Принц мог бы вести себя повежливее, хотя куда там, это же четвёртый, а не восьмой!

Но Чжи Мон улыбался. Самое главное – всё получилось! А ловко он подкинул кочерыжку под ноги зазевавшемуся крестьянину с огромной торбой за спиной, который и подтолкнул Хэ Су к обрыву. И как вовремя, а! Звездочёт потёр ладони, донельзя довольный собой.

Народ, взбудораженный произошедшим, потихоньку разбредался по рынку, возвращаясь к своим делам. Телега источала тошнотворный запах гнили и навоза. Изнемогавший от попрания эстетических чувств звездочёт морщился, однако не спешил покидать своё неудачное укрытие, пока прибежавшая служанка не потащила Хэ Су обратно во дворец. Размахивая руками и то и дело закатывая в ужасе глаза, она визгливо причитала на всю округу, что рисовый клей, за которым госпожа Хэ приглядывала по поручению принцессы Ён Хвы, подгорел, и теперь беды не миновать.

Наконец Чжи Мон выбрался на дорогу, шумно вдохнул стылый воздух, прочищая лёгкие, и неторопливо, с чувством исполненного долга направился за девушками, держась на безопасном расстоянии.

Дело сделано. Он – молодец!

Я часто потом пытался вспомнить и понять, Су, как же я не разглядел тебя при первой встрече. Однако единственное, что всплывало в памяти, – это запах лотоса, медовых сладостей и чего-то ещё, больше всего похожего на… рисовый клей. Забавно, но я почему-то так и не спросил тебя, откуда это взялось.

Хотя… Было ещё одно… Странное ощущение сродни тому, что я испытал тогда на перевале, глядя на луну, пожирающую солнце. Это ощущение длилось всего миг, но я вновь увидел вспышку света в красно-чёрных языках пламени и почувствовал, как что-то вдруг… успокоилось во мне. Успокоилось и затихло. Словно я всё делал правильно. Но что именно – понять я не мог.

Как мучительно жаль, что понимание пришло ко мне слишком поздно…

***

И под угрозой смерти Ван Со никому бы не признался, что завидует своим братьям.

Не прямой дороге на трон наследного принца Ван Му.

Не амбициям и талантам в управлении третьего принца Ван Ё.

Не признанному всеми уму и начитанности восьмого принца Ван Ука.

Не денежному везению вкупе с потрясающей глупостью и безнаказанностью девятого принца Ван Вона.

Не детской непосредственности и наивности десятого принца Ван Ына.

Не силе и задиристости, странным образом сочетающейся с добротой, четырнадцатого принца Ван Чжона.

Не тонкой творческой натуре и успехам у женщин тринадцатого принца Бэк А.

Нет, не это трогало его и заставляло жалеть о том, что он не принадлежит их кругу. Ван Со жадно смотрел, с какой непринуждённостью братья общаются между собой, пьют чай, дурачатся, копаются в книгах и занятных вещицах в башне звездочёта Чхве Чжи Мона, задирают друг друга и прощают тут же, да просто открыто и дружелюбно смотрят друг другу в глаза! А он… паршивая овца, нет, дикий, ощерившийся зверёныш, выброшенный из стаи, вынужден был наблюдать за всем этим со стороны, не смея присоединиться к ним из-за страха вновь оказаться отвергнутым.

Но избежать встреч с братьями во дворце он не мог хотя бы потому, что они должны были все вместе готовиться к церемонии изгнания злых духов.

Вот и в этот раз Ван Со, опоздав, забился в угол и, напустив на себя безразлично-холодный вид, тайно наслаждался тем, что ему непостижимым образом стало легче после того случая у моста. Не особо доискиваясь до причин, он слушал чужие разговоры, греясь в тепле и лёгкости общения других братьев. Они опять что-то не поделили, шутливо бранясь. И ему было почти хорошо.

Однако тут произошло нечто более интересное, чем весёлая перепалка принцев.

Они не успели отдать должное чаю с пирожными, как со двора донеслись крики: похоже, неугомонный десятый принц с кем-то сцепился, и сцепился не на шутку.

– Эй, постойте! – требовал звонкий девичий голос. – Вы должны извиниться за то, что подглядывали за Чхэ Рён, когда она переодевалась!

– Отстань от меня! – огрызался Ван Ын, правда, не очень уверенно. – Где это видано, чтобы принц извинялся перед служанкой! Оставь меня в покое!

– Ах так! Вот вам!

За отчётливым звуком удара последовал обиженный вой:

– Ай! Ты осмелилась ударить принца? И думаешь, сможешь избежать наказания?

– Негодяй!

– А ты – глупая вздорная девка! Не трогай меня!

– Таких людей нужно хорошенько наказывать, чтобы выбить всю дурь!

Разумеется, на этот спектакль выбежали поглазеть все братья, включая Ван Ё и Ука.

Четвёртый принц вышел последним и замер на пороге.

Ну надо же!

То самое невообразимое нечто, с которым он столкнулся в полдень на рынке, восседало на вопящем Ван Ыне, щедро и довольно умело отвешивая ему тумаки. Эта сумасбродная девчонка каким-то чудом оказалась во дворце, возле библиотеки восьмого принца, и наводила тут свои порядки.

Уму непостижимо!

Шагнув вперёд, Ван Со перехватил тоненькую руку, занесённую для очередного удара, и одним движением сдёрнул вошедшую в раж девчонку с десятого принца, скорчившегося в пыли.

Не то чтобы он порывался защитить неразумного шалопая Ына, который, по его мнению, за свои вечные проделки заслуживал и не такой взбучки. Всё дело было в этой девчонке. Ван Со из чистого любопытства хотелось не просто поставить её на место, а проверить, как она отреагирует на этот раз.

И та не обманула его ожиданий. Вместо того чтобы каяться и просить прощения, она бросилась вслед за ним, очевидно, не растратив весь свой пыл на потрёпанного бедолагу Ына, который, причитая, с позором покинул поле боя.

– Стойте! Подождите! Да постойте же!

Ван Со остановился, однако и не подумал оборачиваться.

– Опять то же самое, – раздалось прямо за его плечом. – Я что для вас, мешок какой-то? Вы должны извиниться!

Да ну? И в честь чего это, интересно?

– А кто ты такая? – развернувшись на пятках, Ван Со едва не отпрянул, увидев совсем близко раскрасневшееся от недавнего сражения, а больше от негодования лицо девчонки.

– Я? Кто я такая? – смешалась та от его небрежного тона и неожиданного вопроса. – Я Хэ Су.

– Меня не интересует, как тебя зовут, – поморщился Ван Со. – Я спросил о твоём статусе.

– А при чём здесь мой статус? – озадаченно отступила на шаг девчонка. – Или вы извинитесь, только если я принцесса? Боже, что за странный человек!

Вот именно. Странный. И опасный. Неужели не очевидно? А эта бестолковая синица продолжала играть с огнём. И пусть она развлекала его своими выходками, её следовало поставить на место, а заодно оградить себя от дальнейших стычек с ней, которые ведь могут однажды и прискучить.

– Значит, ты хочешь услышать мои извинения? – вздёрнул одну бровь Ван Со.

Видимо, его обманчиво покладистый тон пришёлся этой нахалке по душе, потому что она тут же задрала нос.

– Да! И не только ваши! Тот юный принц тоже должен извиниться, и я добьюсь от него этого! – она просто полыхала жаждой справедливости. – Чем выше статус, тем больше нужно уважать законы. Не согласны?

Однако, это ново…

Ван Со шагнул к надоедливой склочной девчонке, которая вдруг вздумала читать ему нотации, и навис над ней холодной чёрной тенью:

– Ну ладно! Но как только ты услышишь мои извинения, сразу распрощаешься с жизнью. Устраивает это тебя? – и, не дожидаясь ответа, продолжил с открытой угрозой, намеренно растягивая слова: – Что ж… Я приношу…

Но в этот момент его почти что жертва встрепенулась и с возгласом «Сестра!» порхнула за спину невесть откуда взявшейся супруги восьмого принца, которая, едва поклонившись, тут же увела притихшую поборницу справедливости со двора.

Вот оно что!

Стало быть, у этого невообразимого нечто с рынка были все права находиться во дворце и путаться под ногами. И к тому же, у него (вернее, неё) было имя.

– Хэ Су, – проговорил четвёртый принц, задумчиво глядя вслед сёстрам и с удивлением ощущая, как внутри него разливается медовое тепло.

А ещё ему хотелось улыбаться. Впервые за долгое-долгое время.