Напоминание: новый мир, — по крайней мере, Париж в новом мире, — был намного жарче, чем моя Москва. Сейчас на улице — плюс-чёрт-знает-сколько, но явно выше двадцати. И ни ветерочка.

Одна радость: квартира семейства Дюпэн-Чэн располагалась в старом каменном здании. Зимой на стене можно было обнаружить иней, летом внутри царила приятная телу прохлада. Томас мёрз и носил огромные плюшевые свитера, тогда как мы с Сабиной ходили и благостно дышали паром, как два ледяных дракончика.

— Заходить куда-то будем? — спросил Адриан.

Он забрал мой рюкзак и теперь тащил наши вещи. Мне было решительно некуда деть руки: карманы на джинсах — печальная обманка, поклажу утащили, руки у моего Агреста заняты. Оставалось только завести их за спину, представляя себя благообразным китайским дедом.

— Зачем?

— Ну… торт можно купить. Я же в гости иду.

— В гости, — покивала я. — К жене пекаря, так что никаких тортов. К тому же, чего-то раньше тебя это не смущало. Приходил и всё.

Адриан вздохнул. Были бы у него кошачьи уши — они бы горестно опустились. Ну, как в мультиках.

— Нервничаешь, что ли? — спросила я, давя зевок.

У нас тут важный разговор, нечего.

Адриан посмотрел на меня поверх маски. Та была ядрёно-голубого цвета, и глаза моего Агреста от такого соседства казались ещё зеленее, чем были на самом деле.

— Самую малость. Не знаю, что нас ждёт впереди.

Я закинула руки за голову и переплела пальцы. Задумчиво уставившись в чистое далёкое небо, я тоже задумалась.

Что нас ждёт… ну вряд ли что-то плохое, Сабина всё-таки не пытать нас будет, а тренировать. С другой стороны, в голову мне приходили картинки, увиденные в прошлой жизни благодаря интернету: бритые налысо мальчишки, держащие огромные брёвна; те же гологоловые мальчишки, провисающие на шпагатах; мальчишки без волос, которых хлестают розгами по спинам и груди, чтобы приучить к боли… и всё это — в рыже-жёлто-коричневых одеждах.

— Как насчёт обриться налысо? — спросила я, задумчиво посмотрев на напарника.

У того волосы чуть не встали дыбом. Зелёный взгляд был полон возмущения.

— Ты хоть представляешь, сколько я ухаживаю за волосами, чтобы они были мягкими и послушными? — горячо зашептал Агрест; смешно и грустно одновременно, что Адриан научился не повышать голос на улице, дабы не привлекать к себе лишнее внимание. — Сколько масок накладываю на них, чтобы они не превращались после съёмок и лака в паклю?!

— А я думала, что ты моешь их кошачьим шампу-унем, — протянула я, довольно щурясь.

— Каким?!

— Кошачьим… стой.

Я схватила Адриана за руку и сама тормознула, прежде чем утащить Агреста за живую изгородь. Высунувшись из-за зелёной преграды, я, не веря своим глазам, смотрела на то, как из пекарни родителей Маринетт выходит китайский старикан в красной гавайке. В руках у мужчины был стаканчик с чаем — зелёненький такой, с пастельно-коричневой крышкой и с нарисованным листиком.

Кофе подавался в тёмно-коричневых стаканах с изображением зёрнышка, крышка была светло-кремовой, как пенка. Соки — в ярко-оранжевых с прозрачными крышками. Такое разделение позволяло не путаться в заказах; по моему предложению Сабина и Томас стали при наплыве клиентов подписывать стаканчики, как в Старбаксе. Которого в этом мире не было.

Адриан, — умница, какой же он умница! — достал телефон и сфоткал старикана. Я, недоумевая, какого чёрта я утащила парня в укрытие вместо того, чтобы бежать навстречу мастеру Фу, тихонько сидела рядом и не отсвечивала.

— Скорее всего фото не получится, — сказала я, провожая спину старика взглядом.

Фу обернулся, и мы с Адрианом нырнули под защиту изгороди.

— Почему? — шёпотом спросил Агрест.

— Насколько я помню, он тоже владелец Талисмана, — ответила я, тоже не поднимая голос. — Так что всё будет размазано, как у Чудесных.

Почему я спряталась? Почему не…

Ладно, я знаю, почему. Мастер Фу для меня — величина неизвестная. Непонятно, чего от него ждать; его раннее появление вместе с любимым дядюшкой ещё больше меня напрягло, да так, видимо, и не отпустило. Адриану я рассказала всё, что знала про этого мужика, но вряд ли моя информация была правильной: судя по обмолвкам Тикки, Орден Хранителей отлично себя чувствовал в этом мире и даже не собирался уничтожаться.

Я потёрла лицо и устало посмотрела на обалдевшего официанта — изгородь принадлежала небольшому придорожному кафе, в котором, насколько я помнила, подавали отвратительные салаты.

— Буд-дете делать заказ? — спросил официант, пытаясь выдавить из себя нервную улыбку и прижимая к груди стальной круглый поднос.

Защититься от нас хочет, что ли? Ну да, мало ли психов по улицам шляется. Даже если и таких симпатичных, как мы с Агрестом.

Почему я вообще не расспросила Тикки про мастера Фу? Почему я начала так жёстко тупить в последнее время?

Усталость, что ли, сказывается?

— Вряд ли, — сказала я, отвечая скорее себе, чем официанту. — Идём, мой непобритый друг, мама не любит, когда опаздывают. Китайское воспитание, всё такое.

Адриан фыркнул, пригладив свои вихры. Я пихнула Агреста.

— Да расслабься, — сказала я ему на ухо. — Ты и с ними, и без них будешь моим котом. А что сфинкс, а не перс… я буду любить тебя любым, котёночек.

— Я мейн-кун! — вернул своё возмущение парень. — Пушистый и опасный! А ещё грациозный, сильный, потрясающий, великолепный…

— Идём уже, пушистый, пока этот опасный официант не вызвал полицию по наши уши.

====== Пекарня ======

В пекарне было малолюдно. Судя по пустому прилавку, родители Маринетт только-только разобрались с обеденным шухером и отпустили большую часть клиентов. Когда мы с Адрианом зашли в помещение, пропахшее корицей и ванилью, — а ещё кофе; как же я полюбила здесь кофе, хотя он и не давал мне больше никакого заряда бодрости! — Томас возился на кухне, а Сабина что-то подсчитывала за кассой.

В пекарне, кстати, было пополнение: мой дражайший друг Лука устроился на подработку, так что теперь протирал столы и обаял всех вокруг. Увлечение музыкой требовало хороших струн, музыкальных тетрадок и билетов на концерты, а всё это, в свою очередь, требовало денег.

Семья у Куффена не была бедной, однако Лука, — психолога ему надо, — позволял большую часть бюджета спускать на сестрёнку, — и этой тоже психолога надо, — а мать на это ничего не говорила, — по Анарке плачет целая рота психологов. Как итог: Джулека учится со мной в премиум-коллеже, Лука в этом году закончил обычную школу. Джулека может купить себе дорогое украшение, Лука копит деньги на медиаторы. Джулека получает кучу карманных и в ус не дует, Лука работает.

Интересно, что в итоге у Джулеки не случилось никакого перекоса; девчонка не думала, что мир должен ей отдать всё и немного больше, а также не ставила себя выше других. Всё же, не будь Лука так увлечён музыкой, — и не имей я на его голос далекоидущие планы, — то я бы посоветовала морскому мальчику устраиваться в детский сад или в школу. Он восхитительно воспитал свою сестру, учитывая все сопутствующие обстоятельства.

Сабина заметила нас с Агрестом. Обдав нашу парочку сканирующим взглядом, — клянусь, мы с моим Котом мгновенно напряглись и выпрямились, придавая нашим сколиозам идеальную форму здорового позвоночника, — она кликнула Луку:

— Сделай им какой-нибудь сок, и сам пообедай, пока гостей нет. Том тебе оставил рыбный киш.

Адриан облизнулся. Рыбные пироги он обожал; не знаю, было ли дело во второй ипостаси моей модельки, или же Агрест просто фанат рыбы, если учитывать, что в мультфильме он встречался с японкой… с другой стороны, Маринетт, что за расизм? Это может быть никак не связано!

— Вы что будете? — улыбнулся Лука.

— Ничего, — ответила вместо нас Сабина. — Сок, и хватит с них.

Куффен развёл руками, извиняясь без слов. Грустный Адриан грустно вздохнул, прежде чем сесть за свободный столик. Я похлопала парня по плечу.

— Придёшь вечером — я тебе все оставшиеся за день пироги отдам, — пообещала я.