свою невосприимчивость к магии. У нас уже даже присказка ходит по отделу – упертый как старуха Цимерман.
– О, Алира, внученька, – она расплылась в широченной улыбке, приветственно раскрывая свои объятия. Я позволила себя обхватить и даже ласково потрепать по щекам, заранее удостоверившись в том, что никто из остальных сотрудников отдела этого не увидит. – Худой какой стала, объедает тебя этот хлыщ что ли?
Сухой немного крючковатый палец обличительно тыкнул в Пашку.
– Да она жрет больше меня! – возмущенно воскликнул Воротов. – Скажи ей, Духова!
– Леди не жрут, а трапезничают. – Старушка цепко схватила его за край водолазки, и что есть силы потянула вниз. Явно не ожидавший такой прыткости, Пашка резко согнулся пополам, лицом к лицу сталкиваясь с Клавдией Ивановной. – Запомни это, щенок!
Я честно пыталась не хихикать, но предательские слезы выступившие на глазах, выдали меня с потрохами. Паша пытался вырваться из, оказавшегося на редкость профессиональным, захвата бабуленьки, но тщетно. Казалось, что она так и будет его держать, пока мы не согласимся зачислить ее во внештатный штат, если бы не появившаяся в другом конце коридора Агата.
Нелюбовь “сумасшедшей старухи Цимерман” и “вульгарной девицы” была еще более легендарным противостоянием, нежели сама Клавдия Ивановна и ее упертость. Агата не пыталась скрыть свое раздражение от нравоучений пожилой женщины, а та, в свою очередь, забывала о своем желании работать в отделе, полностью переключаясь на поучения Кошкиной. Побеждали они с попеременным успехом, кстати.
– О, Клавдия Ивановна, а вы знали что она недавно охмуряла сразу троих мужчин бандитской наружности?! – “по секрету” зашептал Пашка на ухо женщине. Клянусь, мне показалось что ее ухо увеличилось в несколько раз чтобы расслышать все его слова.
– Воротов! – зарычала синеволосая девушка.
– Выпускайте кракена. – щурясь как кот обожравшийся сливок, сказал Пашка, следя как семенящей походкой, бабушка, с неотвратимостью немецкого танка, двинула свои стопы на путь воспитания “непорядочной профурсетки”.
– Она тебе будет мстить, – предупредила я. Агата погрозила пальцем моему заместителю и поспешила скрыться.
– Тем веселее. Пиццу будешь? – Кивнув, удалилась к себе в кабинет. Надеюсь, он догадается на обратном пути захватить отчеты экспертов.
Вернулся он поразительно быстро. Пицца с такой скоростью точно не готовиться. На мой немой вопрос, заместитель пояснил что отжал ее у младших сотрудников за курение в неположенном месте.
