Роман подергал решетку.

– Может, из пистолета? – предложил он. – По замку?

УР покачал головой.

– У нас осталось мало патронов, – сказал он. – Но здесь должен быть выход наверх…

– А это не он, случайно? – указал мальчик на неприметную стальную дверь.

– Вполне может быть.

Тратить боеприпас не пришлось – хлипкий замок сломался после хорошего тычка. Наверх уводил гулкий трап с дырчатыми ступеньками.

– Склад тут у них, что ли? – осмотрелся Кнуров, поднявшись.

В довольно обширном зале стояли в рядок упакованные нейромодули, а у стен пылились пластмассовые ящики с запчастями для фантоматов, сложенные неаккуратными штабелями.

– Слу-ушай, УР, – протянул Роман, – а ты сможешь подключить модуль к сети? Он же незарегистрированный! А я бы с него вышел на комп Алексея Петровича… Через информаторий, разумеется.

– Попробую, – кивнул робот, – хотя времени мало. Нас ищут.

– Пусть поищут…

УР придвинул один из нейромодулей поближе к фидеру, и дотянул до него кольчатый кабель. Кнуров стащил с устройства прозрачную пленку.

Больше всего биопсихомодуль походил на саркофаг с прозрачным фигурным колпаком. Внезапно колпак осветился, пульт запищал, замигал огоньками.

– Подключение произведено, – доложил УР. – Можешь укладываться.

Роман живо поднял колпак, и улегся, погружаясь в мякоть. Двумя руками опустил на голову колпак-шлем, истыканный пучками проводов. Готов к погружению.

– Напоминаю, – забубнил робот, – связаться напрямую с информаторием не выйдет, нужно сначала погрузиться в виртуальную реальность, и уже оттуда попробовать.

– А навещу-ка я нашего друга Элессара! – сказал Кнуров с усмешечкой. – То-то он обрадуется…

– Приступаю к тестированию периферийного оборудования. Фантомат – тест пройден. Имитаторы – тест пройден. Энергоприемник… Секундочку… Тест пройден. Нейроинтерфейс… Система жизнеобеспечения… Объемный софт… Тестирование завершено, подключаю периферийное оборудование.

– Валяй…

– Выполнено.

– Ввод!

Мир растаял, погружаясь во тьму. Роман утратил, как давеча, все чувствования, и вот ощущение тела вернулось. Никакой слабости – он был бодр и силен.

Кнуров прищурился – свет возвращался, принося и звуки, и запахи. Он стоял в удивительном лесу, заросшем деревьями мэллорн – их гладкие серые стволы уходили ввысь метров на семьдесят. Кожистые листья, темно-зелёные сверху, с изнанки отливали серебром, а с веток спускались красивые душистые соцветия, пушащиеся желтыми лепестками. Аромат их волнами ниспадал в безветренном воздухе. Заливисто пели птицы.

Роман оглядел себя самого – одет он был по здешней моде. Штаны заправлены в мягкие сапожки, длинная рубаха с богатой вышивкой подвязана ремнем. Сбоку висел меч в ножнах.

Потрогав уши, выпускник убедился, что они с острыми кончиками, как у эльфа.

– Ну-ну… – буркнул он, и двинулся по тропинке.

Та вилась недолго, выведя вскоре на опушку, с которой открывался великолепный вид – покатые холмы полосатились от виноградников, за угодьями сверкала река, а впереди, на фоне синих гор, возвышался замок.

– Красота-то какая… – пробормотал Рома. – Лепота!

Чем ближе подходил он к замку, тем больше ему встречалось местных – изысканных эльфов, грубоватых гномов, здоровенных, туповатых огров. Мощно взмахивая перепончатыми крыльями, пролетел дракон, огромный, как автобус.

Оставив по левую руку прелестную деревушку, Кнуров проследовал в замок, минуя мост, переброшенный через ров.

Мост был подъемный, подвешенный на цепях, а единственный страж врат, закованный в латы, с рыжей косицей, торчавшей из-под шлема, бессовестно дрых на посту.

Во дворе замка, перед дворцом с островерхой крышей, рос мэллорн, а вокруг были разбиты клумбы, засаженные разноцветными маллосами, похожими на колокольчики, и бесчисленными симбэльминэ – крошечными звёздчатыми цветочками.

По двору важно прогуливались эльфы и люди, одинаково разряженные. Увидав Романа, все стали переглядываться и перешептываться.

– Мне нужен Элессар из рода Вильварин! – громко объявил Кнуров.

Спускавшаяся по лестнице эльфийка, портрет которой Рома видел в четвертой КО, спросила удивленно:

– Кто ты, о, чужестранец?

– Недавний знакомец вашего супруга, миледи.

Тут толпа взволнованных и заинтригованных эльфов расступилась, давая дорогу владыке. Узнать в этом бодром и энергичном рыцаре жалкого вирта было сложновато – чеканное лицо Элессара дышало силой, каждая черта его была мужественна и благородна.

– Я тот, кого ты звал, – сказал он с нотками властного превосходства в глубоком голосе. – Кто ты, гость?

Роман скупо улыбнулся, подражая Фернандо в сцене представления королю, и ответил с небрежным поклоном:

– Я один из тех двоих, кого ты называл своими мэлду. И которых ты продал, как Иуда! Защищайся!

С этими словами он выхватил меч, и бросился в атаку. Толпа с криками раздалась в стороны, а отступивший владыка Запроливья потянул из ножен свой клинок.

Первый выпад Романа вирт отбил, и второй, и третий.

Его напряженное лицо искажала мука – Элессар защищался, не переходя в наступление. Казалось, он не боролся за жизнь, а лишь отдалял неизбежную смерть. Возможно, мучился угрызениями совести?

Кнуров наносил удар за ударом, кроил воздух по вертикали, опуская свистящее лезвие, рубил сбоку. Фехтованием он никогда не занимался, и ни разу в жизни не брал в руки меч – это фантомат даровал умение боя, в качестве программного обеспечения.

Крученым ударом Роман вышиб меч из руки Элессара. Вирт не удержался и упал навзничь, острие кнуровского клинка вдавило ему кожу на горле, пустив струйку крови. Взгляд поверженного противника принял загнанное, обреченное выражение.

– Смилуйся, о, чужестранец! – вскричала Тинувиэль, падая на колени. – Не убивай его! Умоляю!

С треском распахнулось дворцовое окно, и оттуда донесся детский вопль:

– Папочка! Папочка!

Это доконало Кнурова. Он отнял меч от шеи Элессара и бросил его в ножны.

– Где тут информаторий? – холодно спросил Роман.

– В-в… – выдавил вирт, растирая кровь. – В Старой б-башне.

Поклонившись Тинувиэль, Кнуров развернулся и пошагал прочь. Ненависти к Элессару он не испытывал, а уж в том, чтобы добить поверженного врага, чести мало.

Пусть уж лучше помучается теперь владыка Запроливья, вернувшийся к семье за рубль. За тридцать сребреников.

Покинув замок, Роман спросил у косматого гнома, трудившегося в кузнице неподалеку:

– Скажи-ка, любезный, как мне пройти к Старой башне?

Кузнец вытер пот грязной пятерней, и указал в сторону реки:

– А вона она, на утесе.

– Благодарю…

Пройдя извилистой дорогой меж холмами, Кнуров выбрался на берег Андуина и поднялся по крутым, сбитым ступеням к могучей круглой башне. Внутрь монументального сооружения вела не менее мощная дверь, подвешенная на пудовых петлях, а у входа грелся на солнышке привратник с длинными седыми усами, похожими на моржовые клыки, в высоком остром колпаке – такой образ принял софбот, метапрограмма Всеобщего информатория.

– Кого ищет странник? – промурлыкал седоусый, жмуря глаза.

– Мне нужно сконнектиться с Алексеем Петровичем Ворониным, учителем.

– А ничего, что в Москве уже час ночи? – открыл старец один глаз.

– Дело жизни и смерти! – выпалил Кнуров.

– Входи, странник…

Роман вошел в башню. Там было сумрачно и прохладно.

Широкая лестница уводила наверх, делая два оборота и заканчиваясь у дверей, искусно отделанных слоновой и черепаховой костью.

Волнуясь, Кнуров постучался. Ни звука в ответ. Лицеист забарабанил энергичней, уже готовясь признать поражение, но тут одна из створок открылась, и наружу выглянул учитель Воронин.

Вернее, Роман секунды две разглядывал благообразного волшебника в длинном сюртуке, поверх которого была наброшена лиловая мантия, колыхавшаяся на сквозняке, с белой бородой и серебристыми волосами до плеч, и лишь потом стал узнавать нос с горбинкой и проницательные серые глаза за половинчатыми стеклами очков, которых Воронин сроду не носил.